Гэв Торп - Время Легенд: История Раскола

— Это налетчики, совершенно очевидно, — сказала княжна. — Они пересекают горы и захватывают бесхозные стада. Это самый худший вид воровства — красть лошадей в Эллирионе.

— Все же вы не предоставляете доказательств этого воровства, — сказал Бел Шанаар. — Ваши стада пропадают, и вы начинаете обвинять наггароти, когда более вероятное объяснение — какие-то монстры, охотящиеся в Аннулии. Возможно, дикий гиппогриф или гидра?

— И Нагарит — не бедное королевство, — добавил другой князь. Имрик знал, что это Элодир, сын Бел Шанаара. — Если бы наггароти требовались лошади, они бы их купили.

— Не у нас, — сказал Финудел. — Мы обеспокоены тем, что они плохо обращаются со своими стадами. Их высокомерие стало подавляющим, их отношение к зверям граничит с жестокостью.

Палтрейн доложил о прибытии князей, когда Имрик, Тиринор и Тириол вошли в зал. Остальные прекратили разговор и ожидали, когда прибывшие присоединились к ним. Палтрейн представил их, хотя все эльфы были знакомы друг с другом.

— Большая честь — приветствовать представителей Каледора к этом зале, — сказал Бел Шанаар, отпуская Палтрейна небрежным взмахом. — Я надеюсь, что ваше королевство в порядке, и Каледриан также.

— Наше состояние обычно, — сказал Имрик. — Мой брат обеспокоен расцветом культов, которые заражают большую часть Ултуана. Каледор остается свободным от этих сект, но это нелегкая задача.

— И есть те, кто напрасно пытался остановить продвижение культов, — сказала Атиель. — Эти культы процветают не от недостатка бдительности. Каледор, возможно, обязан этим патрулированию нашей общей границы не менее, чем бдительности их правителей.

— Не хотелось никого обвинять, — сказал Имрик. — То, что произошло, изменить нельзя. Мы должны решить, что будем делать дальше.

— У Имрика есть предложение, которое, уверен, стоит выслушать, — сказал Тириол, его одеяние блестело в солнечном луче, проникающем через высокие окна. Маг повернулся к Имрику и кивнул.

— Каждое королевство в одиночку попыталось остановить распространение культов, и потерпело неудачу, — сказал Имрик. Он продолжил несмотря на оправдания Финудела и Атиель. — Мне кажется, что это проблема для всего Ултуана. Только вы, Король-Феникс, можете претендовать на власть над всем островом. Используйте свое положение, чтобы собрать армию, привлекая каждое королевство. Назначьте главнокомандующего или возглавьте армию сами, и очистите от культов каждое королевство по очереди.

Король-Феникс и князья ничего не сказали, возможно ожидая, что Имрик уточнит его план. Ему нечего было предложить в настоящее время, и он промолчал. Наконец Бел Шанаар пошевелился, наклоняясь вперед на троне.

— Армия? — сказал он тихо, но отчетливо. — Таково ваше решение?

Имрик взглянул на Тиринора, но не получил поддержки от безразличного выражения лица кузена.

— Культы представляют угрозу, — сказал Имрик. — С ними нужно разобраться. Армия, может быть, нецивилизованна, но она будет эффективной.

— Насилие никогда не было средством от любой напасти, — сказал Бел Шанаар.

— Орки и звери Элтин Арвана не согласны, — сказал Имрик. — Избегать насилия похвально; уклоняться от вашего долга как защитника Ултуана — нет.

— Поосторожнее со вашими высказываниями, — рявкнул Элодир. — Вы обращаетесь к Королю-Фениксу! Не забывайте клятвы, которые дали перед священным пламенем Азуриана. Каледор — еще часть Ултуана и один из доменов Короля-Феникса.

— Я помню свои клятвы, — сказал Имрик в ответ, переводя свой свирепый взгляд с Элодира на Бел Шанаар. — А Король-Феникс? Он помнит самые темные времена нашего народа. Суровые времена, требующие суровых ответов. Культы загнивают слишком долго.

— Такое неуважение недопустимо, — ответил Элодир, но Имрик его проигнорировал, сосредоточив свое внимание на Короле-Фениксе.

— Тише, сын мой, — сказал Бел Шанаар. — У Имрика есть некоторые причины для недовольства, хотя он предпочитает не смягчать свое горькое сообщение более мягкими словами. Он прав; я поклялся защищать Ултуан от всех врагов и опасностей. То, что эта опасность исходит от нас самих, не делает ее немного лучше тех, что нападают на нас извне наших границ; во многих отношениях она намного хуже.

— Демонстрации решимости будет достаточно для многих культов, — сказала Атиель. — Их лидеры, те, кто заманивают в ловушку отчаявшихся и неосторожных, должны испытать всю силу правосудия. Последователям, тем, кто просто ищет другой смысл в своем существовании или потерял себя в бессмысленности, можно показать ошибочность их путей без наказания.

— Армия предполагает сопротивление, — сказал Элодир. — Угроза насилия вынудит последователей культов защищаться.

— Они уже совершили насилие, — сказал Тириол. Тонкие пальцы мага теребили рукава его платья, пока он говорил. — Жертвы были принесены, жизни отняты. В каждом королевстве есть истории о культах, которые предпочитают сражаться и умереть, а не подчиняться милости их князя и его воинов.

— И тогда насилие возрастет, — сказал Бел Шанаар. — Культы рассеяна, дезорганизованы и представляют угрозу более духовную, чем физическую.

— Я не согласен, — сказал Финудел. — Им помогает Нагарит, в этом я уверен.

— Несомненно, но доказательств нет, — сказал Бел Шанаар. — Вы хотите, чтобы я объявил вне закона целое королевство, основываясь на слухах.

— Не слухах, — сказала Атиель, вспылив. — Тела, которые мы нашли, принадлежат убитым пастухам. Другие бесследно исчезли, и старосты в удаленных городах запуганы и убиты.

— А наггароти, погибшие во время набегов? — сказал Элодир. — Вы нашли их?

Молчание Атиель и Финудела было единственным ответом, который они могли предложить. Элодир покачал головой и посмотрел на своего отца.

— Похоже, нам не предложили большего понимания проблемы, — сказал Король-Феникс. — Мы не стали ближе к решению, чем вчера в это же время.

— Требуется действовать, — сказал Имрик. — Именно бездействие позволило культам процветать.

— Я не буду принимать поспешное решение, — сказал Бел Шанаар. — Ситуация становится все более непредсказуемой, и я бы не рискнул провоцировать ее без веской причины. Я обдумаю твое предложение, Имрик. Пожалуйста, угощайтесь и присоединяйтесь ко мне этим вечером.

Имрик собирался привести следующий довод, но увидел, что остальные уже кланяются и отворачиваются, отпущенные Королем-Фениксом. Он сделал то же самое, не рискуя вызывать гнев Бел Шанаар, в настоящий момент держа свои его резкие слова при себе.

Когда они покинули зал, Тиринор поманил Имрика, чтобы тот оставил остальных, и они нашли незанятую комнату недалеко от зала аудиенций. Фрески, изображающие побережье Тиранока, украшали стены, перемещая пейзаж, тонко изменяющийся от спокойных летних берегов до зимних штормов, пока каждый осматривал круговую комнату.