Гэв Торп - Время Легенд: История Раскола

Поэтому Имрик проводил время в зале Бел Шанаар и выслушивал, как дворянин за дворянином и князь за князем предоставляли своих воинов для дела и свои претензии на положение полководца. Большинство было отвергнуто Королем-Феникса и князьями; неопытные вожди, которые не видели битвы. Это была проблемой для всех королевств; большинство их воинства и самые опытные военачальники давно покинули эти берега для более рискованной жизни и защиты колоний.

На второй день после его прибытия Финудел и Атиель прибыли ко двору и заявили о поддержке Эллириону. Тириол принес клятвы от имени Сафери и добровольно предложил свое собственное магическое мастерство для дела. От Ивресса, Крейса и Котика князья выразили свою готовность в ответ на зов Бел Шанаара.

Однако при всем воинственных переговорах и состоянии, оставалось два вопроса: кто возглавит армию, и куда ее направят? Между князьями, казалось, продолжалась борьба, невысказанная, но не менее упорная, чем любое сражение между армиями. Даже в лагерях различных королевств было разделение: некоторые из тех, кто предоставлял войска, хотели первыми извлечь выгоду, в то время как другие видели выигрыш в перевороте, происходящем сначала где-нибудь в другом месте.

Снова и снова Имрик уходил от тех, кто предлагал его возвышение до командующего Короля-Феникса. Идею снова предложил Финудел, через два дня после его прибытия.

— Ни один из нас так хорошо не подготовлен для подобной чести, как вы, — сказал князь Эллириона, когда в зале Бел Шанаара собрался совет. — Исключая, возможно, достижения Малекита, в новейшей истории никто не совершил больше военных подвигов.

— Приходит черед кого-то другого, — ответил Имрик.

В ответ послышался смех, но мрачный вид Имрика показал, что он не собирался шутить, и заставил их умолкнуть.

— Мы, возможно, могли бы вернуть Аэрентиса? — предложил Тириол. — Как губернатор Атель Марая он имеет опыт войны.

— Он уже отказался, — сказал Бел Шанаар с долгим вздохом. — Как и Литериун, Менатиус, Орландрил и Кателлион.

— Тогда, если никто другой не примет это бремя, я должен сделать это, — сказал Элодир.

— Благородное предложение, но я не могу его принять, — сказал Король-Феникс. — Я говорил тебе прежде, что командующий не может быть из Тиранока. Если эта армия будет сражаться под моей властью, ее должен возглавить князь из другого королевства, чтобы не было выдвинуто никаких обвинений, что я ставлю свое собственное королевство над любым другим.

— Должен быть какой-то способ решить это, — сказал Финудел. — В Эллирионе двадцать тысяч всадников и десять тысяч копейщиков ожидают приказа командующего. Кто будет командовать ими?

— Не имеет значения, если наездники Эллириона готовы скакать вперед, — сказал князь Батинаир из Ивресса. — Против кого им скакать вперед, мой дорогой Финудел? Вы с трудом сможете возглавить кавалерийскую атаку на каждую деревню и город в Ултуане.

— Возможно, вы стремитесь нарушить согласие между королевствами для своих собственных целей, — добавили Каладриан, еще один представитель знати Ивресса. — Не секрет, что в последнее время благосостояние Эллириона ухудшилось. Война устраивает тех, кому нечего терять, и она дорога тем, у кого есть средства. Наше усилия через океаны приносят нам богатство и товары из колоний; возможно, Эллирион завидует этому.

Финудел открыл рот, чтобы заговорить, гневно нахмурив брови, но Атиель быстро положила руку на плечо брата, останавливая его.

— Это правда, что мы, возможно, не так преуспели, как некоторые, — тихо сказала княжна Эллириона. — Частично это потому, что мы, из Внутренних королевств, должны платить налоги Лотерну, чтобы выводить наш флот в Великий Океан. Если бы не эти налоги, я подозреваю, что Внешние королевства, возможно, имели меньше монополии на торговлю.

— Мы не можем не отвечать за причуды географии, — усмехнулся князь Лангарель, один из родственников Харадрина из Лотерна. — Морские ворота должны сохраняться, и наш военный флот всегда находится наготове ради общей пользы. Поэтому вполне уместно, что все должны вносить вклад в расходы по поддержанию этих укреплений.

— А от кого вы нас защищаете? — зарычал Финудел. — Людей? Дикарей, живущих в хижинах, которые едва могут пересечь реку, и океан отделяет нас от них. Гномов? Они довольствуются тем, что копаются в горах и сидят в своих пещерах. Порождений Древних? Их города лежат в руинах, их цивилизацию поглотили жаркие джунгли. В вашем флоте нет потребности, причина высокомерия Лотерна продолжает украшаться трудами других королевств.

— Неужели каждый день передо мной должны выкапываться старые оскорбления и обиды? — задал вопрос Бел Шанаар, своим спокойным голосом резко прерывая громкие голоса князей. — От этой ссоры ничего не выиграешь и все потеряешь. Пока мы спорим о трофеях наших растущих колоний, наши города здесь, под рукой, пожирают упадок и запрещенными занятиями. Вы хотите, чтобы мы отказались от наших корней и обосновались в недавно выросших ответвлениях нашего королевства? У мира достаточно богатства для всех нас, если бы мы сумели отбросить эти непрекращающиеся споры.

— Мощь культов растет, это ясно, — сказал Тириол с места, где он сидел на одном из внутренних рядов скамей, окружающих зал. Все в ожидании повернулись к магу.

— Вихрь в настоящий момент сдерживает ветры магии, но темная магия скапливается в горах. Странные создания были замечены на самых высоких пиках, сверхъестественные вещи порождены силой Хаоса. Не все создания тьмы были очищены мечом Аэнариона и порталом Каледора. Гибридные монстры из плоти, мутанты и чудовища все еще живут в диких местах. Темная магия поддерживает их, придает им храбрости, делает их сильнее и осторожнее. Даже теперь перевалы становятся все более опасными для путешествий. Зимой, когда охотники и солдаты не могут сдержать это растущее число зверей в страхе, что тогда? Мантикоры и гидры будут спускаться в низины, чтобы нападать на фермы и уничтожать деревни? Если мы позволим культам беспрепятственно расти, возможно, даже сам портал ослабеет и еще раз погрузит мир в эпоху тьмы и демонов. Есть ли здесь кто-то желающий предотвратить это?

Собравшиеся князья молча стояли, глядя друг на друга, избегая пристального взгляда Короля-Феникса. Имрик почувствовал тяжесть ожидания на своих плечах. Он знал, этот момент настанет, и сделал все возможное, чтобы избежать его.

Он прикрыл глаза, представляя своего играющего сына, заставляя себя выполнить другой долг. Он открыл рот, чтобы ответить.

— Возможно, есть желающий, — раздался голос от дверного проема, эхом отзываясь по залу аудиенций. Его тембр был тверд и глубок, исполнен властности.