Юлия Пушкарева - Осиновая корона [СИ]

Лорд Альен помолчал. Потом качнул головой.

— Не сейчас. Ты рассеянна, тебе нужно выговориться. Есть что-то, о чём ты хочешь сказать мне.

Проклятье. Зачем?!

— Тогда, в Чаячьем Замке, ты сказал: «Мы с Морой оба знали, на что шли», — кусая губы, пробормотала Уна. — Вот и я знаю, на что иду. Это всё, что я хотела сказать.

— Это вызов? — спокойно поинтересовался он.

— Нет. Это правда.

Лорд Альен не шелохнулся; его спина под чёрной рубашкой по-прежнему была горделиво выпрямлена. Над плечом вспыхнул голубоватый магический огонёк — от внезапного света перед глазами у Уны заплясали разноцветные пятна.

— Это разные вещи, Уна. У меня нет ни права, ни желания тебя осуждать. Но нет смысла терзаться из-за поступков, которых ты не совершала. Какой бы выбор ни сделали я и твоя мать в прошлом — ты не имеешь к нему отношения.

Она нервно засмеялась.

— Неужели? Похоже на просьбу о прощении. Я поражена.

Несколько секунд стояла тишина — только тихий плеск воды у берега и песни цикад. Уна не слышала даже, как дышит лорд Альен. Раздумывает над ответом — или она не рассчитала силу удара?

— Я не хотела оскорбить Вас… тебя. Просто это заставляет… — никогда она не чувствовала себя такой косноязычной. Будто Бри — просто оратор по сравнению с ней, а Шун-Ди — образец разговорчивости. — Заставляет чувствовать себя полным ничтожеством. Кто я? Почему я? Это не было знакомо тебе, верно? — речь скатывалась в несуразную скороговорку; где-то в зарослях послышался шорох, и Уна понадеялась, что это не Лис разгуливает неподалёку. Он достаточно видел её жалкой. — Ты, по крайней мере, всегда был сыном своих родителей. Ты знал, где твоё начало.

— Не всё так просто, Уна. Сейчас я уже не уверен, что знал это — хоть минуту в своей жизни, — лорд Альен щёлкнул пальцами, и огонёк поднялся чуть выше, осветив ей лицо. — И ты не должна думать так о себе. Ты наследница Тоури.

— Я бастард, — Уна впервые в жизни выплюнула это слово, как бранное. — Просчёт. Ошибка. Не наследница.

Лорд Альен изучающе оглядывал её. Теперь огонёк опустился к нему на ладонь.

— Наследница, Уна. Не в твоей власти отказаться от этого. И к тому же, — лорд Альен отвернулся, взглядом прослеживая узоры созвездий; Уна вновь залюбовалась его жёстким красивым профилем (всё-таки лучше, чем у лорда Ровейна на портрете). Залюбовалась — и мысленно обругала себя идиоткой. — К тому же «ошибку» и «недоразумение» едва ли втянули бы в то, что происходит. Драконы редко ошибаются, а в людях — никогда. Они не отправили бы Лиса по твоему следу. И Иней не выбрал бы тебя. Ничего не делается просто так. Смысл есть во всём — несмотря на то, что мы часто пропускаем его, смешивая с собственными ожиданиями.

— И ты всегда так думал?

— Нет. Я был старше тебя, когда понял это, — он помолчал. — Мы с Морой были молоды, Уна. И я меньше, чем следовало, заботился о горе или счастье других, — он на секунду прикрыл глаза — впрочем, без покаяния. — Намного меньше. Я жил для себя, закрылся в себе, как агхи в своих пещерах и шахтах. И ты, ребёнок с Даром… — он качнул головой, словно прислушиваясь к голосам в голове. — Я просто не думал, что такое возможно. Но сейчас, встретив тебя, я не могу сказать, что сожалею. То есть — было бы не совсем честно, скажи я так.

Уна покачала головой. Его похвалы совершенно не обнадёживали.

— А ты любил кого-нибудь? Когда-нибудь? — спросила она, пьянея от собственной смелости. Это, пожалуй, первая и последняя ночь, когда такой вопрос ей дозволен.

— Разумеется.

— Я имею в виду — не как тётю Алисию. И не как друзей.

Лорд Альен прикрыл огонёк ладонью, но сияние всё равно пробивалось между пальцами. Его лицо осталось спокойным — только что-то незримое надломилось в воздухе, в тишине реки и чёрном небе. На рамке его зеркала блеснул серебряный завиток. Уне померещился тонкий аромат жасмина, невесть как залетевший сюда.

— Да.

Она подождала, но не удостоилась продолжения.

— Что-то не верится.

Лорд Альен вздохнул.

— Определись, чего ты больше хочешь, — устало посоветовал он. — Чтобы я помог отвоевать Ти'арг? Или чтобы испытал боль?

Скорее всего, он и сам знает ответ.

— Одинаково, — прошептала Уна, прижимая ладони ко вспыхнувшим щекам. — Того и другого я хочу одинаково.

Лорд Альен серьёзно кивнул.

— Вот теперь я вижу, что ты моя дочь. Безоговорочно.

— Семейное воссоединение — как это трогательно! По всей округе из-за вас витает аромат магии и крови.

Уна вскочила и в ужасе стала оглядываться, не понимая, откуда донёсся голос — вкрадчивый, язвительный и почему-то знакомый. Из зарослей? От реки? Со стороны лагеря? Неужели даже лорд Альен не ощутил, как приближается посторонний?

— Тише, Уна, не трогай зеркало, — он медленно, с хищным изяществом поднялся, всматриваясь в ворох прибрежных кустов за похожими на ивы деревьями. Кусты зашевелились, и вскоре от них отделилась долговязая тень. — Он нам не опасен.

— О, конечно же нет, — высокий худой мужчина шагнул вперёд. — Разве я посмею напасть на Повелителя Хаоса? И потом, разве у меня были бы шансы выжить?

Лорд Альен поднял огонёк повыше; Уна увидела меховую безрукавку, чёрные маслянистые волосы, улыбку-оскал… И руку, от локтя до кончиков пальцев обмотанную повязками.

Дуункур, Двуликий-росомаха. Тот, кто дрался с Лисом и получил от неё не только ожог, но и несмываемое оскорбление — проигрыш.

— Не было бы, — сухо сказал лорд Альен, поднимая с земли меч. — Кто ты такой и зачем явился?

Дуункур поклонился. Раненая рука, висящая на перевязи, была прижата к груди — будто специально для этого поклона.

— Зачем? Чтобы служить тебе, Повелитель. Вот уже двадцать лет у меня нет другого желания, — его тускло желтевшие клыки мало походили на человеческие зубы. Уна представила Лиса с клыками, наползающими на верхнюю губу… Жутко и противоестественно. Хотя, возможно, так было бы даже честнее: без отрицания его звериной части, искусно спрятанной за песнями и весёлым разноцветьем одежды. — Дуункур, сын Рааха из клана Тин. Мой эйджх — росомаха, и мои когти готовы стать твоим оружием, — с той же полубезумной улыбкой Дуункур поднял здоровую руку; ногти на ней были гораздо длиннее и острее человеческих. Прищуренные глаза метнулись к Уне — и она отчётливо поняла, что рядом с ним никогда, даже при лорде Альене, не почувствует себя в безопасности. — Как и оружием твоей дочери… Хоть эта жестокая красавица и обварила меня своими чарами.

Уна хотела ответить, но язык точно прилип к гортани. Лорд Альен выручил её с внезапной жёсткостью:

— Полагаю, было за что. Если хочешь служить мне, все обиды на мою дочь должны остаться в прошлом. Если это не так — возвращайся туда, откуда пришёл.