Юлия Пушкарева - Осиновая корона [СИ]

Наместник опять поклонился.

— Почту за честь, Ваше величество.

— Я читал твоё послание, — бросил Хавальд через плечо некоторое время спустя: он уже отошёл и вполголоса отдавал слугам распоряжения об обеде. — Что, опять в Ти'арге крестьяне волнуются?

Наместник Велдакир сглотнул сухость в горле. Началось.

— Да, Ваше величество.

— И убиты сборщики податей?

— Ещё двое, Ваше величество… Оба — во владениях лордов Элготи. Но преступники обнаружены и схвачены. Их ждёт казнь.

— Да, и перца добавь побольше… Элготи, — задумчиво протянул король, с явной неохотой отвлекаясь от рыбы. — Разве Элготи не якшались с этим твоим горе-бунтарём, Каннерти? Я слышал это имя.

— Молодой Элготи был другом Риарта Каннерти, действительно… Покойного Риарта, Ваше величество, — наместник приблизился на два шага (не больше: переступи он невидимую черту — тут же окажется в кольце из мечей дружинников). — С ним покончено, и он больше не опасен. Мой человек, Моун, подтвердил это.

— «Подтвердил», значит… — король Хавальд коротко улыбнулся — как померещилось наместнику, с налётом брезгливости — и жестом приказал разложить на камнях доски под скатертью. Велдакир предпочёл бы, конечно, есть не на пронизывающем ветру, но альсунгцам это доставляло извращённое удовольствие, и он не перечил. — А его родные, близкие? Ближайшие сторонники? Тот же Элготи — да и вообще все, кто был в курсе его дел? Как с ними?

Неудавшееся (точнее, не до конца удавшееся) дело с Тоури… Наместник не предполагал, что до этого дойдёт так скоро. Ссутулясь в полупоклоне, он прикрыл ладонью лоб — в знак скорби.

— Я приехал поговорить с Вами прежде всего об этом, Двур Двуров. Кое-что в Ти'арге, по моим предположениям, всё ещё угрожает Вашей справедливой власти… И с весьма неожиданной стороны.

— Хочешь сказать, наречённая этого Каннерти — ведьма?

В тоне короля, несмотря на грубоватое слово, не было ни злобы, ни отвращения. Скорее простая задумчивость. Одновременно Хавальд трепал по гриве гнедого коня, своего любимца, и игриво улыбался рабыне-миншийке, ехавшей по другую сторону от него. Король всегда умудрялся совершать несколько дел сразу, и методичного Велдакира такая разбросанность (только на первых порах, конечно) слегка раздражала. Он уже в студенчестве понял, что успеха можно добиться лишь чёткими и хладнокровными действиями, относясь к жизни, как к операции. И там, и там слишком многое бывает на кону.

Потом он привык. В конце концов, в Хавальде обнаружилось больше достоинств, чем недостатков. По крайней мере, служить такому намного приятнее, нежели капризному садисту вроде Ингена Дорелийского… Или калеки Тоальва, чьей воли всегда не хватало, чтобы достойно править.

А вот на достойную смерть хватило.

Наместник Велдакир старался меньше думать о Тоальве — как и вообще о том, что было до Великой войны. Любая тварь — от жабы до человека, от змеи или пчелы до дракона — живёт настоящим, и этот закон нерушим. В воспоминания пристало зарываться разве что врождённым идиотам вроде Моуна, наушника и убийцы. Дураки любят облизывать каждую деталь своей памяти, хранят каждую ненужную мелочь — потому, например, резкие цвета и звуки производят на них такое сильное впечатление… Когда эта мысль промелькнула и пропала в сознании наместника, внезапно начался снегопад. Белые хлопья, похожие на пух из порванной подушки, засыпали дорогу и из-за сумерек казались голубоватыми.

Слуги, что брели пешком перед кавалькадой, зажгли факелы. Миншийка ловила снежинки на ладошку и радостно хихикала, разглядывая их. До Ледяного Чертога оставалось совсем немного.

Незаметно запустив руку под плащ, наместник прижал кулак к правому боку. Печень сочилась болью, в точности как кабан на давешнем пиру. Больно будет и завтра, — отстранённо подумал Велдакир. Пускай. От королевского угощения нельзя отказываться, да и Хавальд, разумеется, не знает о его хвори.

— Боюсь, что так, Ваше величество. Уна Тоури жива и здорова — и, как вдруг выяснилось, является сильной волшебницей. Ума не приложу, как семье столько времени удавалось скрывать её магию…

— Ты уверен?

— Полностью. В Кинбралане, замке Тоури, у меня недавно появился свой источник. Весьма надёжный.

Хавальд кивнул; за снегопадом наместник нечётко различал его чеканный профиль.

— Что ж, подождём ещё. Каннерти умер совсем недавно: немудрено, что те, кто верил в него, пока не успокоились. Пройдёт время, и они бросят эти глупости. У них нет никакой существенной силы. Дюжину крестьян с вилами нельзя назвать бунтом, Велдакир. И убитых сборщиков — тоже.

Наместник в этом сильно сомневался, но предпочёл не спорить.

— То есть вводить войска Вы пока не станете, Ваше величество? Даже чтобы припугнуть смутьянов?…

— Зовёшь моё войско в Ти'арг? — король коротко хохотнул, поправил серебряную застёжку на плече и осторожно кольнул коня шпорами; конь вздрогнул и понёсся вперёд, сквозь метель. — Миншийцы опять обставили меня, Велдакир — я тебе ещё не сказал? — зычно крикнул он оттуда, нисколько не опасаясь, что дружинники, слуги и рабы услышат каждое слово. — Я не получил того, что они обещали. Никакого сокровища!

Велдакир знал, о чём говорит король. Он скомкал ткань куртки на правом боку и постарался подавить волнение.

Чудо из чудес — яйцо дракона. Если бы Светлейший Совет Минши сдержал своё слово, Хавальд стал бы непобедим (а с ним заодно — и Ти'арг). Но, с другой стороны, — верить миншийцам?… Смешно.

— Они объяснили всё кражей! — продолжая смеяться, прокричал король — уже совсем издали. Снегопад участился, и следы его коня мгновенно исчезали под пластами «пуха». — Мол, сожалеют, но сокровище украли… Представляешь, какая нелепость? Желтокожие бестии, они ещё у меня напляшутся! Поспеши, старик, в Чертоге я хочу показать тебе кое-что! Давно хотел, но никак не решался! В подземелье!..

Наместник почувствовал тревогу, но усмехнулся в темноту.

— С удовольствием, Ваше величество!

Спустившись в подземелье Чертога, король свернул в коридор, где, как знал наместник Велдакир, обычно содержались знатные узники. Сейчас заключённых не было: темницы пустовали, и в пахнущем смолистым деревом коридоре стояла затхлая тишина. Хавальд громко протопал к одной из клеток и с прежней улыбкой протолкнул в замок ключ. Скрежет, раздавшийся после, показался наместнику оглушительным — да ещё и повторился три раза.

— Смотри сам, Велдакир. Не только Светлейший Совет может бахвалиться магией… — в открытой улыбке Хавальда наместник впервые заметил нечто, похожее на волчий оскал. Неужели чутьё на людей так сильно подвело его?… — И мы понимаем, что она иногда нужна. Заходи, не бойся.