Антуан д'Эстет - Князь

Когда же ощущение того, что время на исходе, переросло из простого предчувствия в нечто, напоминающее напряженное ожидание скорого и неминуемого конца, Судьба или Случай, наконец, явили себя. На просторной равнине между гор и рек, ранее принадлежавших весьма оживленному королевству Дусданд, а теперь, как и все прочее на Мидгарде, мертвецкой пустоте и насквозь продувающим ветрам, Сильвестр повстречал никого иного, как своего брата Себастьяна.

Себастьян, пораженный неожиданной встречей, как вкопанный, остановился, а Сильвестр, не имевший представления об изгнании императора из легионов нежити и обладавший в тот момент отнюдь не ясным рассудком, вовсе не поверил своим глазам. Словно в дурмане прошел он мимо видения своего брата, едва не коснувшись его плечом, и так, наверное, и ушел бы дальше, не осознав никогда реальности встречи, но не успел он отойти и на дюжину шагов, как Себастьян, не оборачиваясь, тихо его окликнул.

— Брат…

***

В сражении братьев Таларских рушились окрестные горы, кипели близлежащие реки и на многие мили вокруг тряслась земля. С того мгновения как Сильвестр обернулся на оклик Себастьяна и встретился с ним взглядом, они оба не сделали ни одного движения, но им этого и не требовалось: братья Таларские за годы противостояния обрели такую мощь, что она распространялась далеко за пределы их тел и была способна причинить немыслимые разрушения по одной лишь их воле. Их бой сопровождался страшным шумом разбуженных сил стихии, но сами братья ни до, ни после сражения не обмолвились ни словом, ибо Сильвестр не находил подходящих слов для того, чтобы выразить брату всю свою ярость и негодование, а Себастьян прекрасно понимал, что никаких слов оправдания все равно не будет достаточно.

Воля Сильвестра обрушивала на Себастьяна пласты земли и горные валуны; мощный шквалистый ветер метал в него вырванные с корнем вековые деревья и громадные каменные глыбы, подхватываемые со всех краев долины, а земля, раскачиваясь будто морские волны и взметаясь ввысь, обрушивала на него тонны почвы, травы и щебня. Но Себастьян, памятуя об их встрече незадолго до битвы под Эджхолдом и будучи уверен в том, что и теперь брату, при всем его желании, не удастся довести дело до убийства, спокойно оборонялся и просто ждал, когда же тот успокоится. Силой осколка порядка он создал вокруг себя защитное поле и вся ярость разбуженной Сильвестром стихии его миновала. Земля, ходившая ходуном повсюду вокруг, под его ногами оставалась спокойной, а порожденный полем встречный поток, не менее мощного, чем у брата, ветра, создавая завихрение, отклонял все летевшие в Себастьяна снаряды.

Этот странный бой без слов, без движений, без шанса на победу и без риска потерпеть поражение был абсолютно лишен смысла и потому продолжался не долго. Земля и ветры успокоились, отдаленный шум в горах поутих, а от реки в долине снова повеяло прохладой. Братья отвели взгляд друг от друга и глаза Себастьяна невольно опустились вниз, в то время как Сильвестр возвел свои очи горе. В том числе и буквально, потому как взгляд его пришелся на снежные пики высоких гор, и землетрясение в горах ли потревожило их, привлек ли бой братьев Таларских взор судьбы или это произошло случайно, но на одной из далеких вершин Сильвестр заметил три едва различимые фигуры, вскоре совсем растаявшие. Должно быть они наблюдали за поединком, а теперь, когда он закончился, вернулись в свое укрытие, но, так или иначе, это было именно то, чего Сильвестр так долго ждал. И он двинулся в сторону этих гор, а Себастьян, на некотором отдалении, но не скрываясь, последовал за ним, не вполне отдавая себе отчета в том, зачем и почему он это делает.

Они шли целых три дня и две ночи, за все время пути не перекинувшись ни единым словом. Сильвестр даже ни разу не взглянул на брата, хотя порой резко останавливался и озирался вокруг, словно не понимая где находится, но и тогда, случайно натыкаясь на него взглядом, смотрел будто сквозь или мимо. И Себастьян было решил, что Сильвестр совсем позабыл о нем и не замечает его присутствия, ибо вновь впал в состояние полузабытия, в котором пребывал на момент их встречи в долине; но ошибся. Вечером третьего дня, когда братья, наконец, наткнулись на занесенную высокогорными снегами пещеру с пляшущим огоньком костра внутри и обнаружили в ней трех женщин с разным цветом волос, первым вопросом, который задал им Сильвестр, было:

— Почему мы не можем убить друг друга?

— Потому что негоже брату поднимать руку на брата, — ответила одна из этих женщин. — Впрочем, одному из вас все-ж суждено погибнуть от руки другого, но не из вражды, а во имя благой цели.

— Благая цель была бы достигнута убей я его до Таларской битвы! — огрызнулся Сильвестр. — Чуть меньшим благом стала бы его смерть накануне битвы под Эджхолдом, но Судьбе то было не угодно. Теперь поздно… — он с двояким чувством злости и сожаления взглянул на Себастьяна, — его смерть уже ничего не изменит.

Три ведьмы переглянулись между собой.

— А почему ты решил, что погибнуть должен он?

Эти слова буквально поразили Сильвестра. Очевидно перед ним находилась именно та троица, которую он так долго искал, но сказанное ими было определенно не тем, что он ожидал услышать. Себастьян же не мог и предположить, пред лицем насколь древних существ он оказался и какими знаниями могут они обладать, однако услышанное произвело должное впечатление и на него. Поэтому следующие вопросы братьев оказались само-собой разумеющимися.

— Кто вы? — спросил Себастьян трех загадочных женщин.

— Что это значит? — потребовал у них объяснений Сильвестр.

Слепая Пистис, с глазами занавешенными ее собственными длинными черными волосами, светлая Элпис, с казалось бы излучающими белый свет кудряшками и синий глазами, и пламенно-рыжая Агапэ, почему-то напоминающая Сильвестру Адалинду, а Себастьяну их мать, тоже давно умершую, представились двум братьям. Затем Пистис выступила вперед, почти вплотную приблизилась к Сильвестру и, сквозь ниспадавшие на лицо волосы, весьма странно прозвучавшим голосом, проговорила:

— А твой вопрос, Сильвестр, требует более пространного ответа.

***

«Вам, как и многим живущим в этом мире, должно быть, известна история о том, как Хаос разбил Порядок, однако, мало кто знает, что задолго до их появления существовали Судьба и Случай и все происходило по их только воле, таинственной и до сих пор никому не ведомой. Но однажды, по несчастливой случайности, Судьба дала жизнь двум нашим братьям, которых вы знаете как Хаос и Порядок. Хаос разбил Порядок на неисчислимое число крошечных осколков и вокруг каждого из них образовался целый мир. Таким образом, весь Порядок оказался заключен в маленькие осколки внутри этих миров, а весь Хаос остался снаружи и были они разделены лишь тоненькой, по меркам вселенной, прослойкой миров, как стеклянный шар отделяет свое содержимое от всего внешнего. Пока они разделены — все хорошо и спокойно, народы живут так, как пожелают и лишь Судьба и Случай незримо им сопутствуют. Но стоит им вновь сойтись — несчесть то количество бед, которое обрушится на мир освободивший осколок Порядка и впустивший в себя Хаос.