Рэй Карсон - Корона из пепла

Тень корабля нависла над нами, Гектор замахал руками и крикнул:

— Эй, на «Арацелии»!

На корабле зазвонил колокол, оповещающий команду о том, что ее приветствуют, в ответ раздался топот многочисленных ног. Еще несколько матросов перегнулись через ограждение палубы. У них были обветренные лица, длинные волосы, двухнедельная щетина и недоверие в глазах.

— Эй, рыбаки! — пронесся над водой голос с корабля. — У нас кончаются припасы и нам нечего продать. Вам лучше грести обратно в Пуэрто-Верде.

— Нам надо поговорить с капитаном Феликсом, — крикнул Гектор.

Несколько голов исчезли. Остальные беспокойно переглянулись. Через минуту появился какой-то человек, одетый лучше других, в чистой рубашке и черном жилете, туго обтянувшем его богатырскую грудь. Белки его глаз казались невероятно яркими на загорелом лице. Бусины, вплетенные в его огромную бороду, сверкали на солнце, будто аметисты и аквамарины. Он уперся своими большими руками о перила прямо над нами, у него не хватало двух фаланг на правом мизинце.

Увидев нас, он нахмурился.

— Этого я и боялся, — проворчал он мрачно. А потом повернулся к команде: — Поднимите их на палубу.

Гектор ухмылялся, как мальчишка, пока они с Беленом подводили лодку к кораблю. Матросы спустили толстые пеньковые канаты. Гектор схватил один и проворно бросился в воду, отчего лодка ужасно накренилась. Через мгновение он показался на другой стороне с веревкой в руке.

Лодку обернули три раза и завязали канаты несколькими морскими узлами. Гектор подал сигнал, матросы начали отсчет, крикнули: «Давай!», и мы, оторвавшись от воды, повисли в воздухе.

Когда лодка была уже на полпути, Гектор встал и по сети, свисающей с палубы, полез наверх. Белен последовал за ним, лодка стала легче и начала подниматься быстрее. Когда мы поднялись настолько, что могли коснуться планшира, Гектор уже стоял на палубе и, глядя на меня, протягивал руку. Опершись на нее, я с удивлением почувствовала, как он расслаблен и спокоен. С его помощью я перелезла через леер и встала на палубу.

Пока он помогал Маре и Шторму выбраться из лодки, я огляделась кругом. Большинство матросов были заняты нашей лодкой, тянули канаты и завязывали узлы. Но остальные разглядывали меня с явным интересом. Некоторые смотрели с тревогой, другие — жадно, будто на пирожное со взбитыми сливками и медовой глазурью. Я инстинктивно отступила назад и, упершись в леер, поняла вдруг, что отсюда мне некуда уйти.

— Дама! — прошептал один громко.

— Две дамы, — сказал другой, когда Мара вылезла на палубу.

— Я не вижу здесь никаких дам, — проревел капитан. — И вы тоже. Возвращайтесь к работе.

Матросы привязали лодку за железные кольца, которые, как я теперь поняла, предназначались именно для этого.

Остальные беззастенчиво разглядывали Мару и меня, даже выполняя свою работу. Я старалась не показать своего испуга. По крайней мере, лучше пусть смотрят на нас, чем на Шторма. Может быть, они не заметят его невероятного роста и глаз, сверкающих, как изумруды.

Мрачный капитан указал нам, куда идти.

— Сюда. В мою каюту, сейчас же! — Голос его гремел, словно пустые бочки катили по булыжной мостовой.

По крутой лестнице мы спустились с квартердека на верхнюю палубу, завернули под квартердек и прошли через двойные двери с настоящим стеклом. Он закрыл за нами двери и запер на задвижку.

Невысокая каюта была вся отделана красным деревом. Свет проникал через иллюминаторы — по два с каждой стороны. Большой стол, заваленный бумагой и непонятными мне инструментами, занимал большую часть одной стены. У другой возвышалась огромная кровать, застеленная шелковым покрывалом цвета спелого граната. На полу лежал толстый ковер с вытканной гроздью винограда в кольце виноградных лоз — герб Вентьерры.

Капитан повернулся к нам, и широкая улыбка озарила его лицо. И вдруг я узнала эту улыбку. Я видела ее в другом исполнении много раз.

— Гектор! — сказал он, широко раскрывая объятия, и капитан моей гвардии бросился к нему и стойко вынес неистовое похлопывание по спине.

Капитан сжал плечи Гектора и, вытянув руки перед собой, рассматривал его, а Гектор ухмылялся, как ребенок.

— Посмотрим, каким ты стал, — бормотал капитан. — Лорд кворума!

Я сказала:

— Вы брат Гектора.

Он бросил на меня быстрый взгляд, глаза его сузились. Он осмотрел меня с ног до головы: мое грязное лицо, спутанные волосы, грудь, ноги и ботинки. Что-то сверкнуло в его черных глазах, будто он догадался. Щеки у меня вспыхнули, но я не отвела глаз.

Он тихо сказал:

— А вы его молодая королева. — И он опустился на одно колено с такой грацией, какую сложно было предположить в человеке его комплекции. — Добро пожаловать на борт «Арацелии», ваше величество.

— Спасибо. Пожалуйста, встаньте.

Он встал и с укоризной взглянул на Гектора.

— То, о чем ты просил меня, братишка, очень опасно. Наш трюм полон, корабль сильно опущен. Нам нельзя подходить так близко к берегу. Я надеюсь, у тебя была достаточно серьезная причина?

Гектор кивнул.

— Ты, наверное, слышал, что ее величество направляется на юг для переговоров с будущим женихом в Сельварике?

— Да, вся страна только об этом и говорит.

— Это выдумка.

Капитан Феликс изумленно поднял брови.

— Мы направляемся на юг, это правда, — продолжал Гектор. — Но нас преследовал шпион инвирнов, профессиональный убийца. Помня о последних покушениях на жизнь ее величества, мы сочли благоразумным бежать.

Я во все глаза смотрела на Гектора. Он, должно быть, по-настоящему доверяет брату, если посвящает его в такие детали. Мара смущенно переминалась с ноги на ногу рядом со мной.

Капитан отошел от Гектора и скрестил руки.

— Ты хочешь, чтобы я отвез вас на юг, — сказал он.

— Да.

— Я не могу. — Он повернулся ко мне. — Простите, ваше величество, но у меня полный трюм молодого вина, и это первый стоящий урожай после урагана, что прошел три года назад. Я должен доставить его в порт, чтобы расплатиться со своими людьми и привезти домой необходимые припасы.

Сначала лицо Гектора будто окаменело и ничего не выражало. Но я видела точный момент, когда он решился перейти к другой тактике. Он решил конфисковать корабль собственного брата. Как у лорда кворума у него есть такое право. Но выдержит ли такое обращение братская любовь? Я не могла позволить этому случиться. Не из-за меня.

Он уже открыл рот, чтобы отдать приказ, но тут я вмешалась:

— А вы можете продать свой товар в Пуэрто-Верде?

Гектор закрыл рот и уставился на меня. Я покачала головой, едва заметно, как я надеялась. Пожалуйста, не делай этого.

— Да, — сказал капитан. — Но мы получим только полцены. Лучшую цену дают только в Оровале.