Игорь Григорьян - Иллюзия вторая

— И это верно, — Артак кивнул головой, — абсолютно верно. Смеяться, глядя в небеса, смеяться над всем тем что под ногами — это высший пилотаж. И он заложен в анатомии драконьего тела. Когда древние люди смогли оторвать свой взгляд от земли и взглянуть поверх окружавшей их травы вдаль — они стали видеть дальше и, по сути, в этот момент они и стали людьми. Произошло волшебное превращение приматов в людей. И вот теперь наступил следующий за человеком этап — теперь ты будешь смеяться, запрокидывая голову в небеса, — Артак ещё раз громко и показательно засмеялся, — потому что произошло ещё одно превращение и ты никогда уже не сможешь быть прежним. Ты никогда уже не сможешь быть просто человеком. Отныне ты Человек, породивший Вселенную. Человек, открывший в себе сверх возможности, Человек-Бог, Человек-Создатель. Точно так же, как паук плетёт свою паутину используя тот строительный материал, который заключён в нём самом, так и ты породил свой мир, породил его из своих чувств и переживаний, породил его из своих действий, а главное — ты породил его из своего знания. Ведь паук должен прежде всего ЗНАТЬ как плести паутину, но он знает это лишь на инстинктивном уровне, не утруждая себя разобраться что к чему. Паук знает не зная, а следовательно — его создания и не создания вовсе, а лишь копия чего-то уже созданного и уже существующего. Человеческое же знание — это знание, способное перечеркнуть заложенные природой инстинкты, превозмочь их — и значит — это знание, способное превзойти саму природу, способное создать нечто совершенно новое, доселе не существующее. Знание, способное творить.

Артак облегчённо вздохнул.

— Итак, твой мир рождён. Твой личный мир создан, и этот мир — собственно и есть ты. Для того, чтобы хорошенько его рассмотреть, ты должен стать много выше этого мира — ты должен стать много выше самого себя. Только тогда тебе удастся увидеть себя как на ладони и, кто знает, возможно, когда-нибудь тебе удастся подняться настолько высоко, что станет возможным узреть какие-то границы — мне это неизвестно. Но мне известно что твой путь отныне — путь в небо. И только туда.

— Смеясь, — добавил я, отлично зная что дракон меня поймёт.

— Да, именно так — смеясь, — подтвердил Артак, — ибо смех — это единственное, что можно делать исключительно с удовольствием. Ведь невозможно смеяться не наслаждаясь самим процессом, не так ли? И если говорить о творении чего бы то ни было — то именно удовольствие составляет из частей самого себя нечто новое в себе же самом, и это новое — незыблемая сила этого творения. Используя УДОВОЛЬСТВИЕ внутри человека природа даже заставляет людей размножаться, приказывает им продолжать свой род. Природа использует удовольствие как приманку для человека, но использует его сугубо в своих собственных интересах.

— Удовольствие получает человек, а природа выгоду?

— Именно так, — Артак кивнул головой, — Природа даёт человеку то, что необходимо человеческому телу и именно на том уровне, на котором данное тело существует — и удовольствие полностью удовлетворяет это тело. Взамен же природа получает возможность видеть себя глазами этого тела, слышать себя ушами этого тела, щупать себя его пальцами. Природе, как единому организму необходимы эти тела и прежде всего они необходимы для познания ею самой себя.

— Но, в таком случае, если природа имеет своей целью самопознание — она должна создать нечто ОТЛИЧНОЕ от себя самой, не так ли?

— Да, — согласился Артак, — она и создала — и это нечто — человек. Он создан внутри истины, создан самой истиной, но для того чтобы эту истину осознать — он просто обязан быть её противоположностью, то есть, он должен быть ложью. Ведь будучи истиной, будучи внутри её, будучи ею самой, невозможно познать то, чем она уже является, ибо всё истинное цельно и неделимо. Так что в любом случае нужно выйти за её пределы. Нужно стать ложью. Впрочем, мы повторяемся…

— Постойте… И…

— И человеку это удалось, — перебил меня дракон, — человек со своими органами чувств, со своим мировосприятием стал почти идеальной ложью для природы — он стал тем, кто смотрит на истину, но видит всего лишь иллюзию.

— Почему так происходит?

— Это очень просто. Человек разделяет мир на себя и на не себя и такой человек всегда делает выбор — что же принять за точку отсчёта? — Артак оглянулся словно принимая важное решение и ища подсказку, — и стоп — выбор сделан — человек начинает считать истинным самого себя — это, кстати, хорошо объяснимо, ибо человек верит тому, что видит, слышит и чувствует. Но, в таком случае, просто необходимо посчитать весь остальной мир иллюзией, ибо, как мы уже говорили, человек разделил всё вокруг на себя и на не себя. И если истина — это он сам, то ложь — всё остальное.

— Я понимаю.

— Некоторые люди считают наоборот, что, в принципе, не даёт им никакого преимущества — они считают истиной окружающую их природу. Но, в таком случае, если они хотят познавать эту истину, то им придётся согласиться что они сами — ложь, понимаете?

Я молча кивнул.

— Однако, никто не хочет считать себя ложью, — Артак запрокинул голову и засмеялся, — никто не хочет признать что он — не более чем выдуманный персонаж, возомнивший себя живым. Только единицы из миллионов и даже миллиардов способны на осознание того, что они — не более чем инструмент — инструмент познания природой самой себя. А разве может быть инструмент, даже самый совершенный из всех, может он быть самостоятельным и разделённым с тем, кто им управляет? Разве может молоток рассуждать о выборе — бить или не бить? Нет, конечно же… Нет, — дракон перестал смеяться и даже самая малая тень от улыбки сползла с его лица, — предоставим лучше выбор тому, кто этим молотком управляет, а молотку позволим выполнять свои прямые, возложенные на него этим управляющим функции. Молотку необходимо бить, чтобы просто оставаться молотком, а человеку — познавать, чтобы просто оставаться человеком. И в этом заключена его…

— Его высшая цель? — я перебил Артака, и мои слова вызвали у него приступ гомерического смеха.

— Высшая цель? — дракон продолжал смеяться, — вы сказали — высшая? Нет, нет, что вы, нет…

Я приподнял брови в знак удивления, ибо был уверен что мои слова встретят лишь одобрение со стороны моего дракона.

Однако, всё произошло с точностью до наоборот.

— Нет никакой высшей цели, — пояснил свой смех Артак, — никакой высшей цели нет и никогда не было.

— Но почему?

— Потому что если назвать какую-либо цель высшей, — Артак многозначительно поднял свою лапу, — то придётся признать что кроме этой высшей цели существуют ещё какие-то цели — например, низшие, понимаете? А никаких более целей нет и быть не может — цель жизненного пути человека — лишь познание, и это цель не высшая — это цель единственная! Единственная, понимаете?