Игорь Григорьян - Иллюзия вторая

— Не забывайте, — Артак величественно положил мне свою тяжелую лапу на голову, — не забывайте главного — природа, вселенная, общее сознание, абсолют, бог, называйте как хотите, так вот, они сами познают себя же посредством данного вам человеческого интеллекта и согласитесь, это познание было бы неполным, если бы их порождение — человек — не обладал бы хотя бы капелькой свободной воли. И когда он — человек — используя эту свободу, начинает врать и изворачиваться в своих же отношениях между себе подобными, или в своём отношении к самому себе — природа познаёт и эту часть себя и тут же, зеркально, начинает врать человеку, скрыв, возможно из боязни разрушения, возможно по каким-то другим причинам кирпичики своего настоящего мироздания — и имя этим кирпичикам — любовь. Любовь — самая настоящая, всеобъемлющая, тотальная, безграничная, безъобятная, одинокая любовь.

— Одинокая?

— Конечно, ибо она одна.

— Но кому-то из людей она всё же доступна?

— Да, безусловно, — дракон улыбался и жёлтый свет струился у него из глаз, — кому-то доступна. Но их крайне мало, — он смотрел на меня внимательно, — за всю историю человечества я мог бы назвать лишь несколько имен…

— Так кто же это?

— Будда Гаутама Сиддхартха или, например, Иисус Христос, да мало ли кто. Любой, постигший главную тайну природы, любой, кому удалось прикоснуться к любви становится Буддой… Или Христом. А в человеческом понимании — становится Богом. И нет у этого правила ни исключений, ни дополнений, — Артак мягко улыбнулся, — нет, да и не может быть. Каждый человек может, каждый человек в состоянии, каждый должен найти заветную дверь в освобождение… Если захочет, конечно. И тогда его перестанут тревожить вопросы что было раньше, а что — потом…

— Ах, вот оно что…

— И вы всё ещё хотите поставить природу в очередь, вы ещё настаиваете на том, чтобы она ответила вам на вопрос — что было первым? Это вопрос не к ней. Это вопрос к миллионам тех ученых, которые вместо того чтобы просто внимательней присмотреться к правде — изучают, а точнее — пытаются изучить то неверное, лживое отражение природного зеркала, которое они называют человеческим видением жизни… И не догадываются эти серьезные мужи, что изучают они своё собственное отражение, ведь как ни крути, природа всегда остаётся на шаг впереди. Невозможно добраться до истины изучая кривое зеркало. Ведь истина заключена не в зеркале, истина заключена в них самих. Заключена — значит — в тюрьме. И задача каждого — выпустить её, освободить, познать. Каждого человека и каждого поступка этого человека, каждой его мысли и каждого действия. Соответственно, если вы что-нибудь хотите выяснить — займитесь собой. Правдиво займитесь. Честно займитесь. Займитесь взахлёб, в край, в горизонт. Увлечённо и неторопливо. И точка. Больше ничего вам не потребуется. Ничего и никогда.

— Неверное отражение зеркала? Но постойте, как отражение может быть неверным? Это же просто отражение!

— Как в кривом зеркале, — сказал Артак, как отрезал, — человек наполненный враньем всегда будет отражаться лживо.

— А если в нем нет лжи?

— Тогда он ясно видит всё и так, — дракон погладил меня по голове, — и никакие законы и правила ему не писаны, а если и писаны, то не нужны. Он — сам себе закон. Человек, узревший правду, хоть и остаётся всего лишь отражением, но зато отражением ровным и честным. Только тогда он становится равным самой природе, только тогда он становится её неотделимой частью, только тогда он вправе требовать у неё каких-то ответов, — Артак грустно усмехнулся, — вот вы, попробуйте ответить самому себе — только ответить честно — вправе ли вы указывать природе что и когда ей делать? Заслужили ли вы уже это право? Стали ли вы частью самой природы? Можете ли вы, положа руку на сердце сказать что правда — это ваш единственный путь?

Я растеряно смотрел на своего родного, любимого Артака и не знал что сказать. Конечно же, нет. Конечно, я был не в праве. Конечно, стоило подождать. Конечно же, не нужно смешить мироздание, как и нет никакой необходимости безостановочно и бездумно лезть вперед, через непроходимую чащу, обдирая колени и локти в поисках какого-либо ответа. Ведь существует другая дорога — шире, вольготнее, и она же — прямее и короче. На ней свободно дышится, и кожа, защищающая тело, остается цела и невредима.

Дорога правды всегда одна, тогда как рядом с ней, в одном лишь миллиметре, может проходить тысячи других, запутанных и лживых дорог. И для того, чтобы отыскать эту единственную дорогу правды стоит научиться хотя бы одному — а именно — формулировать правильные, прямые, правдивые вопросы. Являть миру выполнимые задания. Высказывать и выражать разумные, честные вещи. Конечно, только в том случае, если ваша цель — получать от мира точно такие же честные и безапелляционные ответы.

— Не вправе, — только и смог произнести я, — совсем не вправе. Но что я такого спросил?

— Вы захотели ограничить природу временными рамками. Вы изъявили желание узнать что было раньше, тем самым поставив выше всех существующих сомнений тот факт, что что-то могло быть раньше, а что-то позже. Вы захотели ограничить природу временем, зашить её в кожу человеческого тела и пустить сквозь непролазный кустарник в поисках нужного вам ответа, который, как вы теперь поняли, изначально не мог быть верным, ибо основная ошибка — ошибка фундаментальная, всё меняющая ошибка закралась в самом вопросе. А вопрос — это всегда готовая половина ответа.

— Что вы хотите сказать? Что природе незнакомы временные изменения?

— Не знаю, — Артак пожал плечами, — а вы как сами думаете? Если всё существующее время находится внутри вас, ощущаете ли вы его бег?

— Не знаю…

— Ощущаете ли вы свой кровоток, будучи цельным? Можете ли вы утверждать что кровь, находящаяся в вашем сердце была там раньше, чем само сердце? Или то, что сердце породило кровь? Представьте, что движение вашей крови по сосудам — как движение времени в мире. Ощущаете ли вы его? Чувствуете ли? — дракон говорил медленно и внятно, — нет, не ощущаете. Вся существующая кровь внутри вас, как и все существующее время — внутри природы. И ощущать свою кровь вы будете только в том случае, если поранитесь и потеряете цельность. Но и тогда, ваш организм, используя все существующие в его распоряжении резервы постарается восстановить ваше собственное, достаточно зыбкое равновесие и устранит течь. Или погибнет. И точно таким же образом поступает природа — всё и всегда она возвращает в состояние равновесия, даже пространство со временем. И пространство — как ваша плоть, а время — как струящаяся по ней кровь… Понимаете?

— Не знаю, не знаю, я совсем ничего не знаю…