Игорь Григорьян - Иллюзия вторая

— Но как же так получается?

— Пространство и время, а если сказать проще — материя и энергия, что собственно одно и тоже, находятся в постоянно перекрученном, спутанном, исключительно совместном состоянии. И каким-либо образом меряя энергию, то есть время — мы всегда будем захватывать в своих измерениях и какой-то участок пространства, то есть материи. Ведь при тех колоссальных температурах часть самого пространства постоянно перетекает во время, как, собственно, и наоборот. Или, говоря другими словами — материя безостановочно превращается в энергию, а энергия порождает всё новые и новые материальные объекты. Они текут как два рукава одной и той же реки, соединяясь в один огромный, раскалённый поток, и уже этот единый поток — взрывами колоссальной силы — выбрасывает из себя иногда расплавленную материю, которая, теряя по дороге тепло стабилизируется и превращается в то неизменное, через что люди смотрят и в чём живут — в то пустое, но от этого не менее значимое пространство — живая материя превращается в ту самую, не менее живую и уже готовую к использованию пустоту, к которой пришпилены сами планеты. А иногда — превращается в само время, которое, остывая по мере удаления от центра событий, становится тем, чем вы с успехом пользуетесь — время становится стабильным и мертвым, — дракон кивнул на мою руку, на запястье которой болтались часы, — вот точно таким, как на твоих наручных часах.

— Оно мертво?

— Оно охлаждено, оно стабильно, оно недвижимо. А недвижимо — всегда мертво. Время, которое используют люди в своих расчетах — искусственное, и оно становится таким ровно в тот самый момент, когда человек возомнил себя возможным измерить его и придумал эту несуразную шкалу — секунды, минуты, часы. Нет их в природе и никогда не было.

— А если нагреть? — я понимал что говорю чушь, однако дракону так не казалось. Он кивнул своей большой головой и усмехнулся.

— Нагреть что? Ваши часы?

— Ну… Я не знаю…

— А не знаете, так не говорите. Вы этим утомляете Агафью Тихоновну, — Артак кивнул на устало сидевшую на ступеньках акулу, — ей не хватит всей своей акульей жизни чтобы сказать даже то, что она знает точно, а тут ещё вы со своими предположениями, — он рассмеялся, а акула, повернувшись ко мне произнесла:

— Нет, нет, что вы, я совсем не устала, — Агафья Тихоновна застегнула свой плащ, видимо и она ощутила тот уличный холод, который медленно тянулся снаружи, — я не устала, но думаю, нам было бы неплохо пройтись и размять, так сказать, конечности.

— Мне уже можно встать?

— Ещё немного терпения, — Артак остановил мой порыв, — ещё немного. У нас есть время закончить разговор, а там глядишь, и вернется ваша способность безболезненно двигаться. Я чувствую, что это уже вот-вот произойдет, — он потянул носом влажный, немного терпкий, холодный подъездный воздух и кивнул головой, — вот-вот. Имейте, в конце концов, терпение.

— Ну хорошо, — я посмотрел на Агафью Тихоновну, словно извиняясь за свою несостоятельность и повернулся к Артаку, — ну хорошо, — повторил я и понизив голос до шепота повторил свой вопрос, — а если нагреть?

— Что нагреть?

— Ну звезду или галактику…

— Если температуру объекта поднять, или наоборот, понизить, одним словом — изменить, ещё на сотню-другую миллионов градусов, это изменит количество перетеканий из одного в другое. И наоборот. Представьте себе кипящий бульон, которому вы сообщили дополнительную энергию — что с ним будет? — Артак не ждал моего ответа, — он начнет кипеть еще интенсивнее, — дракон перешёл на шепот, словно сообщал мне какую-то тайну, — и кстати, понизите вы или повысите температуру — тоже нет никакой разницы.

— Ничего себе! — я присвистнул от удивления, — но если мы нагреем бульон ещё сильнее, то есть сообщим ему дополнительную энергию — и он выкипит быстрее, а как такое возможно, если мы дали бульону дополнительное время в виде энергии, и вдруг, ни с того ни с сего, того же времени стало меньше? Он выкипел за секунду и всё? Куда же делось само время?

— Не забывайте что время — энергия отрицательная, — Артак засмеялся, — тёмная, как называют её люди, а тёмная — значит неизвестная. Поэтому и получается всё с точностью до наоборот. Но оно, время, никуда не денется, равновесие системы будет сохранено, время просто перейдёт в другие, уже положительные формы энергии — оно испарится, сжимая в своих объятиях пар, оно растворится в окружающем пространстве… Да мало ли что с ним произойдёт. Одно точно — существующее равновесие нарушить невозможно. Ни при каких обстоятельствах. Любая попытка нарушить равновесие тут же включит определённые механизмы которые это равновесие восстановят, и сделают это сразу, в то же самое мгновение.

— Хм…

— Можете себе представить, — дракон наконец убрал свой коготь с моего подбородка, — что в ядре того же Солнца, при реакциях ядерного синтеза, а ядерный синтез — это процесс слияния ядер определённых веществ для появления новых элементов, так вот, при реакции синтеза внутри Солнца — в энергию превращается всего лишь 0,7% задействованной в этом процессе материи, и именно эта мизерная часть энергии позволяет жить всей солнечной системе, представляете? Этот минимум дает человечеству весь необходимый свет, всё необходимое время, даёт всю необходимую энергию.

— Неужели так мало?

— В центре галактик, вблизи черных дыр, в энергию превращается уже около 10% вращающейся там материи, — дракон тоже ощутил холод, тянувшийся с улицы, и как любое холоднокровное животное, немного передвинулся в сторону Солнца, а значит, и в сторону тепла.

— А в материю? Энергия точно также легко может стать материей, как и наоборот?

— Вы наверное хотите спросить, в состоянии ли время синтезировать пространство? — Артак сузил свои яркие, солнечные глаза и сделал небольшую паузу в разговоре, — да, конечно, — выждав небольшую толику застывшего и неподвижно стоящего, абсолютно недвижимого времени, сказал он, — да, в состоянии. Время точно так же может извлекать из своей, пока еще непонятной человечеству сути куски пространства, как и пространство вполне в состоянии, при возникшей необходимости, вычленить из себя пару-тройку столетий или миллениумов, — Артак говорил и поёживался, казалось даже, он становился меньше от той, ничем необъяснимой, осенней прохлады, сочившейся прямиком с улицы.

— Вы хотите сказать…

— Я хочу сказать что точно так же, как уже известная человечеству трехмерная материя и изученные виды энергии, так и пространство со временем — практически ничем не отличаются друг от друга, разве что плотностью. Ведь материя — это всего лишь плотно сжатая и аккуратно, кирпичик к кирпичику, сложенная энергия. И только внешние условия, например — температура, давление, скорость, да мало ли что, провоцируют перетекание материи в энергию и наоборот. Попытка замкнутой системы «пространство-время» сохранить своё равновесие во что бы то ни стало является причиной всего происходящего, всех внешних условий и проявлений, видимых человеческому глазу. Я бы даже сказал, — дракон опять перешел на шёпот, видимо чтобы его лучше было слышно, — я бы даже сказал не «внешних условий», ибо они вторичны и само время их и формирует, я бы сказал так — только внешние надобности, внешние необходимости, только насущные потребности в чём-то конкретном и определяют именно то что появится в данный момент — кусок времени или кусок пространства. Кусок или отрезок. Отрезок — как часть бесконечной прямой.