Игорь Григорьян - Иллюзия вторая

— Но чем же? Что тогда внутри всех мешков?

— А ты ещё не догадался? — Артак прошелестел в моем мозгу всего лишь одним словом, — внутри мешков — время. В любом из этих мешков находится простое человеческое время или энергия, которую человек тратит на то или иное действие или на какое-либо чувство, или даже на невесомую мысль. Сколько времени на что потратишь, какой кусок человеческой жизни от себя отстегнешь — тем и будешь. Таков самый древний человеческий закон.

— Ничего себе! — я резко дернулся, и боль в ноге дала о себе знать, возвращая меня в реальность, — но где мы? Что это за видения такие?

— Не надо волноваться, — Артак был тут как тут, — волнение не поможет ни в одной из возможных жизненных ситуаций, ни в одной… Ты просто выпил концентрированное время, получил дополнительную энергию и она всё ещё бродит по твоим внутренностям, иногда задевая мозг и вызывая такие галлюцинации, — он усмехнулся одним лишь голосом, — да и галлюцинации ли это, тоже вопрос.

— Но ты здесь уже был? А Агафья Тихоновна? Она тоже была?

— Конечно. Здесь, в этом мире, я бываю достаточно часто. Однако, ты сам этого не замечаешь. Да и Агафья Тихоновна тоже наведывается сюда время от времени, правда немного реже.

— Почему вы не берете меня с собой? — я опять дернулся, но акулий плавник ласково поддержал меня за локоть, а драконий хвост обвился вокруг моего тела, — почему вы скрываете от меня существование этого мира?

— Мы не скрываем, — Агафья Тихоновна горячо зашептала мне на ухо, — мы не скрываем, ибо мы не в состоянии что-либо скрыть от тебя. Ты сам и только сам способен закрыть глаза на то что происходит вокруг. И на этот мир тоже. А мы всегда рядом и именно там, где находишься ты сам…

— Но где тогда я, когда вы здесь? Чем занят? Почему не с вами?

— Мы здесь только тогда, когда ты ослабляешь хватку и немного отпускаешь своё сознание.

— И когда это?

— Ну например, когда ты его теряешь, — эти слова прошептал мне на другое ухо уже дракон.

— Кого теряю?

— Сознание, кого же еще? — судя по всему, Артака забавляло мое непонимание, — от боли или, например, во сне…

— Аааааааа, — единственный протяжный звук «а» вырвался из моего горла, сразу расставив всё на свои места, — понимаю. Ну, конечно же, во сне! Я сплю, а вы гуляете, — в моем голосе звучало удовлетворение от того что я наконец-то понял! — Повезло же вам.

— Ну я бы так не сказала, — Агафья Тихоновна захихикала мне в ухо, — обычно я сплю вместе с тобой. Артак гуляет в одиночестве.

— Но почему?

— Потому что, как правило, во сне ты спишь, — и акула немного отодвинулась, чтобы лучше рассмотреть мешки, — а когда человек спит — он молчит…

— Ах, да, я и забыл… И правда. Но когда мы отсюда уйдем? Можно ли здесь задержаться?

— На самом деле ты постоянно присутствуешь здесь, но незримо, так сказать, бестелесно. На самом деле это, — тень от драконьей лапы указала вниз, на мешки, — это и есть ты сам. Только без прикрас, так сказать.

— Да уж, — пробормотал я, взирая на гору мешка с ленью, — да уж… Впрочем, это очень похоже на правду.

Я немного помолчал, обдумывая ситуацию и лихорадочно вспоминая о чём мы говорили раньше.

— Ты интересовался где в этом мире можно достать ложь, — услужливо подсказал дракон.

— Точно! И где же? Ты говорил что где угодно, но я не вижу ни одного мешка с надписью «ложь».

— Достань знание и передай его другому, но передай неверно или передай, скрыв часть чего-то, — вклинилась акула, — вот тебе и ложь. Достань принципиальность и честность и пожертвуй ей во имя чего бы то ни было — вот тебе и ложь…

— Даже во имя правды?

— Во имя правды? — интонация Артака сменилась на изумленную, — пожертвовать чем-то во имя правды невозможно. На этот святой алтарь можно кинуть лишь заблуждения и самообман.

— И всё, что здесь сложено — моё? Ни больше и ни меньше?

— Да. Ровно столько сколько ты видишь, — невидимый Артак, судя по всему кивнул головой, — но повторюсь, ты легко можешь менять часть чего бы то ни было из одного мешка на равное количество чего-то из другого.

— Но как?

— Достаешь из мешка то что ты хочешь обменять, добавляешь часть самого себя и получаешь то, что хочешь получить. Всё очень просто. Так, например, иногда поступившись принципиальностью ты с легкостью добавишь столько же вещества в мешок с достатком и изобилием, как и наоборот, отказавшись от чего-то незаслуженного и материального, ты в состоянии добавить вес в мешок с порядочностью, — дракон замолчал на мгновение, — и так будет постоянно. Любое чувство и любой поступок, присутствующий здесь, пропустив через себя самого и этим изменив его, ты в состоянии превратить в любое необходимое тебе наполнение.

— А если мне будет мало того, что тут сложено? Могу я получить больше?

— Ты можешь получить всё что угодно и в любом количестве, — Артак усмехнулся, — ограничений нет и быть не может. Но для этого…

— Для этого, — вступила Агафья Тихоновна, — для этого тебе необходимо будет распустить мешок с ленью и используя освободившийся материал соткать из него всё что угодно.

— Добавив себя?

— Да, — акула согласилась, — это обязательное условие.

— Но где я возьму себя самого?

— Вот это действительно важно. Добавить себя можно лишь в том случае, когда ты знаешь где ты и кто ты. Надо искать. Искать и никогда не останавливаться в своих поисках. Ведь по сути, в каждом мешке уже есть что-то от тебя самого. И таким образом, перебирая их содержимое, возможно, когда-нибудь ты сможешь ответить на кажущийся простым вопрос — кто ты есть на самом деле!

— Но как???

— Найди то одинаковое, что есть в каждом из мешков. Найти то, что их объединяет. Найди их единство. Это и будешь ты…

Какими же неведомыми человечеству путями шла эволюция этого мира, какими запутанными тропами развивалась жизнь в этой Вселенной — Вселенной поступков, действий и чувств?

Какими необычными качествами и свойствами обладал этот мир, какие меры изменений присутствовали тут?

Как можно познать его — этот единственный для человека реальный мир — мир мыслей и чувств, мир действий?…

Ведь физические тела, по своей сути, ни на что не способны. То, что видят ваши глаза и то, что ощущает ваше тело — это физический мир, а сами тела — его эффект, созданный по причине.

Данная причина — это мысль.

Тело не может создавать. Оно может только ощущать и быть ощущаемым. В этом и состоит его уникальная функция. Мысль же, наоборот, не способна на ощущения, мысль не подвержена влиянию времени, мысль — может только выдумывать и объяснять, создавая.

И ей очень необходим наш общий, воспринимаемый как реальность мир относительности, мир физики твёрдых тел, и всё для того чтобы ощущать саму себя.