Игорь Григорьян - Иллюзия вторая

Эти пустоты несделанного и забытого и составляли основу наполнения мешка с забвением. Возможно, он был пуст, и казался полным лишь визуально, ведь забытое и вовсе не может существовать. Ни в мыслях, ни в какой другой из всех существующих реальностей.

И раздувался этот мешок с забвением на солнечном ветре всего лишь от своей собственной значимости — словно человек-пустышка, важно надувающий щеки, но по сути своей ничего не значащий.

Ноль.

Чистый вакуум.

Бессмысленность. Бесплодность и, следовательно, полная бесполезность.

— Я не буду возражать ни против твоих мыслей, ибо я не могу возражать против самого себя; ни против твоего сна, ибо он уже закончился, а возражать прошлому по меньшей мере глупо, — Артак счастливо засмеялся, — насколько я могу судить, твой сон был полезен не только твоему духу, но и телу, а значит — он был необходим, — дракон провёл своей лапой по моему лицу снизу вверх, словно задирал в театре кулису для того чтобы получше рассмотреть сцену и действующих на ней персонажей.

Он приподнимал дымную завесу моих полупрозрачных век и ласковым движением сдувал пелену этого волшебного, всё еще длящегося перед моими глазами наваждения.

— Я прав или нет? — вопрос был риторический и Артак продолжал смеяться, но уже одними глазами, а их солнечный, жёлтый свет омывал моё лицо почище любого природного родника.

Окончательно очнувшись я приподнял больную ногу и покрутил в воздухе своим голеностопным суставом. Вправо — влево, вверх — вниз. Немного по кругу в обе стороны. Не почувствовав никакого дискомфорта, я вежливо обратился к дракону:

— Вы считаете что прошло достаточно времени для стабилизации моих внутренних часов?

— Откуда мне знать? — Артак украдкой глянул на мои часы и я тут же сделал тоже самое.

Часы, как и прежде, показывали ровно 10 часов утра и ни одной секундой больше.

— Но до тех пор, пока ваши часы не начали ходить в привычном темпе, я бы ещё подождал, — дракон хитро улыбнулся и по его морде пробежала какая-то чувственная, пронзительная, но одновременно коварная волна, — впрочем, думаю, что момент стабилизации ваших внутренних часов мы ни в коем случае не пропустим.

— Ход часов напрямую связан с моими внутренними процессами?

— Конечно, а как же иначе… Они же на вашей руке. Да и внешние проявления всегда были, есть и обязательно будут всего лишь отражением процессов внутренних. И если ваши часы стоят на одном месте, то и время внутри вас ещё не перестало буксовать своими колесами, оно ещё продолжает прокручивать их на одном и том же месте. А может быть и в нескольких местах одновременно.

— И когда оно наладит свой бег его можно будет наконец-то измерить, полагаясь на мою температуру? — мне не давало покоя утверждение дракона что мерой времени, как и мерой любой энергии может являться самое обыкновенное тепло.

— Можно, — Артак кивнул головой, — конечно, можно, в этом, как и в любом другом мире возможно абсолютно всё, но ответьте мне — зачем? Человеческое тело способно выжить в таком бесконечно малом температурном диапазоне, что измерить само время — эту мать всех существующих энергий, измерить его простым теплом всё же достаточно проблематично, — дракон усмехнулся, — вот если бы речь шла о звёздах или даже галактиках! Если бы речь шла о крупных, массивных объектах, то всеми остальными проявлениями времени можно было бы просто-напросто пренебречь, настолько они были бы незначительны. Тогда можно было бы мерять его — отпущенное им время, одной лишь температурой, почему бы и нет? Ведь в сердце звезды, даже если брать не самую горячую, но самую близкую к Земле звезду — ваше привычное, человеческое Солнце, — Артак кивнул головой в сторону небольшого подъездного окна, за которым проглядывался солнечный диск (он висел как-то низко, по-зимнему, несмотря на то что сегодня было 8 июля и лето в самом разгаре, а времени, как известно, было уже 10 утра), — так вот в сердце звезды, похожей на Солнце температура может достигать 15 миллионов градусов, тогда как на её поверхности всего лишь 5—6 тысяч. Разброс температур, а значит и разброс энергий, при которых живет Солнце, составляет миллионы градусов, и тут мы легко сможем подсчитать количество времени, хранящегося в самом Солнце, то есть количество той энергии, которая дает Солнцу возможность жить, — Артак опять ухмыльнулся, — а что уже говорить о галактиках… В центре галактик температура может достигать и миллиарда градусов, тогда как сама галактика вполне может находиться в близкой к абсолютному нулю температуре. Вот это диапазон! — Артак в восхищении поднял лапы, — вот это пространство для измерений! Вот это размах! Амплитуда! Масштаб! А что там мерять в одном человеческом теле? Не смешите меня, — он фыркнул, продолжая внимательно рассматривать солнечный диск за окном парадного, — человеческое тело не способно выжить при изменении температуры даже на сотню-другую градусов, причем в любом из направлений — что в минус, что в плюс, — дракон ещё раз усмехнулся, — и если предположить для удобства, что человек живёт целых сто лет — это количество времени столь ничтожно во вселенском масштабе, что при любых измерениях им легко можно пренебречь, понимаете? И тем не менее… — Артак задумался и начал шептать себе под нос, — однако… Вполне возможно… Имея достаточно чувствительную аппаратуру… — дракон начал что-то прикидывать в уме и замолчал.

В подъезд потянуло холодом. Это было достаточно странно, учитывая что на дворе стояло красное, жаркое лето — самая пекучая его пора. Стояло точно также как и секундная стрелка на моих часах — недвижимо и вертикально.

Лето было строго вверху, как секундная стрелка, замершая на цифре двенадцать.

Какая-то, показавшаяся мне сначала важной мысль мелькнула в моей голове, но не задержавшись более чем на один всего миг, продолжила свой бег. Видимо, остановившееся физическое время всё же было не властно над миром мыслей. Они скакали как бешеные, не останавливаясь и не замирая ни на мгновение.

— Ну хорошо, не надо мерять время внутри меня, но внутри звезды, внутри галактики, внутри Вселенной? Это реально? — я ждал ответа с лёгким замиранием сердца, ибо не было на свете ничего более захватывающего чем постичь одну из тайн времени, и ничто я не хотел бы познать с такой же увлечённостью и с таким же интересом.

— Да. Но есть одно но… — дракон поддел мой подбородок когтем, — пространство и время внутри таких массивных объектов постоянно смешивается друг с другом, они тасуются как колода карт, уравновешивая друг друга — и всегда будет существовать какая-то погрешность, какая-то, пусть минимальная, но неточность, ибо избрав своим общим вселенским мерилом энергии температуру, и измеряя её с точностью до градуса, мы никогда не сможем уверенно сказать что мы собственно меряем — пространство или время.