Робин Хобб - Странствия Шута [Fool’s Quest]

— Не двигайся, — предупредил я, и он повиновался.

Я перевел глаза на Искру. Она выглядела осунувшейся, но ее челюсть выдавала решительность. Медленно-медленно она подняла одну полу плаща-бабочки и попыталась обернуть ее вокруг Шута. Он обнимал себя за плечи, сжимаясь от холода, страха и тоски. Что он ощущал? Тепло, исходящее от такого большого существа, звуки, которые оно издает, обнюхивая вещи Ланта? Я рассмотрел медведя, оценил его размер и силу.

— Пер, забирайся на дерево позади себя. Зверь слишком велик, чтобы драться с ним. Двигай. Сейчас же.

Удивительно, но мальчик сразу же повиновался. Он двигался тихо и быстро. Подняться оказалось непросто, но у мальчика открылось вдохновение. Один в безопасности.

— Лант, теперь ты.

— Нет, — его голос был смертельно-спокойным от ужаса. — Два меча лучше, чем один. Я не буду нападать на него, но, если он кинется на вас, я постараюсь помочь.

Я скосил на него глаза. Сын Чейда. Откуда вдруг взялся этот мужчина?

— Пусть так, — согласился я. Медведь возился с чем-то, завернутым в несколько слоев просмасленной ткани. — Мы будем отступать.

Искра медленно повела Шута в сторону того, что ей казалось единственно возможным безопасным путем. Плотный лес позади нас не позволил бы им убежать. Она пошла вдоль края павильона и старой каменной кладки, пробираясь по кривой, пока не приблизилась к каменной колонне. С тяжелым сердцем я понял, что медведь оказался между мной и ними. Я видел, как тяжело она дышала, приближаясь к порталу. Как двигались ее губы, и как Шут стащил перчатку с посеребренной руки. Я не слышал ее слов, но видел его короткий кивок.

— Не надо! — отчаянно сказал я. — Не рискуй. Он наестся и уйдет. Подожди.

Услышав меня, медведь поднял голову. Он попробовал съесть сыр, вощеную ткань и все остальное. Что-то застряло в его зубах и теперь он раздраженно скреб лапой в пасти, пытаясь вытащить это когтями. Его бесило это состояние, а потом внезапно пришла боль. У старых медведей плохие зубы, и ткань обернулась вокруг одного такого. Он яростно заревел, и Искра взвизгнула. Зверь резко повернул голову в их сторону. Его глаза, маленькие и черные, полные гнева, нашарили пару людей. Искра в ужасе потащила Шута к колонне.

— Нет! — закричал я.

Медведи ходят вразвалочку, но, атакуя, бегают очень быстро, быстрее, чем здоровый мужчина. Это был старый медведь, но Шут был слеп. Я не смог бы опередить зверя. У них не было надежды. Не обращая внимания на мой окрик, медведь с громким ревом побежал за ними. Не было времени думать и решать, что опаснее.

— Пошли! — закричал я им.

Медведь почти настиг их. Его пасть распахнулась, но внезапно он отпрянул назад: у самой морды захлопала крыльями ворона и попыталась клюнуть его в лоб. Этого момента Искре хватило. Она толкнула Шута к колонне и повернулась, чтобы убежать, но Шут схватил ее за запястье, и потащил за собой. Она закричала, отчаянно бьющая крыльями ворона рванулась к ней. Бегущий медведь врезался в холодный черный камень и отступил, озадаченный и злой. Он обрушился на врага, черные кривые когти заскрипели по грани колонны. Они сбежали, но в безопасность или в небытие? Когда медведь повернулся и выбрал новые цели, у нас с Лантом остался один выход.

— Деревья! — крикнул я ему.

Он не стал уточнять. Я побежал за ним к огромной сосне. У нее не оказалось нижних ветвей. Я подбросил Ланта вверх и последовал за ним. Для городского мальчишки он отлично лазал.

— Выше! — крикнул я ему.

Мы карабкались по голому стволу, упираясь ногами в грубую кору и ломая об нее ногти. Наконец он добрался до большой ветки.

— Двигайся, — пропыхтел я.

Если бы медведь был моложе или меньше, мы бы оказались в серьезной опасности. Сейчас же он попытался залезть вслед за нами, но только содрал кору острыми когтями, да несколько раз ударился о дерево так, что оно зашаталось. Поняв, что не сможет дотянуться до нас, он перенес свою ярость на палатки. С моей он справился быстро. Он разорвал и уронил ее, покопался в еде и снова взревел от боли от застрявшей в зубах ткани. И отошел, увешанный обрывками тряпок. Когда он ворвался в палатку Элдерлингов, я отвернулся, не в силах смотреть на ее конец.

— Да из чего же она сделана? — услышал я удивленный голос Ланта и осмелился посмотреть вниз. Медведь уронил ткань, и теперь вертелся в ней, катаясь клубком среди драконов и змей. Его возня выбросила еще горящую жаровню, постель и оставшиеся вещи. Он рвал ткань, но я не заметил на ней ни одной прорехи.

— Так у нас ничего не останется! — воскликнул Персеверанс, а я закричал в ответ:

— У нас останется жизнь. Сиди спокойно, мальчик!

Думаю, в конце концов медведь решил, что победил палатку. Он вернулся к нашим запасам, что-то разлил, что-то попортил или съел, то и дело яростно взревывая от боли. Меня злило то, что он творил, и все же я чувствовал его боль. В этом году его ждала смерть, и непросто было старику смириться с этим.

Но когда он разорвал мою сумку, и я увидел, что бесценные книги Би падают в снег, я отчаянно закричал и попытался спуститься. Лант схватил меня за воротник.

— Не надо!

— Отпусти!

— Следуйте совету, который дали мальчику! Не меняйте свою жизнь ни на что, сколь бы ценным оно ни было!

Он не очень уверенно сидел на ветке и в какой-то неистовый миг мне захотелось дернуть его, чтобы он свалился в снег. Вместо этого я прижался лбом к грубой коре, и неприятная дрожь потери и стыда пробрала меня. Лант вцепился в мою руку, опасаясь, что я просто свалюсь на землю. Я не упал. Я цеплялся за ствол, содрогаясь всем телом. Я проклял преследующие меня несчастья, которые то и дело устраивали засады и не давали покоя. Книги — это всего лишь вещи, а не мой ребенок. Раскиданные свечи цвета слоновой кости — это не Молли. Но это все, что осталось у меня от жены и дочери.

Я почувствовал, как издалека меня пощипывают Скиллом.

Фитц? Ты жив?

Да, равнодушно ответил я Дьютифулу. Жив. Не то, чтобы я этого хотел, но жив.

Опасность? Его зов был тонким, как дымок.

Я опустил свои стены, внезапно осознав, что поднял их, спасаясь от шепота воспоминаний магической дороги. Скилл быстр, как мысль. В одно мгновение Дьютифул узнал, что с нами случилось.

Я могу отправить вам помощь. Я могу… и понеслись его предложения.

Нет. Никого не отправляй. Мы должны идти за Шутом. Я бросил эту мысль ему и не знал, получил ли он ее. Наконец-то я понял, что нам следует сделать. Как только медведь уйдет, мы соберем что сможем и пойдем порталом в Кельсингру. Если Шут и Искра там, уверен, им понадобится помощь. Если их там нет, по крайней мере, я буду это знать. Я не мог бросить Ланта и Пера здесь, без палатки и припасов, и на волю решившего вернуться медведя. Поэтому мы уходим вместе. Я лишь надеялся, что на другой стороне нас не ждет красная драконица.