Пирс Энтони - Вне Фазы

— Но, Флета, это несерьёзно! — возразила Сачеван.

— А я настроена серьёзно, — настаивала Флета с упрямством единорога.

Я имею в виду, с точки зрения людей. От игр не откажется ни один человеческий мужчина, но жениться на представительнице иного вида и не подумает. Не думай, что я вела бы одинокую жизнь, будь всё иначе.

Печальная весть! Если даже красавице-вампирше не удалось убедить человека жениться на ней, как могло рассчитывать на брак обычное животное?

— Вообще-то не только люди — ярые противники межвидовых связей, — продолжала Сачеван. — У меня был поистине интересный роман с оборотнем, и он просил свою Стаю принять меня, но они отказались.

— Но у них не получилось бы остановить его от женитьбы на тебе, если бы он действительно того хотел! — сказала Флета.

Сачеван грустно покачала головой, заставив локоны укутать её плащом, которому Флета могла только позавидовать.

— К сожалению, получилось бы.

— Но он мог убежать с тобой…

— После того, как они разорвали бы его в клочья, нет.

Флета недоверчиво уставилась на неё. Вампирша говорила серьёзно.

Сачеван пожала плечами.

— Поступай, как я, единорог. Будь тайной наложницей и не добивайся большего. Прими своё место в жизни, не сражайся против всех. Даже полпинты крови лучше, чем ничего.

Флета знала, что совет был хорошим. Но такое положение вещей её не устраивало. Она не хотела стыдиться своей любви к Машу.

Флета поскакала на юг — к замку Красного Адепта. Тот находился на вершине конической горы; а вела к нему извивающаяся спиралью тропа. Однако в унаследованном от предшественника замке адепт не жил. Он предпочёл поселиться внутри самой горы, поскольку был троллем по имени Труль. Адептом он стал, благодаря Стайлу и Книге Магии. Другие тролли были жестокими и внушали к себе страх, но не этот. Друзья Стайла его не боялись.

Флета выдула вопросительную ноту, интересуясь, можно ли ей войти. Через мгновение скалы у подножия горы расступились, образовав достаточно большой для единорога вход. Флета потрусила внутрь.

Пещера освещалась поросшими жутковатым мхом стенами. Флета двинулась вниз по туннелю к центральному залу. Там сидел тролль — такой же уродливый, как и другие представители его вида. Он без помощи магии высекал статую из камня. Этот талант являлся общим для всех троллей: управлять камнями так, словно перед ними была податливая глина. Они с лёгкостью прорубали в горах туннели и создавали предметы из камней. Как правило, тролли предпочитали производить оружие, но некоторые из них в душе были скульпторами. Зал наполняли прекрасные статуи и амулеты; каждое отличалось оригинальностью, каждое можно было назвать произведением искусства. Любовь к творчеству — вот, что делало Труля особенным. Это, и постоянство его натуры.

— Боюсь, что не могу помочь тебе, Флета, — вздохнул Труль ещё до того, как она успела изложить ему суть своего дела. — Изменить образ жизни всех видов мне не удастся. А если бы удалось, я бы не стал этого делать. И на принадлежащий науке мир моя власть не распространяется.

Каким-то образом Флета знала, что Трулю станет всё известно ещё до её появления в пещере. Магическая Книга наделила его невероятной властью, экстраординарной даже для адепта.

— А мне кажется, что можешь, — откликнулась она. Сейчас Флета общалась при помощи рога, как с представителем собствнного вида, испуская из него отдельные ноты и мелодии. Мало кто понимал язык единорогов, но у Красного Адепта проблем с ним не было.

— Но не стал бы, — повторил он.

— Что же мне делать? — потребовала она ответа резкими нотами.

— Я могу сотворить для тебя его подобие, которое оживит Коричневая.

— Нет! — Фортиссимо.

— Стайла оживили схожим образом, — напомнил он ей. Тело Стайла вернулось на Протон, и его занял Голубой Адепт, потерявший собственное тело. А тролль вырезал голема, которого оживила Коричневая, и душа Стайла поселилась в нём. Голем являлся точной копией его настоящего тела, за исключением коленных чашечек и возможности оплодотворения. Сын Стайла, Бэйн, был зачат ещё до замены.

— Но в нём заключена настоящая душа Стайла, — сыграла она. — А ты предлагаешь мне лишь внешность Маша, которую я и так вижу в Бэйне. Я желаю лишь самого Маша, никого другого.

— Явись голем с Протона на Фазу сызнова, ни его род, ни твой не позволят тебе обрести желаемое, — сказал Труль.

— Верно. Значит, надежды нет. В таком случае, дай мне то, за чем я к тебе пришла.

— Как я буду смотреть в глаза твоей матери, если выполню твою просьбу?

— Тебе не обязательно всё ей рассказывать.

Адепт окинул её грустным взглядом.

— Поскольку мой способ помочь принять ты не желаешь, придётся воспользоваться твоим. Но мне сие не нравится. Выбери облик, что тебе по сердцу.

Флета обернулась девушкой.

— Под сим обличьем я его полюбила, — заговорила она, впервые применив для речи язык.

— Боюсь, что мне предстоит раскаяться в своём поступке, — печально произнёс Труль, вручая ей амулет. — Пробуди его, когда будешь готова.

Флета взяла амулет.

— Я пробуждаю тебя! — немедленно заявила она.

Незримая магия обволокла девушку, и она поняла, что колдовство сработало, хотя — по виду — ничего не произошло. Теперь она не могла изменять облик.

— Благодарю тебя, Адепт, — кивнула она.

— Проклинаю нужду, которая привела тебя ко мне, — отозвался он.

Она шагнула вперёд и наградила его поцелуем в уродливую щёку.

— Почему такое доброе существо, как ты, проводит свой век в одиночестве?

— Меня изгнали из рода, — угрюмо буркнул он.

Расплата за то, что он поддерживал замысел Стайла: равенство для обитателей Фазы, не принадлежащих к человеческому роду, и ограничения магии. Другие тролли приняли сторону враждебных адептов. Разумеется, Труль обладал достаточной магией для того, чтобы заманить в пещеру и удерживать силой женщину любого вида, включая троллей и людей, но он от этого отказывался. Его трагедия была не менее печальна, чем её собственная.

— Сделай так, чтобы никто не вмешался, — попросила она.

— Хорошо, — неловко согласился он. — Никто не спасёт, никто не вмешается.

Флета развернулась и пошла к выходу из горы. Скалы отползли в стороны, выпуская её, затем вновь сомкнулись за спиной. Теперь Флета была предоставлена самой себе.

Весь день Флета шла на северо-запад, направляясь к Белому Хребту. Её человеческие ноги устали с непривычки, но другого способа путешествовать для неё теперь не существовало. Как бы долго ни пришлось шагать, она могла себе это позволить.

На протяжение всего пути её не побеспокоило ни одно живое существо. Труль сдержал своё слово. Он не стал помогать ей добраться до цели, поскольку цель эта ему не нравилась, но согласился защищать Флету от любых покушений на её жизнь во время путешествия.