Пирс Энтони - Вне Фазы

Но Агапа выглядела такой настоящей! Он был уверен, что это действительно она!

— Мы приведём её сюда, повидаться с тобой, — пообещал Пурпурный. — Ваш крепкий союз будет восстановлен; тебе же это понравится, не так ли? Поэтому расслабься, машина. Ты будешь уверен в её подлинности, когда она окажется перед тобой.

Бэйн уже преисполнился уверенности в том, что разворачивающиеся на экране события подлинны.

Экран потух, и юноша отключился. Но позже экран разбудил его снова. На сей раз он показывал летевший флаер, похожий на тот, что подобрал Бэйна с Агапой. Он парил над туманной пустыней. Рядом виднелся второй — и ещё один; целый маленький отряд.

— Они посчитали, что будет здорово поместить её на обычный запасной рейс, — раздался голос Пурпурного. — А мы догадались его выследить. — Он хрипло рассмеялся. — Мы сорвём её оттуда, как спелую пурпурную сливу! Проклятую сливу! Голубой невероятно богат, но здравым смыслом не отличается. В попытке заполучить тебя назад он теряет свой единственный козырь!

Бэйн в ужасе наблюдал за тем, как рабы Пурпурного атакуют первый кораблик, беря его в клещи.

— Они зовут подмогу, — с удовольствием продолжал комментировать Пурпурный. — Но это неважно. К тому времени, как она прибудет, приз окажется у нас.

В самом деле: преследователи посадили беспомощный флаер на песок, и к нему подбежал один из одетых в спецкостюм захватчиков. Вскоре они вытащили оттуда фигурку, в которой Бэйн по особенностям её движений узнал Агапу.

Они затолкали её в свой флаер. На экране появилось лицо раба.

— Сэр, инопланетянка у нас, — сообщил мужчина.

— Покажите её, — велел Пурпурный. — Я хочу убедиться лично.

Они поднесли Агапу к камере. Она была облачена в скафандр со снятым шлемом. В результате стресса черты её лица несколько расплылись. Девушка всё ещё боролась со своими похитителями, но безуспешно.

Бэйн ощутил, как его несуществующее сердце пропустило удар. Да, они её схватили.

— Теперь тебе известно, что благополучие амёбы меня не заботит, — сказал Гражданин Пурпурный. — Возможно, и тебя тоже. Но твоего двойника — очень даже.

Какой смысл притворяться дальше?

— Я и есть двойник, — ответил Бэйн.

— Ого! Вы уже снова поменялись местами?

— Верно. Маш свободен на Фазе; я здесь — пленник.

— Да ну? Откуда ты знаешь, что он свободен?

— Я воспользовался магией, дабы освободить единорога. Твой двойник намеревался убить меня, но вместо этого меня забрал и отпустил Прозрачный Адепт. Я возвратился проверить Агапу.

— Прозрачный, да? Похоже на него. Его методы мягки, но в итоге он всегда побеждает. Но откуда тебе известно, что робот теперь свободен?

— Прозрачный дал слово.

— Он же — один из нас!

— Знаю. Но слово он держит.

— Как и я, мальчишка. И я обещаю тебе вот что: это миленькое создание подвергнется жестоким пыткам, если ты откажешься с нами сотрудничать. Я хочу услышать от тебя клятву верности, и никаких больше фокусов.

Бэйн молчал.

— Значит, предпочитаешь по-плохому, — сделал мрачный вывод Пурпурный.

Бэйн снова отключился, поскольку больше ему делать было нечего. Что случится, то и случится.

Его сознание вспыхнуло, когда к клетке приблизились люди: Гражданин с Агапой. Девушка была в слезах и полном расстройстве; прочерченная солёными каплями кожа подтаяла. Силы воли Агапы недоставало на то, чтобы в такой ситуации сохранять идеальное человеческое лицо.

Дверь за ними бесшумно закрылась.

— Ладно, мальчик, — начал Гражданин Пурпурный. — Мы остались наедине. И никого больше наше дело не касается. Мои рабы не знают, что мне от тебя нужно, но ты ведь догадываешься. Давай сыграем: только ты и я. Посмотрим, кто выдержит бОльшую температуру.

— Я нахожусь в теле робота, — напомнил ему Бэйн. — И продержусь на жаре дольше.

Он спрашивал себя, к чему Гражданину понадобилось держать их дело в тайне; неужели боялся предательства рабов? Или шпионажа со стороны Прозрачного, который перехватил бы инициативу так же легко, как его тёзка на Фазе? Этот вариант казался правдоподобней; враждебно настроенные граждане, как и их двойники-адепты, не доверяли друг другу.

— Всё равно посмотрим, кто из нас выносливей. — Враг достал крохотный инструмент и дотронулся до нескольких его кнопок.

В клетке немедленно поднялась температура. Стены источали жар на манер духовки; воздух за считанные секунды заметно потеплел.

— Агапа что-то неразборчиво пробормотала.

Только тут Бэйн припомнил: она была чувствительна к температуре. Жара заставляла её таять. Вот где подвох. Он мог перенести большую температуру, чем Гражданин, но Агапа — гораздо меньшую.

Гражданин был толстым. Пёкло плохо влияло и на него. На лбу выступил пот, и Пурпурный снял с себя жакет.

Агапа старалась держаться твёрдо — в буквальном смысле слова, — изо всех сил, но её плоть уже струилась вниз. Она хотела молчать, однако из сжатых губ, словно сам собой, вырвался стон.

Что ему делать? Бэйн знал, что Гражданин не отступит. Ему требовалось сотрудничество Бэйна, и он легко мог пожертвовать Агапой ради своей цели. Но если юноша будет работать на противника, который ему не нравился и поддерживать которого он не хотел, тот использует и его, и Маша для собственной выгоды.

Пурпурный снял с себя ещё несколько предметов одежды, разоблачившись до нижнего белья.

— Жарковато здесь! — заметил он. В самом деле, выглядел враг не лучшим образом.

Бэйн осознал, что тот выставлял себя напоказ для того, чтобы убедить их: он не блефует. Если страдал от жары даже человек, инопланетное существо чувствовало себя гораздо хуже. Менее плотное, чем у них, лицо Агапы всё больше теряло форму, грудь обвисла.

Пурпурный окинул её значительным взглядом.

— Даже не знаю, насколько терпимы к жаре амёбы, — заметил он. — Но предполагаю, что сперва они собираются в лужу, а потом испаряются. Впрочем, сейчас мы это выясним.

— Нет! — вскрикнул Бэйн.

Гражданин перевёл взгляд на него.

— Готов связать себя клятвой, мальчик? Без обмана, полное сотрудничество?

— Клятва, данная в таких условиях, будет недействительна! — запротестовал Бэйн.

— Ну, выбор за тобой. Ты знаешь, как всё остановить, прежде чем мы поджаримся.

Агапа вскинулась. Её голова и тело теперь лишь отдалённо напоминали человеческие. Она бросилась на Гражданина.

— Отойди от меня, медуза! — гневно завопил Пурпурный.

Но Агапа обвила его своими тающими руками.

— Я проглочу тебя! — прошипела она ротовой щелью, которая — единственная — осталась на её лице.

Ужаснувшись от подобной перспективы, Гражданин пытался яростно отпихнуть её от себя. Но Агапа упрямо цеплялась за противника, прижимаясь к нему всей своей истекающей вниз плотью. Они сделали круг по комнате, так и не избавившись от обременительных объятий, и тяжело упали на пол.