Корнелия Функе - Чернильное сердце

– Подлый поджигатель, что ты хвастаешь своей кровавой тряпкой? – прокричала она. – Нашел чем гордиться! Зачем тебе еще чудовище, когда вы сами все чудовища! Истребители книг, похитители детей!

На Элинор никто не обратил внимания. Тереза подошла к решетке и посмотрела на Мегги.

Каприкорн положил окровавленную рубашку на свое кресло. «Я уже видела эту тряпку! – подумала Элинор. – Они живы! Кто же еще мог устроить пожар?» – «Пожиратель огня», – подсказал ей внутренний голос. «Нет, у этой истории должен быть хороший конец!» Элинор не любила истории с плохим концом.

Хотя Мегги приходилось не раз читать в книгах о горячей ненависти, на празднике Каприкорна она узнала, что ненависть холодная, и почувствовала ее ледяную руку, сжимавшую сердце. Девочку знобило от ненависти, хотя ночь была теплая и легкий ветерок ласкал ее, словно хотел сказать, что мир по-прежнему прекрасен.

– Сегодня мы должны не только наказать предателей, но и встретить старого друга, – продолжил Каприкорн. – Кто-то из вас, возможно, помнит его, но ни один не забудет его, увидев хоть раз.

Многих охватил страх от слов Каприкорна. На худом лице Кокереля отразилась несчастная улыбка.

– Ну а теперь мы будем слушать чтение, – сказал он, кивнув Сороке.

Та хлопнула в ладоши, и к ней направился Дариус, держа в руках ту самую шкатулку, что стояла в ее комнате. Он открыл шкатулку и, опустив голову, подал ее Сороке. Сорока достала змей, не надевая перчатку, – они, наверное, спали – и повесила их себе на плечо. Она вытащила из шкатулки книгу, потом осторожно, как дорогое ожерелье, положила змей на место и отдала шкатулку Дариусу, с несчастным видом стоявшему на помосте. Мегги поймала его взгляд, полный жалости, когда Сорока, посадив ее на стул, положила ей на колени книгу.

Вот он, этот злополучный том в ярком бумажном наряде. Мегги стало интересно, какого же он цвета под суперобложкой, и она осторожно приподняла ее и увидела красную, словно огонь вокруг черного сердца, ткань переплета. От этой книги пошли все несчастья, и спасения можно было ждать только от ее автора. Прежде чем открыть книгу, Мегги погладила переплет. Она делала так всегда, это она переняла у Мо. С детства Мегги помнила, как отец берет книгу, с нежностью проводит рукой по переплету и открывает ее, как сундук, наполненный сокровищами. Иногда бывало и так, что под переплетом не оказывалось чудес. Такую книгу разочарованно закрывали, но это не относилось к «Чернильному сердцу». Плохие книги не оживают. Из них не выйдет ни Сажерук, ни даже Баста.

– Послушай меня, детка! – проговорила Сорока. Ее платье пахло лавандой, и этот запах повеял на Мегги словно угроза. – Если ты не выполнишь как следует то, что от тебя ждут, если станешь специально оговариваться или неправильно читать, и тот, кто нужен Каприкорну, не появится, то знай: Кокерель, – она вплотную нагнулась к Мегги, – перережет горло тому старику. Правда, Каприкорн может не дать такого приказа, потому что верит россказням старика, но я им не верю, поэтому Кокерель выполнит мой приказ. Поняла?

Она ущипнула Мегги тощими пальцами за щеку. Мегги оттолкнула ее руку и посмотрела на Кокереля, который, стоя за спиной Фенолио и улыбаясь ей, «полоснул» пальцем по горлу писателя.

Фенолио отпихнул его и взглядом постарался утешить Мегги, глазами передавая, как он подшучивает над кошмаром, в котором они оказались. Только от него теперь зависело осуществление их плана. Мегги перелистывала страницы, почти не чувствуя своих рук, а спрятанный в рукаве листок царапал ей кожу. Место, откуда она должна была начать читать, не было отмечено загнутым уголком – там была вложена черная как уголь закладка.

– Если ты откинешь волосы со лба, это будет для меня знак, – сказал ей Фенолио.

Но едва она подняла левую руку, как вдруг все заволновались. Плосконос, у которого лицо было вымазано в саже, быстро подошел к Каприкорну и что-то прошептал ему на ухо. Каприкорн нахмурился и посмотрел в сторону деревни. Мегги увидела клубы дыма над колокольней.

Каприкорн встал и начал говорить. В его голосе звучала насмешка взрослого над проделкой детей, но лицо выражало другое.

– К сожалению, вынужден немного испортить праздник, но у нас закричал красный петух. Правда, он совсем хилый, но нужно сломать ему шею. Плосконос, возьми себе в помощь человек десять! – Плосконос стал собирать команду. – И не возвращайтесь, пока не найдете поджигателя! – крикнул Каприкорн.

Все тревожно оборачивались на деревню. На Мегги уже никто не смотрел. Над колокольней стояло багряное зарево, а над крышами навис серый дым.

– Что такое? Что вы так уставились на дым? – злобно вопил Каприкорн. – Мы не позволим испортить нам праздник! Огонь – наш лучший друг!

Мегги увидела, как все снова обернулись к ней. И тут кто-то из женщин выкрикнул имя Сажерука.

– В чем дело? – Каприкорн так резко крикнул, что Дариус чуть не уронил шкатулку со змеями. – Он мертв, и во рту у него земля, а на груди – его куница. И чтоб я больше не слышал это имя!

– Неправда! – прокричала Мегги, так что сама испугалась своего голоса. – Он здесь! – Девочка подняла книгу над головой. – Каждый, кто прочтет эту книгу, узнает его, услышит его голос и увидит его фокусы с огнем.

Наступила мертвая тишина. Вдруг Мегги услышала сзади какой-то звук, будто часы тикали, или кто-то цокал языком, изображая часы: тик-так, тик-так, тик-так. Звук исходил с той стороны, где стояли машины. Мегги не выдержала и оглянулась. Свет фар слепил глаза. Мегги разозлилась на себя за глупость, ведь не только она могла заметить тонкую фигурку, показавшуюся из-за машины! Но, кажется, никто ничего не заметил.

– Красиво сказано! – проговорил Каприкорн. – Но ты здесь не для того, чтобы поминать мертвого предателя. Твое дело читать.

Мегги заставила себя посмотреть на него. Нельзя, нельзя оборачиваться на машины. Вдруг это и правда был Фарид?

Сорока могла слышать этот звук. Вряд ли ей известна история капитана Крюка, который боялся крокодила с будильником в желудке… Нет, она ее не знала. А вот Мо был уверен, что Мегги поймет этот знак. Как часто он будил ее, поднося к уху будильник: «Мегги, вставай! Крокодил уже здесь!» И поэтому Мо знал, что Мегги узнает тиканье, с которым Питер Пэн пробрался на корабль Крюка, чтобы спасти Венди.

«Венди! – мелькнуло в голове у Мегги. – Что ж с ней случилось?»