Марго Генер - Сердце Черной Пустоши. Книга 3

Не успела я произнести это, как виконт прыгнул. Пожиратель тут же подскочил до потолка и вцепился в него шестью лапами, словно паук. Отвратительная морда повернулась к виконту и издала такой тонкий писк, что я зажала уши руками, а де Жерон покачнулся.

Я поняла, что тварь раздосадована появлением виконта: людская плоть пожирателей не интересует. Но если люди имеют неосторожность встать между голодным зверем и добычей, их убивают, и очень быстро. Перебирая лапами по полотку, пожиратель стал приближаться к месту, под которым замер виконт с мечом наизготовку. Когда тварь отцепилась от потолка я завопила и выпустила из-под пальцев боевой пульсар, который, хоть и не причинит вреда пожирателю, все же отбросит его от де Жерона.

Тварь чавкнула и перевернулась в воздухе. Прыгнул и де Жерон. Виконт наносил удар за ударом, так, что у меня уши заложило от свиста меча, переворачивался в воздухе, уворачиваясь от атак твари, отскакивал и наступал снова.

Рассерженный тем, что его отвлекают от добычи, пожиратель тонко вопил и атаковал быстро и беспощадно. Всего пара секунд, а торс и плечо де Жерона окрасились алым, сквозь свист меча я отчетливо различила его стон.

Заорав, я выпустила еще несколько пульсаров, которые, один на другим, исчезали, стоило им прикоснуться к чудовищу, но все же отбрасывали его на пару шагов от виконта.

Опочивальня наполнилась людьми, подоспел одноногий Жак с мечом наперевес, в компании четырех рослых лакеев и кучера, все вооруженные до зубов.

Окруженный со всех сторон, пожиратель отступил к стене, и в следующий момент ринулся вперед, безошибочно выбрав самую ослабленную из жертв – виконта. С криком, который быстро перешел в хрип, я выпустила из-под пальцев сильнейшее боевое заклинание, к которому никогда не думала оказаться готовой: Кровавую длань. Пожиратель, ухая, потому что не может поглотить за раз такое количество магии, покатился по полу, не причинив вреда виконту, и тут же завопил под многочисленными ударами сабель и мечей.

Очнулась я уже в постели, новой и чистой. Сначала показалось, что не могу дышать полной грудью, отчего подступила паника и я слабо пошевелилась, но почти сразу поняла, что это из-за чересчур тугой повязки на груди.

– Пришла, пришла в себя, – забормотала мистрис Дежу, и, всхлипнув, обратилась к кому-то: – Спасибо, спасибо вам, уважаемый господин Мишень, хвала светлым богам…

– Пустое, – прозвучал низкий голос, и надо мной склонился невысокий сухощавый человек с седыми волосами, в котором сразу распознала мага. – Миледи и всем вам очень повезло, что рядом отказалось столько людей с военной выправкой, и, конечно, господин виконт.

– Дагрей… – едва слышно прошептала я, но шепот оказался больше похожим на сип.

– Молчите, – сурово сверкнув глазами, сказал лекарь. – Вы так слабы, что вас может убить лишнее движение, я не говорю уже о ваших героических попытках заговорить!

Я посмотрела на мистрис Дежу так жалобно, что она схватилась за сердце. Холодея, я поняла – кто бы он ни был, этот господин Мишень прав.

– Умеете вы приободрить страждущих, господин Мишень! – проворчала мистрис Дежу и обернулась ко мне. – Не беспокойся, милая, с господином виконтом все в порядке! Он спит после того, как господин Мишень перевязал его раны и дал специальный настой.

Маг, который оказался лекарем, поморщился на замечание мистрис Дежу, но подтвердил:

– Именно, что в порядке, миледи. Потому что господин виконт пострадал только физически. При должном режиме раны перестанут беспокоить его уже спустя семь дней. Ваше же состояние требует моего постоянного присутствия. Сорок лет не встречал такого чудовищного выгорания у мага.

У мистрис Дежу задрожали губы, и она поспешила улыбнуться, подбадривая меня.

Господин Мишень правильно растолковал мой взгляд, несомненно, воспользовавшись своим истинным чутьем и пояснил нехотя:

– Это был я сам. Такой же юный, как вы, и тоже имел удовольствие встретиться с пожирателем. Как видите, я в порядке до сих пор. Чего не скажешь о моей бедной Жози…

Наверно мой взгляд был слишком красноречив, потому что лекарь неопределенно махнул рукой и проговорил:

– Ах, оставьте, я уже двадцать лет женат, и женат счастливо… Но, бесспорно, ту ночь не забыл до сих пор, и долго, очень долго винил себя в смерти возлюбленной.

Мои глаза наполнились слезами, и лекарь тут же нахмурился. Ворча и ругаясь на мою впечатлительность, он принялся перебирать что-то на столе, который я не могла видеть.

– Даже не рассказывайте, зачем вдосталь накормили тварь магией, – ворчал он. – Я понимаю, что сытый пожиратель неповоротлив, и его легче убить, но все же, миледи, вы сильно погорячились.

Я хотела сказать, что преследовала другую цель, а именно отбрасывала тварь от виконта, но промолчала, опасаясь вновь вызвать новую вспышку гнева господина лекаря.

– Мы дружны с господином Мишенем много лет, – пояснила мистрис Дежу. – Поэтому я знаю о том случае… и как только увидела вас, обессиленную, бледную, словно всю кровь вам выпустили, сразу побежала за господином лекарем.

Я благодарно моргнула мистрис Дежу, а лекарь нашел, что искал и приблизился ко мне. Вглядываясь в мое лицо, он проговорил:

– И правильно сделали… Минута промедления…

Осекся, когда мистрис Дежу дернула его за рукав сорочки, и сердито отмахнулся от нее. Мне же он приказал:

– Не шевелитесь, просто выпейте. Сейчас, когда вы очнулись после глубокого обморока, сон для вас – лучшее лекарство. В следующую нашу встречу обещаю накормить вас бульоном и сахарным сиропом, пока же придется потерпеть.

Обжигающая горечь проникла внутрь, заставив дернуться. Я с обидой посмотрела на господина Мишеня, но тот только пожал плечами, всем видом показывая, что ничего не поделать.

Я хотела сказать, что надо предупреждать о такой гадости, но рот не открылся, а я тут же провалилась в глубокий сон.

***

Когда открыла глаза в следующий раз, за окном все еще было темно. Я подумала, что должно быть, после случившегося сон мой слишком поверхностен и прерывист.

– Неплохо, леди, неплохо, – сказал господин Мишень. – Сутки крепкого, здорового сна – как раз то, чего вам недоставало. Я, правда, думал, что двенадцати – четырнадцати часов будет достаточно, но вы, должно быть, были излишне истощены накануне произошедшего.

– Я чувствую себя сильной, – солгала я и закашлялась, прочищая горло после долгого сна. – Как себя чувствует господин виконт?

Пока лекарь осторожно, словно хрустальную, приподнимал меня и подкладывал под спину подушки, чтобы могла сесть в постели, он, по своему обыкновению, ворчал.

– Самоубийца ваш виконт, – сообщил он. – Знал бы, пальцем не пошевелил, пусть бы сам себя зашивал да перевязывал. Может, узнал бы, каково это! Знать, сколько сил на пациента потрачено, который вместо того, чтобы соблюдать постельный режим, скачет по ночам!