Оксана Демченко - Перевернутая карта палача [СИ]

— Надеюсь, прорвёмся, — засыпая, тоскливо шепнул вервр.

Зевнув и ещё толком не проснувшись, Ул попытался расправить плечи… что сложно сделать со связанными руками. В тесном убежище вервра за время сна стало темно и довольно холодно. Рядом, рыча от злости, извивался связанный Дорн.

— Крайние придурки, — повторно зевнув, описал положение дел Ул. Расслабился. — Не рычи, всё не так плохо. Мы живы, не замурованы под озером. Просто нам не верят. По-своему он прав.

Дорн затих, постарался отползти к стене, чтобы опереться спиной. Ул проделал то же. Теперь оба могли видеть, как настороженный Чиа плотно приживает уши и пятится к самой воде. Вервр оскалился, зарычал. Глаза полыхнули зеленью и медленно потускнели.

— Кто вы? — спросил вервр. — Я обдумал всякое. У вас древний клинок. Из-за него вы ещё живы. Вы подсылы? Спасли, чтобы найти убежища и проследить меня до гор. Но вы пахнете, не как люди. Двигаетесь, не как они. Хотя я вижу в вас людей. Вервры не ошибаются в подобном. Был выбор: уйти и замуровать убежище или остаться и спросить.

— Мы люди, — возмутился Дорн. — Мы из другого мира.

— Люди не могут использовать врата, — покачал головой вервр, — Никак им без проводника или путеводной нити. У вас нет того и другого. Я проверил.

— Мы странные люди, — вздохнул Ул. — Сами о себе не всё знаем. Я услышал о третьем царстве недели две назад. Ваш рэкст, тогда я думал, это имя, убил ребенка в моем мире. Я был уверен, что вся бессмерть вашего царства — исчадье зла. Но Дорн свихнулся и решил спасать тебя. То есть… то есть он свихнулся чуть позже меня, ведь сунуться во врата надумал я. Мне казалось, они вроде двери. Можно заглянуть, не входя.

— Или вы глупые, или ваши хозяева считают глупым меня, — Чиа устало уронил голову в сплетение пальцев. — Что за наивная история… Меня поймали, когда я искал обезболивающее. Они распустили слух, подстроили ловушку. Нет у людей ничего для нашего лечения. Но я попался. Как поверить опять? Зачем? И случай уж слишком кстати.

— Дорн сказал, что в вашем мире его ждет встреча, — сообщил Ул. — И вот… дождались. Встреча.

Кто. Вы, — вервр раздельно произнес слова, злясь всерьез. Поднял голову, не открывая глаз, не желая взглянуть на тех, кого счёл врагами. — Решил: оставлю вас здесь. Навсегда. Не верю вам. Не могу верить! Все меня обманывали, все и всегда…

— Пусть убирается, — обозлился Дорн, и его зрачки полыхнули алостью.

— Теперь мой упертый на чести друг не скажет ни слова, — заподозрил Ул. — Мы люди. Мы видели у врат рэкста, он встречался с женщиной, которая назвалась королевой. Шагнула из врат и застряла, разозлилась, убила человека моего мира и ушла. Была гроза. Я решил посмотреть, откроются ли врата, ещё раз. Дорн указал направление и удаление. Нас швырнуло… как вернуться, мы не знаем. У нас дома дело. Срочное. Понимаешь? Мы зря полезли сюда. Зачем спасать неблагодарную бессмерть? Вас в нашем мире нет, кроме того рэкста. Ну, или я не знаю иных, и в народе о вас нет слуха.

— Королева не смогла пройти? — вздрогнул вервр. — Намекаешь на четвертое царство… Кто придумал вам историю? Он идиот. Нет четвертого царства, вовсе нет! Есть первое, где началась заваруха. Второе, захваченное королевой до того, как я родился. Третье, почти целиком принадлежащее ей. Выше нас бестелесный мир, небеса, так это называется у вервров. Оставлю гнить и вас, и клинок. Жаль, но выбора нет.

Вервр нарочито медленно отвернулся и сполз в воду по горло. Вдохнул, вроде бы собираясь нырять.

— Тот рэкст назвал меня белым тигром, — нехотя выдавил Дорн. — Я человек. Но во мне что-то шевельнулось в ответ на его слова. Я выбрал путь за врата, Ул прав. Был твой запах, в нем боль и страх. Не знаю, почему показалось важно помочь. Глупо.

— Глупо, — всхлипнул вервр. — Не верю ни одному слову! Не должен верить! Ловушка… злая ловушка.

Он резко вдохнул, заколебался… и пропал под водой. Дорн разразился руганью. Ул тихонько рассмеялся. Посоветовал ждать, не тратя сил. Решив бросить врагов, их не допрашивают так долго и не выслушивают так внимательно.

— Вы с ним похожи, — отметил Ул, утешая друга. — Выродки в своих городах. Вспомни, что ты кричал, когда я мел пыль. Но ты не проклял. Погоди, он вернется. Наверное, даже с едой. Как рука?

— Заживает. Ты о своих ранах думай, умник.

— Я в порядке. Но вот беда: я тоже не верю Чиа, я тоже боюсь ловушки, — задумался Ул. — Всякая бессмерть сильна. Почему ты смог одолеть людей, а он — нет? Почему его везли, охраняя лишь вдвоем? На кого охотились летуны? Я решил: он приманка. Его много раз возили по городу. Вопрос в том, вольно или невольно он стал приманкой.

— В его позвоночнике был шип. К обеим рукам тянулись трубки с жидкостью. Его держали без сознания и донимали непрестанной болью, пока я не выдрал трубки из вен, — припомнил Дорн. — Мне повезло… вернее, я что-то уловил и успел располовинить клинком штуковину в руках охранника. Кажется, её собирались задействовать. В позвоночнике у пацана был не просто шип. Ядовитый, и яд — в стекле. Не разбился чудом.

— Думаешь, его уже пробовали спасать и попадались?

— Или он уже сбегал и его обманывали… — пожал плечами Дорн. — Связал нас на совесть. Попробую перегрызть твою веревку. — Дорн лег на бок и надолго замолчал, смещаясь вроде червяка — медленно, с каждым извивом тела. — Плохо. Веревка вроде стального жгута, плетеного.

— Он опытен на все свои полторы тысячи лет, — огорчился Ул. — Если подумать… После многих предательств ты бы обрёк двух сомнительных людей на смерть и испытал вину — или рискнул всем и подставил близких?

— Первое звучит разумнее.

— Тогда он не вернется, — расстроился Ул. — Мальчишеское решение — спасать чужаков… Странно, что в своём возрасте он такой мелкий, прям с меня. Лицо детское. Эй, давай отдохнем. Я не выспался. Кажется, у нас есть время.

— Полно, — усмехнулся Дорн.

Второй раз Ул проснулся и отметил: руки связаны по-прежнему, но в убежище теплее и светлее. Он сел, осмотрелся. Рассмеялся: вервр поодаль то рычал, то всхлипывал. Он и в полторы тысячи лет остался пацаном, не способным к хладнокровным решениям логики, а не сердца.

— Я вспомнил травы, — поморщился вервр, стёр рукавом слезы и шмыгнул носом. — На них был запах. Их собрала та же рука, что дала мне. Значит, вы из иного мира, хоть часть ваших слов правдива. Плохо… Не смог уйти. Теперь буду грызть себя. Там, наверху, охота. Но вы не подавали знака, на вас нет метки. Ищут везде одинаково. Ещё три дня люди не уймутся. У людей всегда так, если в их мир вторглась королева. Чиновники девяти-десяти рангов. Отказ от традиций, замена письменности с усложнением. Удаление опасных знаний. Развитие, превращенное в грызню за власть. Люди и без неё справляются… Но королева предпочитает всё держать под контролем. Она сплошной ледяной страх. Говорите, убила просто так? Похоже. Но четвертого царства нет, я уверен.