Дмитрий Напольских - Общее дело

Личные покои оказались за ширмой, у которой стояло сразу четыре орка и пара магов. Они потребовали оставить оружие. Эльф подчинился немедленно. Дараг лишь после долгого ворчания. Спигр вытащил из-за пояса окровавленный кинжал и бросил его под ноги гвардейцам — он не собирался забирать клинок обратно. Волшебники сотворили заклинание, выискивающее припрятанное оружие. Альвейн оценил их потуги презрительным хмыканьем.

— Я поручилась за них! — возмущенно выпалила эльфийка. — Давайте на этом закончим!

— Мы лишь защищаем императора! — ответил один из орков, самый крупный и главный.

— Знаю я, как вы его защищаете, — недовольно бросила Алора. — Последнего убийцу пришлось почему-то скручивать мне! Все, хватит, мы идем внутрь!

Стражи расступились, пропуская рассвирепевшую любовницу хозяина. Закуток, называвшийся личными покоями императора, оказался мал и бедно обставлен: походная кровать, стол с письменными принадлежностями и книгами, десяток стульев для маленьких совещаний. Видимо, Его Хруртейшество не любил подушки.

Невысокий человек в шелковой рубашке и штанах поспешил им навстречу. Кряжистое сложение, пролысины на голове, короткие пальцы-колбаски — он не производил впечатления самого могущественного человека империи, хотя и являлся таковым. Хрурт как хрурт. В меру грязный и в меру вонючий.

— Алора, любовь моя, прости этих грубых орков, — извиняющимся голосом сказал он. — Рад вас всех приветствовать у себя. Усаживайтесь, куда хотите.

Они спокойно расположились на стульях. Окером попытался поклониться Токигору, но тот лишь досадливо махнул рукой, и маг сел рядом с остальными. Лишь Алора, проигнорировав стулья, выудила откуда-то подушку и опустилась на нее.

— Ничего, Токигор, орки делают все, как надо. Или почти все. И я сама настояла, чтобы ты взял их в гвардию.

— И я буду благодарить тебя за это всегда. Они не раз спасали мою жизнь.

Выслушав эту милую беседу, Альвейн скривился, а Дараг неожиданно понял, что все нужные решения уже приняты, а разговор с императором будет носить лишь формальный характер. Главное, что они сумели убедить Алэйру. Со своей задачей она справилась не хуже, чем Гильвейра, совершенно охмурив владыку человеческой империи.

— Твоя жизнь очень важна и для меня, и для твоих подданных, — мягко сказала эльфийка, откидывая ненавистный капюшон. Император заворожено уставился на ее прекрасное лицо. — Тебе предначертаны великие свершения.

— Да? — переспросил Токигор. — И что же мне надо сделать теперь?

— Нам надо, ваше величество, — поправила его Алэйра. — Нам всем. Это наш общий долг и общее дело. Как ты знаешь, эльфы и гномы объединились…

— И уже разбили этого дурака Лонби, — возмущенно закончил император. — Его сынок примчался сегодня утром ко мне лагерь с какой-то мокрицей и потребовал — ты представляешь себе?! — потребовал, чтобы я преподнес богатые дары Церкви и проводил время в молитвах и плаче! И сам при этом рыдал, как распоследняя мокрица! А армией в этом сражении должен, дескать, командовать Первожрец, ибо битва с нелюдью — его дело!

— И что вы сделали, ваше хру… величество? — влез в разговор Дараг.

— Почтенного гнома зовут Дараг, — быстро представила его эльфийка.

— Разумеется, я выгнал его из лагеря! — кивком поприветствовав гнома, сказал Токигор. — Раз он, как и его отец, оказался достаточно глуп, чтобы ввязаться в столь безнадежный бой. Старого герцога хоть немного жаль, опасный был человек, орки боялись лишний раз границу перейти. А мальчишка еще и трус! — возмущение императора выглядело, на взгляд Дарага, скорее трогательно, чем грозно. — Он сразу убрался в город к Первожрецу под крылышко. Пусть сидит там с другими мокрицами.

— Ваше величество, меня зовут Альвейн, — церемонно представился эльф.

— Вы брат моей Алоры, — показал "осведомленность" император. Он предпочитал именовать эльфийку на человеческий манер.

— Именно, — скрипя зубами, согласился Альвейн. — Боюсь, что помощь жрецов в предстоящем сражении нам будет совершенно необходима.

— Зачем это? — недовольно спросил Окером.

— В каком сражении? — искренне удивился император. — Алора, я думал, твоя цель состояла в том, чтобы прекратить междоусобицу! Теперь эльфы и гномы вместе, и все вопросы можно будет решить дипломатическим путем. Или этот дурак Лонби сотворил что-то непоправимое? Он умудрился втравить в ту битву еще и мой легион!

— Не в этом даже дело, — вздохнула Алэйра и рассказала Токигору сильно урезанную историю об одержимой демоном королеве и заклятии, превратившем всю армию в рабов.

— Неприятное дельце, — согласился император. — Значит, мои прознатчики не врали, заявляя, что какая-то эльфийка странными речами чуть всю армию на свою сторону не переманила…

— Это Гильвейра, — сказал Альвейн. — Вернее, дар, полученный от демона. Вернее, недополученный… Если бы демон довел ритуал до конца, то никакие жрецы бы уже не помогли. А так — они могут очень сильно пригодиться. Иначе… Я думаю, вы поняли меня, ваше величество.

— Паршиво, — кивнул помрачневший Токигор. — Придется вызывать Первожреца из города и договариваться с ним. Милая, ты не против? Ты же настояла, чтобы я спровадил его подальше.

— Нет, ваше величество, — недовольно произнесла Алэйра. Перспектива ее не порадовала, но других предложений у нее не оказалось. — Риск, что Первожрец сможет меня раскусить, велик, но его присутствие необходимо. Мне придется на время переселиться к магам. Туда-то он точно не сунется.

— Жаль, — вздохнул император. — Твои советы не раз помогали мне.

— С тобой будет мой брат, — ответила эльфийка, поднимаясь на ноги. — Можешь посылать за мокрицей. Обставь разговор поторжественней, он это любит.

— А вот я — нет, — скривился Токигор. — Ладно, устрою в честь Первожреца малый прием. Только возвращайся вечером, хорошо?

— Конечно, — улыбнулась Алэйра, накидывая капюшон. — Альвейн — мудрый и проницательный эльф, но заменить меня во всем, конечно, не сможет. До вечера.

Дараг посмотрел ей вслед. Он был не одинок. Уходящую эльфийку взглядами проводили все присутствующие. Вот только по-разному. Во взоре императора читалась нежность. Альвейн казался обиженным, а от последней фразы прабабки его так вообще перекосило. Окером глядел крайне уважительно, хотя и, ну самую малость, любовался ее стройной фигурой. Спигр смотрел подчеркнуто равнодушно, и лишь в самых уголках глаз гном заметил напряжение и беспокойство. Как смотрел Дараг? Он и сам не мог ответить на этот вопрос, но почему-то бы твердо уверен, что его взгляд разительно отличается от всех остальных.

Позвонив в колокольчик, император положил изящную вещицу на место и посмотрел на гостей.