Александр Басов - Союз Верных — Энгельбрук (СИ)

Помятое забрало отлетело в сторону, открыв взору Ладвига физиономию бандита. Его глубоко посаженные глаз смотрели на победителя с вызовом, сигнализируя о том, что их обладатель не смирился с поражением. Кровь из свежего пореза на небритой щеке смешивалась с катящимися со лба каплями пота и растекалась среди густой рыжей щетины. Несмотря на то, что лицо этого человека перекосило от боли и злобы, было в его облике нечто, отличавшее главаря от остальных членов шайки. Скорее всего, взгляд, выдававший человека, чей мыслительный процесс выходил за рамки обслуживания простых физиологических потребностей.

Бандит вдруг посмотрел на что-то за спиной Ладвига и произнёс:

— Не надо. Я хочу сказать…

Сержант не сразу повернул голову в ту сторону, и ему осталось только наблюдать, как обломок его же полупики вонзается в кровавое озерцо среди рыжей щетины. Поверженный верзила вздрогнул всем телом, снова захрипел и затих.

— Зачем?, — коротко спросил Ладвиг, когда увидел, кто нанёс смертельный удар.

— Вот уж не думал, что вы страдаете милосердием, господин сержант. — с иронией в голосе проговорил Эгон. — Из вас может получиться образцовый воин, если, конечно, сумеете искоренить в себе неуместную жалость к врагам. Вы серьёзно хотели даровать жизнь этому ублюдку? Он на вашем месте так бы не поступил.

— Он что-то хотел сказать. Почему вы не дали ему высказаться?

— Хотели послушать, как он умоляет вас о снисхождении? Сомневаюсь, что вы любите слезливые истории. Например, о том, как злой вечно пьяный папаша лишил его наследства и вышвырнул за ворота родового замка? Или что-нибудь подобное?

— В том, что вы сделали, доблести мало Эгон. — сержант сказал это, хоть и понимал, что такие слова чиновника не проймут. — Стоило ли убивать лежащего на земле беззащитного человека?

— Я могу дать вам хороший совет. — впервые в голосе чиновника прорезались снисходительные нотки. — Нет, не так. Очень хороший. Потому что мудрый и совершенно бесплатный. Если вы наступили на змею, господин сержант, раздавите её, пока она не ужалила вас первой!

— Сразу после того, как на нас совершили нападение, вы куда-то пропали, Эгон. — Ладвиг начал подозревать, что чиновник скрылся неспроста.

— Не нужно упрекать меня в трусости, господин сержант. Габи славная лошадка, но, к сожалению, не является неустрашимым боевым конём. Она очень испугалась и успела отдалиться на приличное расстояние, прежде я смог с нею совладать и вернуться обратно. Я появился как раз вовремя, не так ли?

— Ваша помощь была неоценимой… — меланхолично ответил Ладвиг, в поле зрения которого попал мирно пасущийся мул.

— Кстати, можно было бы поблагодарить меня и за то, что я сделал за вас всю грязную работу. — Чиновник указал на торчащие из кустарника ноги бандита, пострадавшего от копыт Фитца. — Свершил, так сказать, правосудие. На этой дороге теперь стало гораздо чище и безопаснее.

— Не заметили, куда подевался брат Йохан?

Эгон с интересом посмотрел на сержанта и ответил вопросом на вопрос:

— Представитель архиепископа Берхарда позволил вам вот так, по-свойски, себя называть?

— Слышите?, — Ладвиг поднял вверх указательный палец. — Стонет кто-то.

Он услышал ещё один тихий стон и уверенно взял направление. Налётчики успели утащить монаха с дороги и бросить его в густую траву на обочине. Судя по растрёпанному одеянию, они наскоро его обыскали, не найдя ничего интересного, просто оставили в покое. Похоже, что брат Йохан был без сознания, но видимых повреждений у него не оказалось.

— Святой отец, очнитесь. — сержант осторожно похлопал монаха по щекам, а потом снял со своего пояса флягу с вином и смочил его пересохшие губы.

— Когда он придёт в себя, то вряд ли обрадуется, что его поили вином, — сказал подошедший Эгон. — Я посмотрю в припасах. Там должна быть вода.

Вскоре он вернулся с бутылью и несколько раз брызнул водой в лицо монаха. Это помогло, брат Йохан с трудом, но всё-таки открыл глаза.

— Судьба хранит вас, святой отец, — произнёс чиновник, предлагая служителю Богов бутыль с водой. Вы ехали без поводьев, и это уберегло от более серьёзных ранений.

— Не понял… — сидевший на траве монах даже перестал пить и удивлённо посмотрел на своих спутников.

— Взгляните. Вот этим разбойники вышибли вас из седла. — Эгон указал на свисавшую с толстой ветки дерева верёвку. К ней был привязан чем-то набитый мешок, сшитый то ли из лошадиной, то ли из коровьей шкуры. — Я уже подходил, интересовался. Мешок наполнен землёй и весьма увесист. Если в момент удара вы бы держались за поводья мула, то мешок припечатал бы вас гораздо сильнее. А так, вы просто вылетели из седла, получили несколько ушибов и потеряли сознание.

— Так я этому мулу спасибо сказать должен?

— Выходит, что так. А ещё сержанту Ладвигу, избавившему нас от злоумышленников.

Брат Йохан отхлебнул ещё воды, и ясность рассудка, похоже к нему вернулась.

— Что здесь вообще произошло?, — спросил он, попытавшись самостоятельно встать.

Чиновник помог монаху подняться, глядя на эту сцену, Ладвиг испытал странное ощущение повторения происходящего. С той лишь разницей, что в прошлый раз вокруг не валялись трупы.

— Мы угодили в засаду лесных разбойников. — объяснил Эгон. — По-видимому, их внимание привлёк священнослужитель в сопровождении охраны. Возможно, они приняли вас за сборщика церковных налогов. Для бандитов это лакомая добыча. Благодаря господину сержанту и его отменным навыкам владения оружием, все разбойники повержены. Вам, святой отец, больше ничего не угрожает.

Ладвигу показалось странным, что чиновник умолчал о своей роли в этой истории. Наверное, понимал, что монах не одобрит убийство раненых врагов. В целом Эгон вёл себя вполне естественно и всему находил вполне логичное объяснение. Но, чем больше он это делал, тем больше подозрений возникало у сержанта.

"В самый напряжённый момент исчез и никакой помощи не оказал. Объяснил тем, что лошадь испугалась и понесла. Что-то я не заметил у его кобылы склонности к таким поступкам. Да и Фитц, скорее всего, сразу же рванул бы за ней, для этого у жеребца время было. Появился Эгон в тот момент, когда исход боя был уже предрешён. Но больше всего меня беспокоит другое. Слишком уж поспешно он заткнул рот предводителю разбойников. Хотя, чиновника трудно обвинить в сговоре с бандитами. Я сам, да и то случайно, выбрал эту дорогу. Проще всего было бы объяснить всё трусостью. Но простое объяснение не всегда самое лучшее".

Увидев мёртвых разбойников, монах пришёл в ужас, сказав, что необходимо похоронить всех четверых, прежде чем двигаться дальше. На робкие возражения Ладвига, сетовавшего на отсутствие подходящего инструмента, брат Йохан ответил: