Александр Басов - Союз Верных — Энгельбрук (СИ)

— Мои ребята приволокли из развалин, — сказал Манфред, погладив рукой облупившуюся столешницу с остатками лакировки. — Может быть, лежал там со времён безумного графа.

Егермайстер сел во главе стола, усадив по одну сторону гостей, а по другую дикаря и ещё одного помощника, которого представил под именем Луц. Адольф сел за стол позже всех, перед этим сообщив о выполнении задания:

— Сожгли дотла. На всякий случай, местность вокруг замка прочешут с двух разных сторон, чтобы больше ничего не упустить.

Сурового вида пожилой егерь в белой поварской куртке выставил на стол корзинку со свежеиспечённым хлебом, поднос с овощами и большое блюдо с тушёным мясом. Проголодавшийся Ладвиг потянул носом воздух и не мог не восхититься ароматными специями, которыми приправлено мясо. Запах был аппетитным, но слишком необычным.

— Эти сушёные травки нам посоветовал добавлять в еду Копающая Собака. — пояснил Манфред, заметив интерес сержанта. — Дети леса знают толк в готовке.

Убедившись, что все места за столом заняты, брат Йохан поднялся, произнёс молитву Несотворённому Отцу, испрашивая милости для хозяина и благодаря за ниспосланную пищу. Манфред последовал примеру гостей и осенил себя знаком Двуединого по окончании молитвы, а вот помощники егермайстера особой набожностью не отличались. Адольф стал наполнять свою тарелку, а Луц принялся нарезать хлеб, когда монах ещё не закончил. Единственным, кто проявил неподдельный интерес к происходящему, был дикарь, сидевший прямо напротив священнослужителя.

Копающая Собака, не отрываясь, смотрел на брата Йохана, но в лицо ему не взглянул ни разу. Это не укрылось от сержанта, который наблюдал за дикарём с того самого мгновения, как увидел его впервые. Несколько раз направление взгляда лесного жителя менялось, но куда конкретно он смотрел, Ладвиг понять так и не смог. Объяснение нашлось, когда монах, заканчивая молитву, коснулся сложенными ладонями лба, и туда же устремился взгляд Копающей Собаки. На запястье монаха висели чётки, похоже, именно они привлекли к себе внимание дикаря. Сержанту приходилось слышать, что дети леса с удовольствием покупают подобные безделушки для своих женщин.

"Наверное, хочет, чтобы ему это подарили", — подумал Ладвиг и, не таясь, взглянул в лицо Копающей Собаке.

То, что нельзя было рассмотреть боковым зрением, теперь открылось сержанту в полной мере. Непроницаемого, на первый взгляд, дикаря переполняли эмоции. Присутствовали гнев, страх и боль, настолько явные, что их трудно было не заметить. И всё это вызвали в нём простые чётки, которые машинально перебирал брат Йохан. Копающая Собака, затаив дыхание, следил за каждой костяшкой, перемещавшейся между пальцами монаха.

Сержант не стал выдавать свой интерес к дикарю и, пользуясь тем, что брат Йохан произнёс последние слова молитвы, переключил всё внимание на кувшин с вином. Обедали молча. Помощники Манфреда, Луц и Адольф вдвоём быстро умяли почти треть тушёного мяса и теперь, преодолевая икоту, медленно цедили вино. Эгон выдал свой привередливый характер тем, что тщательно изучал каждый кусок мяса или хлеба перед тем, как положить его в тарелку. Ладвиг наполнил тарелку мясной подливой и, с удовольствием макал туда ломоть свежего хлеба. Дикарь столовыми приборами не пользовался, а брал руками, лежавшие на краю блюда куски мяса. К вину он не притронулся, предпочтя пить из кожаной фляжки, сшитой из шкуры какого-то животного. Монах поначалу не прикасался к мясному кушанью и хрустел сырыми овощами, но исходившие от блюда ароматы заставили служителя Богов сдаться.

— Ручаюсь, что вы такого никогда не пробовали, — сказал Манфред, наблюдая, как брат Йохан тянется за добавкой. — Мы, охотники, привыкли к блюдам из дичи, а большинству городских жителей они в диковину. Мясо откормленных на фермах животных не идёт ни в какое сравнение с мясом диких зверей.

— Вы правы, — согласился монах. — Вкус превосходный, хотя и островато. — он вздохнул и добавил: — Мой сан не позволяет мне пить вино…

Егермайстер нахмурился и озадаченно произнёс:

— Вода у нас только для лошадей. Она вполне чистая, но вам её предлагать неудобно. Даже не знаю, что и делать.

Несколько мгновений он раздумывал, потом обратился к дикарю. Услышав ответ, Манфред не смог сдержать улыбки:

— Копающая Собака тоже не пьёт вина и сейчас принесёт вам воду из своих личных запасов.

Поглядев вслед выходящему из-за стола лесному жителю, монах спросил:

— А что же вас так позабавило?

— Я захотел узнать, что делают его соплеменники, когда поблизости нет воды. Совет, который он мне дал, вряд ли бы подошёл нам с вами.

— И что же он ответил?

— Вам действительно нужно это знать?, — усмехнулся егермайстер.

— Расскажите. О находчивости детей леса слагают легенды.

— Хорошо. В таком случае охотники из племени Куницы стремятся подстрелить зверя, но не сразу убивают его. Затем животному вскрывают крупную вену. В зависимости от размеров добычи, напиться могут даже несколько человек.

Монах побледнел и несколько раз судорожно вздохнул. Чувствовалось, что ему стоит неимоверных усилий удержать обед в желудке.

— Не думал, что вы настолько впечатлительны, святой отец, — сказал Манфред. — Учитывая, каким делом приходится заниматься всей вашей группе. Почтовый голубь из города прилетел к нам ещё вчера, так что я, в общих чертах, имею представление о теме расследования.

Брат Йохан продолжал бороться со спазмами в животе, и сержант решил сам задать необходимые вопросы.

— Господин егермайстер, у нас есть основания предполагать, что несколько жителей Энгельбрука были убиты слугой, или слугами сатаны. Прямых доказательств нет. Есть путаные свидетельские показания, характерные повреждения на телах и рисунок одной маленькой девочки, видевшей момент нападения. Я догадываюсь, с чьих слов было составлено послание, которое вы получили с голубиной почтой, поэтому вы должны представлять ситуацию не хуже нас.

— Допустим. Какая роль в расследовании отводится мне?

Список заранее подготовленных вопросов почему-то вылетел у Ладвига из головы, и он произнёс первое, что пришло на ум:

— От вас, случайно, не могла сбежать парочка демонов?

Егермайстер остался невозмутим, но его помощники собой владели не так хорошо. Луц поперхнулся вином, извинился и, выскочив из-за стола, покинул палатку. Глаза Адольфа беспокойно забегали, но смотрел он при этом на своего начальника. Даже дикарь отреагировал на слово "демон" тем, что шумно выдохнул воздух.

Манфред неторопливо обвёл взглядом присутствующих:

— Не знаю, кто успел вам об этом сообщить, но как раз парочка и сбежала. Одного посчастливилось обнаружить святому отцу, за что ему огромное спасибо от всей егерской службы. Другого пока не нашли, но это всего лишь вопрос времени.