Джон Толкин - Две крепости

Голлум не ответил.

— Отвечай, или я изменю свое решение, — сказал Фарамир. Но Голлум продолжал молчать.

— Я отвечу за него, — вмешался Фродо. — Он провел меня к Черным Воротам, как я и просил, но они непроходимы.

— В Неназываемую землю нет открытых дверей, — сказал Фарамир.

— Поняв это, мы повернули и пошли по Южной Дороге, — продолжал Фродо. — Судя по тому, что он нам сказал, есть или может быть проход вблизи Минас-Итила.

— Минас-Моргула, — поправил Фарамир.

— Не знаю точно, — согласился Фродо, — но, по-видимому, тропа поднимается в горы в северной части долины, где стоит старый город. Она поднимается на высокий утес и потом спускается на ту сторону гор.

— Вы знаете название этого перехода? — спросил Фарамир.

— Нет, — ответил Фродо.

— Его называют Кирит-Унгол.

Голлум резко свистнул и что-то пробормотал про себя.

Фарамир обернулся к нему и спросил:

— Разве не так?

— Нет, — буркнул Голлум — и вдруг взвыл так, будто кто ударил его. — Да, да, мы слышали однажды это название. Но какое вам дело до названия? Хозяин говорит, что он должен пройти. Поэтому мы должны найти проход. Другого пути нет.

— Нет другого пути? — спросил Фарамир. — Откуда ты это знаешь? И кто изучал все уголки Темного королевства?

Он долго в задумчивости смотрел на Голлума. Потом снова заговорил:

— Уведи это существо, Анборн. И обращайся с ним вежливо, но стереги его. А ты, Смеагол, не пытайся нырнуть в водопады. Там внизу у скал такие зубы, так что они убьют тебя раньше, чем настигнет стрела охранника. Ступай и забери с собой свою рыбу!

Анборн ушел. Перед ним, согнувшись, тащился Голлум. Занавес в убежище был задернут.

— Фродо, я считаю, что на этот раз вы поступаете неразумно, — сказал Фарамир. — И вы не должны идти с этим существом. Оно злое.

— Ну, не совсем злое, — возразил Фродо.

— Может быть, и не совсем, — согласился Фарамир, — но зло ест его, как язва, и зло это растет. Он не приведет вас к добру. Если вы согласитесь расстаться с ним, я дам ему охранную грамоту и прикажу отвести к любой точке границ Гондора, какую он назовет.

— Он не пойдет туда, — сказал Фродо. — Он последует за мной, как делает уже давно. И я много раз обещал взять его под защиту и идти туда, куда он ведет. Вы ведь не посоветуете мне нарушать обещания?

— Нет, — вздохнул Фарамир, — но на сердце у меня тяжело. Кажется, легче посоветовать другому нарушить обещание, чем самому это сделать. Но нет... Если он пойдет с вами, вам придется терпеть его присутствие. Но не нужно идти с ним к Кирит-Унголу. Он сказал вам о нем меньше, чем знает. Это я ясно прочел в его глазах. Не ходите к Кирит-Унголу!

— Куда же мне идти? — спросил Фродо. — Назад к Черным Воротам, чтобы добровольно сдаться их охране? Что вы имеете против этого места, почему его название вызывает ужас?

— Ничего определенного, — сказал Фарамир. — Мы, в Гондоре, не ходим восточнее дороги, и никто из нас, молодых, не бывал в Тенистых Горах. Все, что мы о них знаем, — старые легенды и молва давно минувших дней. Но в переходах у Минас-Моргула живет какой-то темный Ужас. Когда произносится название Кирит-Унгол, старики и знатоки сказаний бледнеют и умолкают.

Долина Минас-Моргула очень давно попала под власть Зла и сделалась угрозой и ужасом еще в ту пору, когда изгнанный Враг находился далеко, а Итилиен входил в наше королевство. Как вы знаете, этот город некогда был гордой и прекрасной крепостью, Минас-Итилом, близнецом нашего родного города. Но он был захвачен злыми людьми, которыми командовал Враг и которые после Его поражения бродили бездомными и безначальными. Говорят, их господами были люди Нуменора, впавшие во тьму Зла: им Враг дал Кольца Власти и поработил их, они стали живыми привидениями, ужасными и злыми. После ухода Врага они захватили Минас-Итил и жили в нем, предав гибели и распаду все живое в долине: город казался пустым и в то же время не пустым, потому что в его разрушенных стенах жил бесформенный Ужас. Там жили Девять Повелителей, и после возвращения их Хозяина, которое они втайне подготовили, они вновь обрели силу. Девять Всадников выехали из Ворот Ужаса, и мы не могли противостоять им. Не приближайтесь к их крепости! Вас выследят. Это место бессонной злобы, полное глаз, не смыкающихся ни днем ни ночью. Не ходите туда!

— Но куда же вы направите меня? — спросил Фродо. — Вы говорите, что сами не можете привести меня к горам и тем более перевести через них. Но я дал торжественное обещание Совету найти путь через горы или погибнуть в поисках пути. И если поверну назад, испугавшись опасностей, как стану я смотреть в глаза людям и эльфам? Вы хотите, чтобы я пошел с этой вещью в Гондор? Ведь она свела с ума вашего брата. Что же она натворит в Минас-Тирите? Неужели должно быть два Минас-Моргула, скалящихся друг на друга через мертвые земли, полные гнили и смерти?

— Я не хочу этого, — сказал Фарамир.

— Что же мне делать?

— Не знаю. Но я не хочу, чтобы вы шли на смерть или на пытки. И не думаю, что Митрандир выбрал бы этот путь.

— Но он погиб, и путь приходится выбирать мне. И времени для долгих раздумий нет, — сказал Фродо.

— Тяжкая у вас судьба и поручение безнадежное, — сказал Фарамир. — Помните по крайней мере мое предупреждение: берегитесь этого проводника, Смеагола. Он — убийца. Я прочел это у него в глазах.

Он вздохнул:

— Ну вот, мы только что встретились — и уже пора расставаться, Фродо, сын Дрого. Вы не нуждаетесь в словах утешения. Я не надеюсь вновь увидеть вас под солнцем. Но вы пойдете с моим благословением вам и всему вашему народу. Отдохните немного, пока для вас готовится еда.

Я с радостью послушал бы, как этот ползучий Смеагол стал обладателем вещи, о которой мы говорим, и как он потерял ее, но не стану беспокоить вас теперь. Если, вопреки всем опасениям, вы вернетесь в землю живых и мы будем сидеть, греться на солнце и смеяться над былыми горестями, вы расскажете мне и об этом. А до тех пор — прощайте!

Он встал, низко поклонился Фродо и, удалившись в пещеру, задернул за собой занавес.

Фродо и Сэм вернулись к своим постелям и немного полежали в тишине, пока люди в пещере не зашевелились и не занялись обычными дневными делами. Вскоре хоббитам принесли воду, а потом отвели их к столу, где был приготовлен завтрак на троих. Фарамир разделил его с ними. Он так и не сомкнул глаз после вчерашней битвы, но усталым не выглядел.

Закончив трапезу, все поднялись.

— Не хотелось бы, чтоб голод беспокоил вас в дороге, — сказал Фарамир. — У нас не так уж много провизии, но я приказал уложить в ваши мешки небольшой запас. В Итилиене вы не будете нуждаться в воде, но не пейте из ручьев, текущих из Имлад-Моргула — Долины Живой Смерти. И вот еще что. Вернулись мои разведчики, даже те, что пробирались к самому Мораннону. И все отмечают одно и то же странное явление: земля опустела. Нет никого на дороге, не слышно ни топота ног, ни звука рогов, ни звона тетивы. Тревожная тишина опустилась на Неназываемую землю. Не знаю в точности, что она предвещает. Но приближается что-то значительное. Надвигается буря. Поторопитесь, пока есть возможность! Если вы готовы, пойдем. Скоро взойдет солнце.