Рианнон Томас - Долгих лет царствования

…И драгоценные камни на лодках. Да, я смотрела на них больше часа назад и думала о кошмарном расточительстве. О том, что люди будут тонуть за них в реке… Да, я думала об этом, вот только ничего не сделала, хотя являлась тем единственным человеком, у которого была власть изменить всё это. И если люди утонут в реке — это я буду виновата. И если у нас слишком мало денег, чтобы позволить королевству протянуть после того, как утонут эти камни — это я буду виновата.

Нет, я не подумала! Всё своё время я истратила, горюя по погибшим вельможам, одной угрозе и паре сотен людей — пока сотни тысяч обыкновенных граждан ждали от меня мудрых решений и умирали из-за моих глупостей.

Мудрые решения? Да ведь я не принимала никаких, я даже не знала, что происходит в моём королевстве! Вот только, тем не менее, я все ещё королева, а невежество не может служить мне оправданием.

Как только моя карета остановилась у стен Форта, я выбралась из неё и направилась к парадным вратам. Я должна была отыскать своего отца — должна была немедленно поговорить с ним.

Долго мне искать, впрочем, не пришлось. Он и сам ждал меня в коридоре.

— Фрея! — воскликнул он. — Что-то случилось?

— О да. Мне нужно поговорить с тобой, прямо сейчас.

— Это помидоры, Фрея? Что…

— Прямо сейчас! — я подошла к ближайшей комнате, рывком открывая дверь, чувствуя, как дрожь гнева молнией пронзила моё тело. Да, я только что потерпела неудачу, а мой отец позволил всему этому случиться. Ведь разве не он был казначеем? И он мне ничего не сообщил! Он даже не подумал сказать мне о том, что наделал! — Что за похоронная плата? — я даже не закрыла за собой дверь.

Отец нахмурился, словно до сих пор не понимал, в чём именно состоял мой вопрос.

— Похоронная плата… Ну, Фрея, разве не понятно, что это то, чем мы оплатим похороны?

— Я не помню, чтобы давала своё согласие на какие-либо похоронные налоги!

— Ну, ведь надо было найти на них деньги… Но, Фрея, почему ты спрашиваешь меня об этом?

— На улице меня поймала женщина, — мой голос, моё тело — вся я дрожала. — Она сказала, что у них не хватило денег заплатить за похороны, поэтому её мужа арестовали.

Отец коротко кивнул.

— Да, потому что мы должны относиться ко всем, как к равным. Каждый должен внести свой вклад — соответственно, следовало продемонстрировать последствия отказа.

— Отказа? Это не отказ — не иметь шанса заплатить! Ты на самом деле считаешь, что должен арестовывать людей за то, что они не могут финансировать похороны, в которых мы жгли шелка и топили сотнями драгоценные камни?!

— Может быть, мне придётся напомнить, Фрея, — грубо и резко проронил отец, — что это ты настояла на том, чтобы все погибшие были соответствующе похоронены? Это совсем не дешево. Да, там были включены все погибшие горожане, и весь город должен за это платить.

— Вот только там были не все горожане! Только дворяне, что умерли — потому что они ели торт, сделанный едва ли не из золота! И теперь мы заявляем, что похоронить их себе позволить не можем — так что, народ, голодайте, ибо вы должны немедленно за это заплатить!

Отец опустил мне руку на плечо. Теперь он казался раздражённым, словно я потеряла всякий здравый смысл.

— Фрея, успокойся. Ты даже не представляешь, о чём говоришь…

— А не потому ли, что ты стандартно держал это в тайне от меня, от своей королевы? Это я — правительница этой страны! Я, а не вы с советом! И никто больше не имеет права прятать от меня указы, совершать что-либо без моего явного согласия. Ты меня понял?

— Фрея…

— Ты меня понял?! — мой гнев, казалось, смыл всю мою застенчивость. Да, мой отец меня предал. Он совершил кошмарную вещь — и утверждал, что это было сделано мною. Я не имела права позволить этому повториться.

— Я твой отец, Фрея.

— Что ж, а я твоя королева. И либо ты соглашаешься на то, что все законы должны проходить через мои руки, либо я вынуждена искать нового казначея!

Он только молча уставилась на меня.

— Эту женщину схватили стражники. Я хочу, чтобы её и её супруга немедленно освободили. Деньги же вы должны вернуть каждому из плативших простолюдинов. Остальных вы должны отпустить.

— Фрея…

— Каждому из них.

Мне казалось, что я должна была воспламенить отца одним только своим раздражённым взглядом.

— Мы обсудим это на следующем заседании совета, Ваше Величество.

— О да, мы завтра обсудим, как тщательно вы выполнили мои приказы! А ещё — я хочу, чтобы мне принесли копию книги Густава. Потому что мне она нужна.

Я больше ни за что не позволю своим советникам держать меня в неведении.

Я повернулась к двери и едва ли не подпрыгнула. На пороге стояла Мадлен Вольф, занеся руку, чтобы постучать в приоткрытую дверь.

— Мне очень жаль, что вынуждена прервать вас, Ваше Величество, — промолвила она, — но вас ожидают в зале, и я слышала, что вам надо немного принарядиться. Я пришла помочь, но если сейчас не время…

— Нет, — я сделала глубокий вдох, пытаясь отогнать от себя гнев. — Нет, мы уже давно закончили. Спасибо большое.

Мадлен последовала за мною к моим покоям, не проронив ни единого слова. Когда мы добрались до моей спальни, она отступила на шаг назад, всматриваясь в пятна на платье.

— Ну что ж, пройдёт, — промолвила она. — Если немного поработать с волосами и кое-что переменить, может, не придётся отмывать. В другом случае вам придётся несколько часов провести здесь.

Она бросилась в сторону моего гардероба, собираясь что-то искать — то, что можно было надеть. Да, мой гардероб вряд ли вдохновил бы такую девушку, как она — несколько моих старых платьев, что-то из нарядов королевы, с которыми мы понятия не имели, что делать, ну, и пять или шесть новых — швеи не спали, заканчивая их.

— Хотела спросить, синий или жёлтый, но у нас, впрочем, нет никакого выбора… — она склонила голову набок, погрузившись в свои мысли.

— Красный! — воскликнула наконец-то она. — Подобно восходу солнца. Да, это будет гармонировать с желтизной, но станет выделяться… А ещё это будет просто идеально на тебе сидеть, если мы кое-что добавим…

Она потянула платье из шкафа и едва ли не споткнулась о Дэгни. Кошка появилась непонятно откуда, а теперь нагло обнюхивала её ноги.

— О, — выдохнула Мадлен. — Привет, прелесть!

— Это Дэгни, — представила я кошку.

— Дэгни! — проворковала она, наклоняясь, чтобы погладить её. Она замялась, будто бы не зная, что будет делать Дэгни — наверное, вполне привычная реакция для тех, кто не слишком любит кошек, но странно было видеть, как так поступила вечно идеальная Мадлен Вольф. Дэгни выгнула спину и повернула голову, требуя внимания к себе, и Мадлен заулыбалась. — О, как же она замечательна!

— А почему ты… вы мне помогаете? — спросила я. — С Наоми ведь всё в порядке?