Роджер Желязны - Девять принцев Эмбера - английский и русский параллельные тексты

— Вот как? Почему же его не убили?

“Well, rumor has it he's married a noblewoman of Rebma. Eric didn't want to court an incident with Rebma at this point. Moire has quite a kingdom, and there is talk that Eric is even considering asking her to be his queen. All gossip, of course. But interesting.”

“Yes “ I said

“She liked you, didn't she?”

— Ходят слухи, что он женат на дворянке из Рембы. А Эрик на этом этапе не желает даже косвенных осложнений с Рембой. У Мойры большое королевство, и поговаривают даже, что Эрик намеревается сделать ей предложение и попросить ее стать его королевой. Слухи, конечно, но весьма любопытные.

— Да.

— Вы ведь ей очень нравились, это правда?

“Somewhat. How did you hear?”

“I was present when Random was sentenced. I got to speak with him for a moment. The Lady Vialle, who claims to be his wife, has asked to join him in prison. Eric is not yet certain how to reply.”

I thought upon the blind girl, who I had never met, and I wondered at this.

— В какой-то степени. А ты откуда знаешь?

— Я присутствовал, когда читали приговор Рэндому. Леди Виала, которая заявила, что она его жена, попросила разрешения присоединиться к нему в тюрьме. Эрик все еще не уверен, что на это ответить.

Я подумал о слепой девушке, которую никогда не встречал и уже не встречу, и удивился путям провидения.

“How long ago did all this happen?” I asked.

“Mm. Thirty-four days,” he replied. “That was when Random showed up. A week later, Vialle made her request.”

“She must be a strange woman, If she really loves Random,”

— Как давно это случилось?

— М-м-м. Тридцать четыре дня тому назад. Именно тогда появился Рэндом. Неделей позже Виала подала свое прошение.

— Она, должно быть, странная женщина, если действительно любит Рэндома.

“Those were my sentiments,” he replied. “I can't think of a more unusoal combination.”

“If you should get to see him again, give him my regards and my regrets.”

“Yes.”

“How fare my sisters?”

— Я тоже так считаю, — ответил он. — Никогда даже представить не мог более неподходящей пары.

— Если увидишь его снова, передай ему мой привет и мои сожаления.

— Хорошо.

— А как поживают мои сестры?

“Dierdre and LIewella remain in Rebma. The Lady Florimel has been enjoying Eric's favors and stands high in the present court. I do not know where Fiona is presently.”

“Has anything more been heard of Bleys? I am sure that he died.”

“He must have died,” said Rein, “His body was never recovered, though.”

— Дейдра и Льювилла остались в Рембе. Леди Флоримель наслаждается милостями Эрика и одна из первых дам нашего двора. Я не знаю, где сейчас Фиона.

— А что-нибудь было слышно о Блейзе? Хотя я и уверен, что он погиб.

— Наверное погиб. — ответил Рейн. — Хотя тело его так и не было обнаружено.

“What of Benedict?”

“As absent as ever.”

“How about Brand?”

“No word.”

— А Бенедикт?

— О нем так ничего и не было слышно.

— Бранд?

— Тоже ничего.

“Then I guess that covers the whole family tree, as it stands at present. Have you written any new ballads?”

“No,” he said. “I'm still working on 'The Siege of Amber,' but it will be an underground hit, if at all.”

I reached my hand out through the tiny gate at the bottom of the door.

“I would clasp hands with thee,” I said, and I felt his hand touch mine.

“It was good of thee to do this thing for me. Don't do it again, though. It would he foo!ish to risk Eric's wrath.”

— Ну, значит, будем считать, что я пока спросил о всех своих родственниках. А ты написал какие-нибудь новые баллады?

— Нет, — ответил он, — Я еще работаю над «Осадой Эмбера», но в любом случае это будет подпольная литература, даже если мне удастся ее завершить.

Я протянул руку через крохотное окошечко внизу двери.

— Я хочу пожать твою руку — и его теплая ладонь коснулась моей.

— Спасибо тебе за все, что ты сделал. Но больше не надо. Глупо рисковать гневом Эрика.

He squeezed my hand, muttered something, and was gone.

I found his CARE package and stuffed myself with the meat, which was the most perishable item. I ate a lot of the bread. to accompany it, and I realized that I had almost forgotten how good food can taste. Then I grew drowsy and slept. I don't think I slept very long, and when I awoke I opened one of the bottles of wine.

It didn't take as much as usual, in my weakened condition, to get me kind of high. I had a cigarette. sat down on my mattress, leaned back against the wall, and mused.

Он сжал мою руку, что-то пробормотал и ушел. Я нашел пакет с пищей и набил живот мясом — самой сытной едой, которая там была. Мясо я заедал огромным количеством хлеба, и только тут понял, что почти забыл какой вкусной может быть пища. Затем меня стало клонить в сон, и совершенно незачем было этому противиться. Не думаю, что спал очень долго. Пробуждение я отметил бутылкой вина.

В моем состоянии немного надо, чтобы захмелеть. Я закурил сигарету, уселся на матрас, облокотился спиной о стену и расслабился.

I remembered Rein as a child. I was already full grown by then and he was a candidate for court jester. A thin, wise kid. People had kidded him too much. Me included. But I wrote music, composed ballads, and he'd picked up a lute somewhere and had taught himself how to use it. Soon we were singing with voces together raised and all like that, and before long I took a liking to him and we worked together. practicing the martial arts. He was lousy at them. But I felt kind of sorry for the way I had treated him earlier, what with the way he had dug my stuff, so I forced the fake graces upon him and also made him a passable saber man. I'd never regretted it, and I guess he didn't either. Before long, he became minstrel to the court of Amber.

Я помнил Рейна еще мальчиком. К тому времени я уже повзрослел, а он был кандидатом на место придворного шута. Тощий умный паренек. Люди издевались над ним слишком много. Включая и меня. Но я писал музыку, сочинял баллады, а он достал себе где-то лютню и научился на ней играть. Скоро мы уже пели на два голоса, и спустя немного времени я полюбил его, и мы стали работать вместе создавая произведения искусства. Он был очень неуклюж, почти бездарен, но в глубине души я чувствовал раскаяние за то, как обращался с ним раньше, поэтому я фальшиво хвалил его, когда только мог, да к тому же научил недурно владеть мечом. Я никогда не жалел об этом, да и он, по-моему, тоже. Скоро он стал придворным менестрелем Эмбера.

I had called him my page all that while, and when the wars beckoned, against the dark things out of Shadow called Weirmonken, I made him my squire, and we had ridden off to the wars together. I knighted him upon the battlefield, at Jones Falls, and he had deserved it. After that, he had gone on to become my better when it came to the ways of words and music. His colors were crimson and his words were golden. I loved him, as one of my two or three friends in Amber. I didn't think he'd take the risk he had to bring me a decent meal, though. I didn't think anyone would. I had another drink and smoked another cigarette, in his name, to celebrate him. He was a good man. I wondered how long he would survive.

Все это время я называл его своим пажом и, когда начались войны против темных сил из Отражения Вейрмонкен, я сделал его своим сквайром, и мы ходили в бой вместе. Я посвятил его в рыцари на поле сражения при Джонс Фолз, и он заслужил это посвящение. После этого он продолжал писать и сочинять музыку, пока не превзошел даже меня. Цвет его одежд был малиновый, а слова — золотыми. Я любил его, как любил только двух-трех друзей в Эмбере. Правда, я никогда не думал, что он пойдет на такой риск, чтобы принести мне хорошую пищу. Не думаю, что это вообще кто-нибудь сделал бы. Я выпил еще несколько глотков вина и закурил вторую сигарету в его честь, чтобы отпраздновать это событие. Он был хорошим человеком. Долго ли он продержится при этом дворе?

I threw all the butts into the head and also-eventually-the empty bottle. I didn't want anything around to show that I had been “enjoying” myself, should a sudden inspection be held. I ate all the good food he had brought me, and I felt surfeited for the first time since I had been in durance. I saved the last bottle for one massive spell of drunkenness and forgetfulness.

And after that time had passed, I returned to my cycle of recriminations.

Окурки — и через некоторое время опустевшую бутылку — я выкинул в дыру для уборной. Я не хотел, чтобы кто-нибудь случайно увидел, как я тут «развлекаюсь-, если вдруг неожиданно нагрянет обыск. Я съел все, что он принес, и почувствовал себя сытым и умиротворенным впервые за все время заточения. Я оставил последнюю бутылку вина про запас, на тот случай, когда мне захочется хоть на время забыться.