Игра отражений (СИ)

Леди Кларисс скончалась ночью, выпив слишком большую дозу опиумной настойки. Перед тем, как пойти на этот шаг, она долго размышляла, написала письма дочери и мужу, для чего, собрав все силы, встала и устроилась в кресле за столом. Там же она и умерла.

«Луи, дорогой, я все понимаю и не хочу быть для вас с Жозефин обузой. К тому же, с каждым днем мне все хуже, и не хотелось бы доживать до момента, когда мой разум помутится от боли. Я говорила с лекарем. Он совершенно не уверен в том, что даже самые чудодейственные воды сумеют спасти мне жизнь. К тому же, климат Островов рано или поздно все равно убил бы меня, а заставлять тебя или Жози срываться с места, ставшего вам домом, до конца моих дней — слишком жестоко. Я ведь знаю, кто ты, у меня было много времени поразмыслить, вспомнить сказки, что в детстве мне рассказывала няня, и кое-что сопоставить.

Я рада, что ты был со мной, я счастлива, что у нас родилась Жози, я благодарна Создателю за то, что дожила до ее дебюта и даже дольше. И я люблю вас обоих.

К.»

— Мама… мамочка, — лепетала Жозефин, не понимая, что случилось. — Папа, а что с мамой? Почему она спит в кресле? Ей стало лучше?

— Мамы больше нет с нами, малышка, — крепко обняв дочь, прошептал граф. — Она… ушла.

Жозефин разрыдалась так, что пришлось вызывать лекаря, который кое-как сумел напоить ее успокоительным отваром.

С каждой минутой бала Тео становился все мрачнее: его Леди-Невидимка сегодня не прибыла. А потом он услышал перешептывания в «змеином углу», где собрались матроны и сплетницы:

— Леди Эсташ-Канниг скончалась, какое горе…

И сердце оборвалось. Как — скончалась? Почему? Тео, наплевав на все, бросился прочь из дворца в гвардейские конюшни, ведь прибыл он на бал в карете, по настоянию родителей. Оседлав первую же попавшуюся лошадь, лейтенант понесся к дому Эсташ-Каннигов. Слуги немного развеяли его опасения — умерла старшая леди.

— Боюсь, милорд пока что не склонен принимать гостей.

— А леди Жозефин?

— Она спит.

— Передайте мои искренние соболезнования лорду и леди.

Возвращаться на бал не имело смысла — он отправился туда только ради встречи с Жозефин. Правда, стоило бы вернуть лошадь и вернуться домой в экипаже. Так что Тео, плотнее укутавшись в плащ, все же направился обратно в казармы, а оттуда, мечтая немного согреться и выпить, во дворец.

— Ах, мой милый Тео, куда же вы пропали? — визгливый голосок леди Уилсон ввинтился в уши. И как он раньше мог считать его красивым?

— Навещал невесту, — огрызнулся Тео.

— Ч-что? Невесту? — от неожиданности у леди, которую иначе, чем «леди-шлюшка» Тео про себя не называл, пропал дар речи.

Зато диалог был услышан другими дамами, немедленно пожелавшими выпытать подробности раньше официального объявления о помолвке.

— Ну, мы еще не разговаривали, но я очень бы хотел назвать ее своей невестой официально, — отбивался несчастный лейтенант.

— Откройте ее имя, младший лорд Дамайн, — посоветовали ему, — пока любопытствующие дамы не порвали вас на кусочки.

— Я не могу открыть имени моей дамы без ее позволения, — вывернулся Теодор.

Наконец, ему удалось вырваться из круга дам, найти глазами чету Даркмайров и жестом попросить маркиза о разговоре. Доминико извинился перед супругой и направился к родственнику, гадая, что произошло — нужна помощь с леди Уилсон?

— Маркиз, я прошу вас быть моим посредником в заключении помолвки с леди Эсташ-Канниг! — шепотом выпалил Теодор, чувствуя себя не зрелым мужчиной тридцати лет, а, черт возьми, зеленым юнцом.

— А вы точно уверены? — Доминико нахмурился, такая скорость решений его удивила.

Теодор усмехнулся:

— Считаете, я тороплюсь? Нет, маркиз, я имел время подумать. Конечно, не стоит думать, что я безоглядно влюбился, единожды увидев леди Эсташ-Канниг. Но вчера я имел беседу с родителями, и они согласились, что эта партия была бы нам выгодна. Семейство Эсташ-Канниг довольно богато, пусть и не слишком влиятельно. Со своей стороны, я гарантирую леди Жозефин уважение и достойную жизнь.

— Что ж, если вы уверены, я готов помочь вам.

— О помолвке объявим в узком кругу — у леди Жозефин этой ночью умерла мать, свадьбу придется отложить на год из-за траура.

— Да, я понимаю, — вздохнул Доминико. — Так и сделаем. После похорон леди Кларисс я займусь устроением помолвки.

Теодор склонил голову:

— Буду вам несказанно благодарен.

Он откланялся и покинул бал. Маркиз же вернулся к жене.

— Есть две новости. Первую ты уже, наверное, слышала, mi caro, у Жозефин умерла мать.

— Да, нужно будет выразить соболезнования и поддержать бедняжку.

— И вторая: твой брат выразил желание объявить помолвку с леди Эсташ-Канниг, попросив меня стать посредником в этом деликатном деле.

Кристина чуть не упустила веер:

— Тео???

— Ну не Александр же, он занят. Теодор был честен и предупредил, что любовью там и не пахнет. Скорее, он таким образом спасается от «охоты», которую твоя тетушка не преминет организовать. Жозефин, насколько я понимаю, ему симпатична, он обещал окружить ее заботой и уважением, но не более.

— Ничего, стерпится-слюбится. Главное, начать с уважения.

— Думаешь, это хорошая партия для них обоих?

— Я думаю, она отлична, — уверила Кристина мужа.

— Теперь, главное, ничего не перепутать в процедуре сватовства. Я ведь изучал только наш церемониал. Ты мне поможешь?

— Да, — Кристина задумалась. — Надо спросить дядю Джона, я тоже не сильна.

— Так и сделаем, — Доминико склонился перед ней, приглашая на танец.

Перт, крупный город и порт неподалеку от Савентума, но расположенный не в болотистой низине, а в живописнейшей бухте, окруженной скалистыми холмами, был, пожалуй, одним из самых красивых городов Островного королевства. Выстроенный в незапамятные времена еще основателями этого государства в том самом месте, где их многовесельные триремы бросили якорь, он развивался и рос. Одна из крупнейших верфей королевства также располагалась здесь. Но достоинством Перта было не только расположение. Город славился своими минеральными источниками. Более южное расположение относительно Савентума обусловливало иной климат, морской воздух смешивался с воздухом вересковых холмов, уже более столетия облагороженные и обустроенные источники дарили целебную воду, что летом привлекало сюда желающих поправить здоровье аристократов. Зимой же город казался довольно тихим. Купить тут дом было задачей не из легких — мало кто решался покинуть родное место, еще и такое чудесное.

— Вот разве что есть один дом, — слегка поколебался лавочник, которого Уилл взялся расспрашивать. — Вон там, видите, на холме, такой розовый, каменный? Старик умер, не оставив наследников, желающие купить дом пока не слетелись, если успеете, будет вашим.