Игра отражений (СИ)

— Можно взять твою рубашку? Я на ней вышью что-нибудь.

— Конечно, малышка. Ты красиво вышиваешь, я видел. Свадебный наряд и рубашки Йети.

— Я всегда любила вышивать, — Эдме не знала, что еще сказать, вроде как муж лежит, отдыхает и беспокоить его не стоит, напоминая, что он хотел ее учить.

Он сам вспомнил:

— Мы, кажется, договаривались заняться учебой? Почитать что-нибудь интересное. Читать я могу и лежа, да и рассказывать тоже. Хочешь?

— Да, очень хочу, — обрадовалась Эдме. — А что ты мне почитаешь?

Вик встал, посадив котенка себе на плечо, как пиратского попугая. Тот, на удивление, истошно орать не стал, правда, закогтил и рубашку, и плечо. Мужчина же отправился в спальню, искать в своем багаже книгу по географике, которую втайне считал своим талисманом еще с Академии. Эдме ждала его, любопытствуя про себя: что такого Вик ей расскажет сегодня? Он же, примостившись снова на диван, открыл книгу на первой странице.

— Ты знаешь, Эдме, что наша планета Земля имеет форму шара?

— Шара? Она круглая? — удивилась Эдме.

— Именно. Если смотреть с мостика в ясную погоду, видно, как горизонт заворачивается, словно упираясь в небесную сферу. Но, на самом деле, никакой сферы нет, до нее нельзя доплыть или дойти.

— То есть, мы живем в середине шара? — уточнила девушка.

— Нет, малышка, мы живем на поверхности шара. Вообще, если уж быть точным, то ты, наверное, права. Наша Земля — как луковица. Есть раскаленное ядро, магматическая мантия, земная кора, которая и есть наше местообиталище, а сверху — атмосфера, то есть, воздух. Он тоже состоит из слоев, благодаря перемещениям которых рождаются ветры.

— А почему мы не падаем с шара? И вода не выливается?

— А ты представь себе ведерко воды. Что будет, если ты возьмешь его в руки и начнешь быстро-быстро кружиться?

— У меня голова закружится.

— Это да. А с ведром и водой?

— Ничего? — Эдме немного подумала и более уверенно заявила. — Ничего с ними не случится.

— Вода не выльется, не так ли?

Девушка попробовала представить себе ведро:

— Нет.

— А почему?

— Ну, потому что… Я не наклоняю ведро?

— Наклоняешь, вернее, оно само будет отклоняться. Ну, хочешь, попробуем это увидеть на практике? Я сам покручусь, а ты следи за ведром.

— Хорошо, давай. Я не понимаю на словах.

Они набрали полное ведро воды, накинули плащи и вышли во двор. Вик, смеясь про себя, принялся кружиться, гадая, поймет ли Эдме такую штуку, как центробежная сила.

— Вода и правда не выливается. Но почему?

— Потому, что она вращается вместе с ведром вокруг меня. А наша Земля вращается вместе с нами, морями и океанами вокруг Солнца.

— А. Нас держит на шаре потому, что он вертится?

— Именно. Называется это «центробежная сила»

Эдме закивала, довольная тем, что узнала столько нового. Они вернулись в дом, и Вик снова устроился на диване, а Эдме — на подушке рядом с ним. Он зачитывал ей выбранные главы о строении Земли, о том, какие материки, острова и полуострова на ней находятся, какие океаны и моря их омывают.

Эдме удивлялась, разглядывая картинки:

— Столько воды? Ее же намного больше, чем суши.

— Так и есть. Ученые считают, что суша на нашей планете занимает совсем мизерное соотношение по сравнению с водой. Примерно один к десяти.

— А кто живет в воде? Там, на глубинах? А там есть русалки?

— Морские девы, да, — он усмехнулся. — Я видел их только мельком, и они не слишком похожи на нас. Они… иная раса. Вот есть люди — с белой кожей, с желтой или коричневой, как жженый сахар или шоколад. Но это все — люди. Если заглянуть к нам внутрь, мы будем одинаковыми. А есть морской народ. Есть, или были раньше, не знаю точно, малефис и нейррис. Это существа, отличные от людей не только внешне, но и внутренне.

— А у русалок правда хвосты как у рыб? — Эдме даже глаза расширила. — А сирены поют?

— Русалки и сирены суть один народ, они все поют и заманивают моряков и рыбаков в море. Только что русалки это делают у берега, а сирены — на отмелях или рифах. И хвосты у них, да, ног нет.

— А где ты вообще бывал?

Эдме было жуть как любопытно, узнать хотелось все-все, Виктор знал столько интересного, оказывается.

— В османских портах, в Балтии и даже в Невске — ее столице. Огромный город, наш Савентум даже рядом не стоял с этой каменной громадой.

— Ты так сильно любишь море… Как Уилл — горы.

— О таких, как я, говорят, что их целовали морские девы, — рассмеялся Вик. — Да, я влюблен в море едва ли не с детства, с того момента, как впервые услышал о том, что есть такое.

— Мне оно нравится, оно такое… И мне здесь хорошо дышится.

— Да, здесь хорошо. Но море… оно разное. Иногда оно коварнее горных ущелий и опаснее лавин.

— А, правда, там волны выше неба?

— Выше неба волн не бывает, малышка, — усмехнулся капитан. — Но вот выше грот-мачты — вполне. Когда мы с капитаном Дамайном попали в такой шторм, думали уже все, не выберемся, и старушка «Уэлли Стар» развалится на кусочки. Матросы выбивались из сил, качая помпы. Впрочем, качали все, мы и просто ведрами вычерпывали, а вода в трюмах все прибывала. Молились, кто как мог. И вдруг — словно кто-то вылил на волны тысячу бочек с маслом. Это было око бури, и капитан приказал готовиться к худшему. Там был штиль, хотя волны швыряли наш корабль, как щепку. Идти в оке мы не могли, а значит, неизбежно попали бы в полосу самого страшного шторма, окаймляющего его.

Эдме слушала, приоткрыв рот, глаза расширились:

— И что вы тогда сделали? Как вы спаслись?

— Срубили мачты, пока они не сломались под ветром, закрепили все, что разболталось, закрепились сами и стали ждать. Но все обошлось. Тогда я впервые увидел сирен. Они не пели, просто выныривали на гребни волн, окружая корабль кольцом. И «Уэлли Стар» прошла сквозь бурю, как горячий нож сквозь масло.

— Вас спасли сирены… — глаза Эдме горели восторгом. — Такая милая история.

— До сих пор не понимаю, почему. Но они и в самом деле нас спасли.

— Может, вы им понравились?

— Скорее уж, на нашем корабле был кто-то их кровей. Иногда такое случается, правда, я всегда считал, что люди и морской народ малосовместимы… ну… — он чуть покраснел и замялся, — анатомически.

— А почему? — Эдме тоже покраснела.

— Но как? — усмехнулся Вик.

— Ну… Э… — воображение Эдме не справилось.

— Старые моряки говорят, что сирены рожают, как и дельфины, а не мечут икру. И их женщины кормят детей молоком. Позже я встретил одного матроса, которого сирена спасла после кораблекрушения. Он говорил, что их молоко на вкус соленое и густое. Но больше ничего не рассказал.

Пришел Уилл, решивший выяснить, куда пропала его семья, уселся тоже послушать рассказы Вика, ухмыляясь тому, с каким восторгом ему внимает Эдме. Виктор продолжал травить байки, вплетая в них кое-какие знания по истории, рассказывал об османских кораблях, которые не рисковали отплывать далеко от берегов, о чиньских купцах, пересекавших моря и даже океаны на удивительных своих лодках с парусами из бамбуковых циновок и бумаги, о диких племенах, населяющих острова Южного океана, не знающих письменности и наук. Наконец, Эдме решила, что у нее сейчас голова попросту лопнет от знаний.