Эрика Легранж - Фрай Уэнсли – борец с нечистью

Она снова начала петь, вглядываясь в черный цветок, который по своему глубокому оттенку так напоминал воронье крыло, такой же, как ее волосы. Песнь ее была древней, видно какие-то шаманские пророчества, поскольку она переходила в шепот, а потом опять затягивала слова. Барабаны уже не тревожили, они не отдавали эхом в этих пещерах, а ее голос казался неестественно пустым. Она медленно проходила между ведьмами, напевая мотив, немного задержалась около Беллы, потом взглянула на оборотня, но тот перехватил ее взор и увидел в нем мглу. Она улыбнулась волку, но он напрягся, словно хищник перед прыжком. Гарим продолжила проходить мимо своих соплеменниц.

Когда она обошла всех, то снова вышла вперед, поскольку ее ритуал требовал концентрации. Она умолкла и показала всем розу, та была по-прежнему черной, как и ее обладательница, ведьмы ожидали новых чудес в ее представлении. Гарим довольно сощурила глаза, она выжидала только накала интриги, когда всех одолеет нетерпение, что же чернокожая ведунья, уроженка жаркой страны, сделает такого, что должно удивить. Фрай ловил себя на мысли, что наблюдает представление фокусника, вот только фокусы неизвестно чем могут закончиться и это настораживало чутье волка. Но долго томить публику она не собиралась. Роза неожиданно для всех превратилась в пепел, который не осыпался, а заклубился в руке ведьмы. Выглядело это, как торжество ее магии, поскольку столб возрастал, а ведь роза казалась такой маленькой. Пепел поблескивал переливами цвета, завораживал воздушными фигурами, отрываясь все выше от руки владычицы. Он улетел ввысь, все ведьмы удивленно рассматривали, как пепельный туман сгущается, обрастает массой. Гарим подняла руки и начала произносить сильные заклинания, они звучали эхом в пустых пролетах старой шахты.

Волк водил ушами, слушая эти речи. Он не понимал слов, которые она произносила, но его звериное, магическое чутье улавливало их смысл. Ведьма призывала рогатого бога помочь ей, ибо ее сил недостаточно, чтобы воздать ему должное. Она вручит ему сразу две жертвы, только чтобы доказать свою преданность. И кажется, Рогатый ей благоволил: туман становился все плотнее и увеличивался, заполняя своды этой пещеры. Фрай стал беспокоиться о судьбе Беллы и своей, он точно понял, что чернокожая ведьма упомянула именно о двух жертвах. Оборотень подбежал к своей госпоже поближе и прижался к ней, чтобы в случае чего их не рассоединили. Марион торжественно выкрикивала, что сегодня знаменательная ночь. О Всевышний, это была уже ночь, они совершенно сбились во времени, как только их доставили в подземные пещеры. Белла и сама ощутила опасность, она присела и обняла волка, чтобы быть к нему поближе:

— Мистер Фрай, я сделала большую ошибку, ввязавшись в эту авантюру. Ведьмы со мной просто играют, какая же я глупая, стоило ли бахвалиться своими навыками?

Волк потерся о щеку девушки, когда она шептала ему свое признание, выражая согласие и понимание, но они уже ничего не в силах изменить. Пепельный туман заполнял пространство, словно имел мощный очаг, Гарим же торжественно потянулась вверх, показывая свое умение. Теперь страшно представить ее в гневе, тогда эта ведьма будет крушить все на пути, и ни за какие стены не скрыться. Волк поежился, девушка покрепче в него вцепилась, ожидая чего угодно, даже немедленной смерти. Смерть наступила…

Ведьмы начали расходиться, образовывая скопления по несколько человек. Каждая опасалась оставаться в одиночестве, когда не видно никого вокруг. Две приятельницы Мерим и Гнесса тоже отошли, они выглядели в меру напуганными и поэтому выражали свое несогласие, пряча за злословием страх (даже маги порой готовы опасаться собратьев):

— Я не поддерживаю Марион Ярлсхоф. Она привела в наш ковен опасную чародейку, которая вершит судьбы, не спрашиваясь мнения большинства. И что это она за ритуал произнесла, до того мы так с магией не играли. А теперь ни черта не видно из-за дыма.

— Видно хочет все лавры себе прибрать, как только рогатое божество подаст знак. Наша главная предводительница всячески лелеет надежду воскресить страшное чудовище, а Гарим ей подыгрывает. Ох, после сегодняшней ночи предлагаю перебраться жить в сарае, там хоть и холодно, зато безопасней.

— Я тоже тебе хотела подобное предложить, убраться из пещер восвояси, пока эта ведьма здесь пробудет, как знать, надолго ли она заявилась в наши края. Уф, мне не по себе сейчас, а еще туман не только сгущается, он прямо круговоротом берет.

Пепельный дым закрутился, только он определенно имел одну цель, поскольку остальные кружки остались в безопасности. Ведьмы смотрели, как хаос обретал определенные очертания эллиптического шара, а внутри слышались женский визг. Перепуганная Белла отважилась открыть глаза и посмотреть своему страху. Мысленно девушка попрощалась с этим миром, но тут снова осталась невредима. Так кого же поглощал пепельный куль? Правильно, это были неугодные Гарим ведьмы, которые ее осуждали. Она с лицом самодовольного мщения стояла и смотрела, как шар смыкается.

— Я не понимаю, что произошло? — тихо прошептала мисс Лэнси, стоя на коленях и обнимая волка, тот разумно взглянул на девушку, он знал кто внутри.

— Спасите!!! — кричали женщины внутри. — Марион!!! — но старшая ведьма не шелохнулась, лишь только повернула голову к своей преемнице и спросила ее:

— Обязательно было приносить в жертву этих женщин? Я не думала, что души Мерим и Гнессы так нужны для нашего плана. Наше божество приемлет и другие души.

— Они как нельзя лучше подойдут для нашей задумки, верховная, — с этими словами Гарим обрела власть над шаром, она мысленно перенесла его на руку и начала сжимать пальцами. При этом настоящий куль тоже сжимался, изнутри слышались неистовые крики, которые превращались в хрип. Видно было, что пепел забивает легкие тех ведьм, что оказались внутри, пожирает их изнутри. Довольная «Синяя ведунья» в последний раз сильно сжала пальцы, буквально вонзила ногти в ладонь, не выпуская куль из хватки. Тот сжался еще, ломая кости, раздирая живую плоть, собирая кровь, которая осторожной струйкой стекала в чашу. Красной жидкости было много, она наполнила огромную чашу до краев, только тогда довольная ведьма осмотрелась на присутствующих женщин.

Остальные наблюдательницы опасливо попятились назад, боясь смотреть на соплеменницу, открыто. Многие осуждали то, что она позволила принести в жертву себе подобных. Особенно они осуждали Марион Ярлсхоф, которая теперь позволяла пришедшей ведьме руководить собранием, но все молчали, никто не осмелился открыто ее осудить, чтобы не навлечь новый гнев. Тогда Гарим торжественно разжала кулаки, пепельный плен разомкнулся, извлекая из своего нутра куски человеческого мяса с дроблеными костями. Многие скривились, наблюдая за перекошенными от боли лицами бывших ведьм, они погибли жестокой смертью, напомнив чашу до дна.