Александр Золотая Грива.

- Какая мудрость может быть у бродяги? - усмехаясь, перебил Александр, - мудрость в храмах, у учёных людей. А этот небось и двух букв не напишет, только туману напускает. Видал я таких мудрецов.

- Не скажи, генерал. Я вот Священное писание только немного знаю, а он свой Коран наизусть знает.

- И как ты это определил, если арабского не знаешь? - ехидно поинтересовался Александр.

- Я ж говорю, разобрался. Он у меня по-гречески выучился, а я у него по-арабски понимать стал. Не всё, конечно, но мудрость мыслей записанных видно. Он такой же человек, как я или ты, мыслим мы одинаково. Долго мы с ним спорили, обсуждали всякое, чуть до драки не дошло. И понял я, что всё мы под одним Богом ходим, только разговариваем с ним на разных языках. Мы кланяемся кресту да иконам, они священной Каабе на востоке. И то и другое есть только обозначения Бога. И вот что удивило меня более всего - их Бог тоже не велит убивать, красть, прелюбодействовать, поклоняться идолам. Их Бог такой же, как наш. Только говорит он на другом языке. И это правильно. Ведь когда рухнула башня Вавилонская и люди заговорили на разных языках, не мог Бог говорить со всеми одинаково. С каждым народом Бог разговаривает на его языке, а мы, глупые, думаем, что это другой бог, неправильный. И каждый народ по-своему говорит с Богом. Ведь мы даже одеваемся по-разному, хотя живём на одной земле. Кушаем один хлеб, но печём его всяк по-своему. Вот так и Бога мы видим не одинаково, а он-то один! Смотрит с небес, как мы, дураки, друг дружку режем, огорчается. Ждёт, когда поумнеем.

- Так, так, - усмехнулся Александр, - ну, а вы двое, раз не убиваете друг друга, самые умные, верно?

- Да, - серьёзно ответил Анатолий, - поверь, генерал, что бы не убить, надо куда больше силы и мужества, чём для убийства. Ты посмотри вокруг - всё убивают. Учатся убивать с малолетства, только этому. Как много вокруг убийц и как мало врачевателей! Господь даёт жизнь людям, отнимают они её сами. Только сначала у себя, у близких, а потом уж у врагов. А враги ли?

- Ну-у, пошло, поехало... - скривился Александр. Он выпрямился в седле, пренебрежительно отмахнулся, - ты, монах, какую-то ерунду заумную несёшь, чушь полную! Жизнь борьба, пока борешься - живёшь, как только прекратишь отбиваться, так тебя и сожрут со всеми потрохами. Лучше признайся честно, что боишься жизни, потому и уходишь от неё.

На краткий миг в глазах Анатолия мелькнул гнев, но тут же погас. Совершенно спокойно, даже как-то сонно он произнёс:

- Разве помогать людям, всём, независимо от положения, это уход? Делать добро и учить добру - это уход?

- Смотри, доброделатель, как бы тебя не прибили за первым же поворотом те, кого ты добру учить станешь, - презрительно сказал Александр, - послушают-послушают, да и дадут по башке.

- Не дадут, - мягко возразил Анатолий, - с меня нечего взять. Я бос, одет в тряпьё. У меня нет ничего, что привлекает грабителей. Даже что бы съесть, резать не станут - тощий слишком. Я пройду везде и никто меня не тронет. Тебе не понять, генерал, но поверь на слово, полное отсутствие собственности даёт полную свободу. И мудрость. Отныне я не послушник, не монах, а юрод. Юродивых не обижают.

- Ну да, чего ж обижать того, кого Бог и так обидел. Дервиш и юродивый - хороша компания! Ладно, монах ...э-э... юрод Анатолий, ступай своей дорогой.

- Бог тебе судья, генерал, - поклонился Анатолий до земли.

Отъехав несколько шагов, Александр оглянулся. Анатолий вместе с новым знакомым поднимали с земли раненого болгарина. Отнесли в сторонку, стали промывать раны, накладывать повязки. Мусульманин и христианин пытались сохранить жизнь язычнику.

Через несколько дней из Константинополя пришёл указ императора. Василий Булгарооктон приказывал Александру в кратчайший срок взять столицу Болгарии город Царецевец.

Приказ был настолько важен, что его доставил Александру сам стратиг Михаил. Ответственность за успех операции возлагалась и на него, хотя указ предписывал Михаилу лишь обеспечить всём необходимым войска под командованием Александра. Всё знали, как болезненно относится император к неудачам на болгарском фронте. Он мог простить ошибки полководцу в сражении с арабами, но был беспощаден с теми, кто ошибался с болгарами. Карал жестоко и быстро.

- Вот, генерал, - произнёс Михаил, усаживаясь в скрипучее походное кресло, - ознакомьтесь с указом императора.

Тяжёлая рука в латной перчатке с грохотом опустилась на доски стола. Железные пальцы разжались, свёрнутый в трубку пергамент выкатился на середину.

Стратиг только что прибыл, преодолев весь путь верхом. Карет он не переносил и пользовался ими только когда требовалось по этикету - например, при встрече императора. Содрал латные нарукавники, швырнул в угол, на сундук. Большим пальцем ловко отстегнул застёжку шлема, снял, аккуратно поставил шероховатую поверхность стола. Полированная сталь тускло блеснула из-под толстого слоя пыли. Плюмаж из белых страусиных перьев был серо-коричневым. Перья колыхнулись, пыль посыпалась, превратилась в маленькое облачко.

Жёсткое лицо скривилось, Михаил встал, недовольно рявкнул в раскрытый полог палатки. Тотчас ворвался адъютант, помог осторожно, что б не напылить, снять панцирь. Схватил в охапку доспехи, латные рукавицы и тут же убежал приводить их в порядок.

Стратиг с удовольствием потянулся, даже на цыпочки поднялся. Суставы громко хрустнули.

- Эх, хорошо бы сейчас пробежаться сотню шагов с конём на плечах, размяться хоть немножечко, а? Как считаете, генерал?

- Разделяю ваше мнение, стратиг, но с конём на плечах будет трудно прочесть указ императора, - улыбнулся Александр.

- Ха-ха ... вы правы ... ха-ха... чёрт!...читать и вправду трудно, - грохочуще засмеялся Михаил.

Александр развернул бумагу, глаза быстро пробежали по строчкам. Слухи о грядущем наступлении ходили давно. Положение болгар было хуже не куда - основная часть войск была разгромлена, воины из местных славян разошлись по домам или прятались в лесах, не желая воевать на стороне кочевников. К сражению с ромеями болгары были не готовы. Александр это хорошо понимал и требовал от стратига разрешения на захват оставшихся болгарских городов. Михаил соглашался, но для масштабной войны нужен указ императора. Его ждали со дня на день и вот он получен.

Стратиг отсмеялся, откинулся на спинку кресла. Кресло возмущённо завизжало, грозя развалиться.

- Итак, генерал, что скажете по поводу предстоящего наступления? Вы ведь его уже продумали, верно? - спросил Михаил.

- Да что говорить, стратиг, - развёл руками Александр, - пойду и возьму этот городишко, вот и всё.

- Вот так просто пойдёте и возьмёте? Едва ли, - засомневался стратиг, - крепость хороша, да болгары будут драться до последнего. Неужели никакой хитрости не придумали?