Александр Золотая Грива.

Подбежал Вард, красный от злости, молча схватил за рукав, с силой потащил прочь, так что русичу пришлось почти бежать за ним, нелепо громыхая доспехами.

Наконец, они подошли к дворцу, Вард зыркнул на Александра, округлил глазищи, топнул ногой - смотри, мол, у меня! Русич кивнул, пристыжено опускает взгляд.

Сотник и солдат пограничной тагмы смело шагнули на мраморные ступени дворца начальника канцелярии императора. Прохладные плиты лестницы одна за другой уползают под ноги. Сотника останавливает грозный рёв дорифора - телохранителя:

- Куда-а пр-решь!

Волосатая лапища в боевой кожаной рукавице протянулась к кентарху, явно намереваясь схватить за плечо. Вард молниеносно перехватывает пятерню, выворачивает и приподнимает. Дорифор вытягивается столбом, сквозь стиснутые зубы вырывается короткий стон. Не давая опомниться, кентарх резко спрашивает:

- Давно не пороли на конюшне, солдат? Забыл, как надо вести себя с офицером?

Острая боль в вывернутой кисти оглушила, лишила дорифора способности мыслить и связно говорить, он мычал, стонал, наконец, просто заорал, широко разинув пасть. Вард разжимает железные пальцы, брезгливо вытирает о край одежды. Стражник шарахнулся, оступился и тяжёлая туша в блестящих доспехах с железным звоном едет по ступеням, грохотом отмечая каждую. Шлем слетает с глупой головы, скачет впереди, оповещая весёлым звяканьем о приближение хозяина.

Лёвой рукой Вард ловко перехватил падающее копьё, швырнул второму стражнику.

- Держи, дурак!

Тот схватил, выронил своё, растерялся, кинулся поднимать - Вард презрительно усмехнулся. Длинный прохладный коридор движется навстречу, из-за мраморных колонн испуганно выглядывают бледные лица каких-то людей, но никто не рискует выйти навстречу. Когда Вард и не отстававший он него ни на шаг Александр подошли к громадным позолоченным дверям, возле них стояли, закрывшись щитами, десяток стражников. Вперёд выходит широкоплечий воин, в руке обнажённый меч. Низкий голос глухо ревёт из-под забрала:

- Я декарх стражи канцелярии императора! Отвечайте, кто вы такие и зачем пришли?

- Я первый сотник пограничной тагмы Вард Фока, со мной воин Александр, - громко, на весь зал, отвечает кентарх, - у меня важное послание стратига Михаила к начальнику канцелярии, очень важное, декарх!

И Вард и Александр стояли перёд стражниками, опустив руки на мечи, с опущенными забралами боевых шлемов. Их внешний вид ясно говорил - мы пройдём, чего нам это не стоило. Декарх мгновение молчал, обдумывая услышанное. Он был стреляным воробьём, хорошо знал тонкости службы при дворе и помнил немало примеров, когда даже простые воины волей судьбы или случая в одно мгновение взлетали очень высоко и часто причиной взлёта была хорошая весть, которую принёс этот самый воин.

- В чём причина конфликта с дорифором, кентарх? - задал вопрос десятник.

- Он нахамил мне, - уверено ответил Вард, - на границе идёт война, нам некогда изучать тонкости придворного этикета. Болван получил по заслугам, декарх, не сомневайтесь.

Десятник и не сомневался. Воины пограничной тагмы отличались буйным нравом и бесстрашием. Они непрерывно воевали с кочевниками болгарами, отражали нападения мелких отрядов арабских разбойников, не зная ни дня покоя. Это была единственная постоянно воюющая тагма. Император, по ромейски базилевс, с большой симпатией относился к пограничникам, только им прощалось то, за что даже солдат императорской гвардии могли строго наказать. Вступать в драку с пограничниками не рисковал никто.

Лицо декарха под глухим шлемом скривилось:

- Пожалуй, вы правы, кентарх. Послание командующего важным пограничным фемом должно быть немедленно доставлено начальнику канцелярии базилевса. Вы можете пройти.

По знаку декарха дорифоры расступаются. Глухо звенит железо доспехов, наконечники копий сверкают в лучах солнца, что в этот момент заглянуло в узкие окна. Высокие позолоченные двери медленно распахиваются. Ноги Александра по щиколотку тонут в толстом красном ковре, что разлёгся через весь зал. Но это всего лишь прихожая. За окованными золотом дверями располагается сенатор Марцеллий. Кентарх уверено марширует по невиданному ковру, нисколько не смущаясь роскошью. Будто только и делал, что по коврам во дворцах ходил всю жизнь. Александр идёт неуверенно, спотыкаясь на ровном месте. Он и предположить не мог, что бывает на свете такое! Ковёр кровавой рекой растёкся по белому мрамору пола, заливая красным золотые основания колонн. Они из розового мрамора, увиты золотыми узорами. Русич невольно проследил взглядом по идеально ровной колонне до верха. Над головой раскинулось синее нёбо, усыпанное золотыми цветами, среди них летают прекрасные девушки в белых платьях, птицы с разноцветным оперением. В центре потолка на золотых цепях висит огромное ожерелье из хрусталя, ослепительно сверкая отражённым солнечным светом.

Русич шёл, не чуя ни рук ни ног, только синие глаза были распахнуты насколько можно, вбирая невиданную красоту удивительного зала. Ощущение мягкости под ногами, привыкшими к камням и твёрдой земле, передалось всему телу, Александр словно медленно плыл по воздуху вдоль бесконечной красоты.

Чувство реальности вернулось, когда бархатный мужской голос вкрадчиво спросил:

- Вы по какому делу, господа?

Затуманенный взор прояснился. Александр увидел прямо перёд собой молодого человека, ухоженного, наглаженного, накрашенного, источающего омерзительный аромат душистой воды. Тщательно причёсанная головка слегка наклонена, ясные глазки нежно смотрят на кентарха - вопрос задан именно ему.

- По делу, - буркнул Вард, - важному и совершенно секретному.

Интонация такая, что Александр словно воочию увидел, как перекосило лицо кентарха, будто уксуса хлебнул. Он тоже ненавидел напомаженных красавчиков.

Не давая опомниться, протягивает руку в окованной стальными пластинами перчатке к позолоченной скобе, рывком распахивает двери. Уверенно шагнул, длинные белые перья на навершии шлема слаженно колыхнулись. Александр торопливо идёт за ним. Когда золотые створки дверей сомкнулись за спиной, повинуясь плавному нажатию ласковых рук красавчика, русич снова оказался в сказке, только теперь нёбо над головой было темно-синим, ночным, усыпанным серебряными звёздами. Жёлто-коричневая луна в центре, искусно составленная из крупных отполированных пластин янтаря, загадочно поблескивала, словно окно в другой мир. Стены выложены плитами необыкновенного чёрного мрамора, пол устлан белым мрамором, всё блестит и сверкает искрами зимнего света. Ощущение холода было настолько сильным, что Александр почувствовал озноб.