Александр Золотая Грива.

Утро четвёртого дня встретило их противным моросящим дождём и полным безветрием. После короткого завтрака мясом убитой чайки побежали дальше. Мясо было жёстким, холодным - из-за сырости не разожгли костёр. Получилось, что на завтрак наелись мертвечины. Это было так гадко, что разговаривать совсем не хотелось, двигались в полном молчании. У Алекши тошнота подступала к горлу, но кое-как крепился.

Мелкий дождик промочил до нитки. Алекша опустил забрало шлема, что б хоть глаза не заливало, Вард повязал на лоб тряпку. По дороге встречались участки сплошной глины, тогда ноги скользили, разъезжались. Сбивалось дыхание, Вард злился, свистящим шёпотом бормотал ругательства, но зато быстро согрелись, у Алекши так и вовсе из-под панциря пар пошёл.

Оба вывозились в коричневой жиже, как болотные черти, но от этого почему-то стало веселей и оба засмеялись, когда посмотрели друг на друга.

Впереди показался невысокий гребень скалы. Издалёка похожа лезвие меча, концом уходящее в море. Одиноко растущее дерево на противоположной стороне выглядело крестовиной на рукояти. Вард подбежал первым, подпрыгнул, подтянулся на руках и оказался на вершине гребня. Алекша стал рядом на мгновение позже - тяжёлые доспехи всё-таки тормозят.

Перёд глазами раскинулась равнина, на самом краю которой в бледно-серой пелене тумана темнеет деревянный частокол ромейской крепости. Через равные промежутки надменно высятся толстые башни, на вершинах замерли маленькие фигурки часовых. Виднеются макушки солдатских шатров, расставленные идеально ровными рядами. В центре пламенеет кроваво-красный шатёр командующего.

- Где-то я уже видел такой шатёр, - пробормотал Вард, - или только похожий?

- Чего? - переспросил Алекша, - чего ты похожее видел? Мы не туда попали, что ли?

- Да туда, туда, - досадливо дёрнул лицом Вард, - шатёр, говорю, знакомый ... ладно, идём, сейчас всё узнаём.

Спрыгнули вниз, на мягкий влажный песок. Чахлые прибрежные кустики, пучки травы замелькали перёд глазами, мокрая стена частокола выросла до нёба. Вард остановился перёд закрытыми воротами, запрокинул лицо.

- Кто такие!? – рявкнул хриплый голос с высоты.

- Кентарх пограничной тагмы его императорского величества базилевса Василия Вард Фока и ипаспист Александр. Возвращаемся после выполнения задания Тайной канцелярии императора. Открывай, нам срочно к командиру! - заорал в ответ Вард, раздувая впалые щёки и выпячивая худую грудь.

Стражник всхрапнул, как конь и сломя голову кинулся открывать ворота. Пока солдат возился с запорами, внятно ругаясь, Алекша шёпотом спросил:

- Это ты чего такое ему наговорил? И меня обозвал испист ... тьфу, язык сломаешь!

- Дурень, не обозвал, а назвал. Ипаспист - воин императора, щитоносец, - зашипел в ответ Вард. - А как надо было? Бродяга, приблуда, дикий варвар с дикой Руси … так что ли? Молчи лучше, я сам знаю, как надо разговаривать с военными.

Тяжёлые створки неторопливо разошлись. Вард важно пошёл вперёд, высоко подняв голову и надменно глядя прямо перёд собой. Алекша следует за ним. Солдат на воротах на всякий случай вытягивается во фронт.

Прямая, как копьё, утоптанная до твёрдости камня сотням солдатских сапог, дорожка тянется от крепостных ворот до красного шатра. Алекша впервые оказался в ромейской крепости, любопытно осматривался по сторонам. Солдатские палатки прямыми рядами разбегаются в обе стороны от дороги. Стоят так ровно, что за первой палаткой не видно остальных. Слева от палаточного городка виден пустырь, сотни воинов в одинаковых доспехах рубят мечами деревянные чучела, бросают копья, маршируют в ногу. Квадратный строй солдат вдруг ощетинивается копьями, мечами и тогда строй превращается в гигантское бронированное чудовище со стальными иглами. Через мгновение звучит резкая, как удар хлыстом, команда, стальные иглы прячутся, строй покрывается щитами и чудище превращается в железную черепаху.

Всё двигается, занимается делом, гарнизон крепости функционирует, как единый живой организм и управляет им командир.

- Эй, воин! - окликнул Вард пробегавшего мимо солдата, - кто у вас командует?

- Стратиг Михаил! - выпалил запыхавшийся солдат и исчез.

Вард резко остановился, будто ударился в невидимую стену.

- Боги, как нам повезло! - с чувством произнёс он, глядя на красный шатёр, - то-то мне шатёр показался знакомым.

- Этот стратиг твой друг? - кивнул на шатёр Алекша.

- Да ну, что ты! Я простой сотник пограничной тагмы, а он царь и бог на огромной территории, его слово - закон от моря до Дуная, - ответил Вард, поспешно приводя в порядок грязные лохмотья, когда-то бывшие военной формой. - Он хорошо знает меня, так что пошли вперёд, всё будет отлично!

Но сразу к стратигу их не допустили. Охранник доложил секретарю, тот выбрал момент, когда стратиг на миг оторвался от важных бумаг и сообщил о прибывших.

- Давай сюда, быстро! - раздался грубый хриплый бас из-за полотняной стенки.

Секретарь стратига выходит из шатра, ухоженная голова слегка наклоняется в сторону пришедших, губы раздвигаются в вежливой улыбке. Новенькие кожаные доспехи тихонько скрипнули, тускло блеснули тонкие стальные пластины. Веет запахом ароматной воды. Кентарх скривился, будто дерьмом завоняло, буркнул:

- Иду, не глухой... - и шагнул в полумрак шатра.

Алекша входит следом.

За походным столом на простой лавке сидит крупный черноволосый мужчина, пальцы сжимают писчее перо, развёрнут лист пергамента. Ничего сверкающего и блестящего на его одежде, как ожидал Алекша, нет. Добротные солдатские доспехи, длинный варварский меч в простых деревянных ножнах лежит поперёк стола - стратиг снял его с пояса, мешает заниматься канцелярской работой. И только шлем с позолотой и пышным плюмажем из страусиных перьев ясно показывает, что владелец - очень важная персона.

Стратиг широким росчерком заканчивает писанину, перо небрежно падает на стол. Спинка походного стула жалобно пискнула, военачальник выпрямился и поднял голову. На вошедших строго взглянули чёрные глаза. Крупные желваки вздулись на небритых скулах, опали. Тонкая линия бледных губ размыкается, раздаётся хриплый бас:

- Жив, кентарх!? По тебе уже молебен отслужили. Рассказывай!

Вард вытягивается в струну, заросший недельной щетиной подбородок вскидывается. По военному коротко доложил обо всём случившимся, но очень подробно о том, как его освободил русич по имени Александр и при этом один перебил целый табор разбойников. Жёсткие глаза стратига теплеют, оценивающе бегут по жилистой фигуре русича.

- Очень хорошо, - одобрительно пробасил стратиг, - ты достойно отомстил за гнусное убийство имперских солдат. Я всегда говорил, что русские способны на всё, если как следует разозлятся. Что собираешься делать дальше?