Александр Золотая Грива.

Поздно вечером, когда в палатке уже темно, его разбудили осторожные голоса. Разговаривали двое, одного Александр сразу узнал - Вард.

- Он уже вставал, не видишь что ли, - раздался его возмущённый голос, - лежит по-другому и вообще...

- Это не важно, вставал или нет, - занудно отвечал незнакомый собеседник, - он слаб и нуждается в покое.

- Ух ты, нудота такая, - зашипел Вард, - я ж не ямы копать заставлю его, просто поговорить о том, о сём и всё!

- Я не нудота, а врач, - невозмутимо возразил незнакомый голос, - на меня возложена ответственность за жизнь и здоровье господина Александра и, кстати, не вами. Выйдите из шатра, прошу вас!

Александр приоткрыл один глаз. Увидел, как разозлённый Вард возмущённо взмахнул руками, но спорить больше не стал и повернулся к выходу. Возле него стоит тот самый старик лекарь из цитадели, которому стратиг Андрей приказал лечить раненых. Лицо у старика сердитое, губы поджаты, руки сложёны на груди.

- Не надо спорить, - негромко сказал Александр, - благодаря вашей заботе, господин врачеватель, я неплохо себя чувствую и могу разговаривать. Пропустите, пожалуйста, его.

- Ага! - радостно заорал было Вард, но спохватился и уже тише произнёс: - Вот видите, он может разговаривать. Ну, так как?

- Хорошо, - согласился лекарь, - но никаких брожений и шатаний по лагерю, ваши раны ещё не заросли как следует и от неловкого движения откроется кровотечение.

- Конечно, конечно, - согласился довольный Вард, - я лично прослежу, что бы раненый лежал, как парализованный.

Старик подозрительно посмотрел, пожевал тонкими губами и с недовольным видом вышел.

- Вот чёрт старый, - заговорил Вард, - не пускал меня никак. Я уже по-всякому, даже грозился прибить лекаришку арабского, что смеет перечить имперскому офицеру, а он упёрся, чуть не в драку лёз, а?

- Перестань, Вард, он хороший врач, - улыбнулся Александр, - меня порубили будь здоров, а я чую себя совсем целым, только слабость и всё, а отлёживался …

- Четверо суток бездыханным трупом, - сообщил Вар. - Тебя мазали мазью, обматывали, затем разматывали и снова мазали какой-то вонючей дрянью. Кроили острым кинжалом по живому, потом штопали нитками, как старые носки, мне чуть дурно не стало, когда увидел. Тебя собирали по кускам, а ты - всего ничего... Слушай, - зашептал Вард, - этот дед наверняка знается с потусторонней силой. Я видел других лекарей, ни один не мог так, как он.

- Да ну, брось. Я тоже разбираюсь во врачевании, ничего сверхъестественного он не делал, только вот чём мазал и поил, понять не могу, наверно, что-то местное, незнакомое.

- Вот, вот, незнакомое, - закивал Вард, - он не только тебя, он всех вылечил, даже самых безнадёжных на ноги поставил, у нас лежачих раненых почти не осталось, разве так бывает? Стратиг Андрей, когда узнал, разрешил ему беспрепятственно ходить по лагерю, оказывать помощь всём, даже твоим пленным из цитадели, ещё и охрану приставил, что б никто пальцем не тронул, а ты знаешь, как стратиг ненавидит арабов.

- Да, знаю... Минутку, ты сказал - мои пленные из цитадели, - удивлённо произнёс Александр, - я не захватывал никаких пленных.

- А-а, вот мы и подошли к самому главному, - засмеялся довольный Вард, - ты же главный герой битвы за Александрию! Пока полководцы стратига - и я тоже, - смущённо развёл руками Вард, - возились с обороной арабов на окраинах, ты со своим отрядом пронзил войско «покорных» насквозь и вышел к цитадели, главному очагу сопротивления и взял её стремительным штурмом! Ты настоящий герой, стратегически мыслящий, прирождённый полководец...

- Постой, постой, какой ещё полководец, - недовольно скривился Александр, перебивая торжественное повествование Варда, - я дрался наравне с солдатами, никаких отрядов у меня не было. Никто не давал мне права командовать подразделением, я всего лишь солдат.

- Не-ет, ты солдат личной гвардии императора, а это не просто так, - возразил Вард. - Стратигу всё про тебя доложили - и как ты бился первым, а солдаты после тебя трупы разгребали, и как в одиночку на стену забрался, а потом отбивался от всего гарнизона, пока внизу с лестницами копались - всё, всё ... И солдаты за тобой шли не принуждённые силой приказа, а как за военным вождём, что ведёт к победе, вот так!

- Ну, разлил патоку с мёдом, - произнёс Александр. Попробовал отмахнуться, получилось не совсем удачно - боль в едва заживших ранах резанула так, что зубы стиснул.

- Ты слушай дальше, настоящая патока с мёдом будет сейчас, - хмыкнул Вард, - стратиг произвёл тебя в генералы, минуя всё промежуточные звания, у него есть такое право, только нужно, чтобы император утвердил, но за этим дело не станет, божественный Василий любит верных гвардейцев. Мне поручено стратигом Андреем, - в голосе Варда послышалась торжественность, - передать тебе это лично, как только ты придёшь в сознание.

- Да-а, дела, - вздохнул Александр, - ну, а причём тут мои пленные?

- Ну, как же, - удивился Вард, - Андрей помешан на субординации и дисциплине, никогда не отменяет приказы нижестоящих командиров, если только они не противоречат его собственным или императора. Ты приказал лечить всех и пленных тоже, вот Андрей и велел лекарю лечить только тех, что взяли в цитадели.

- А остальные?

- К остальным стратиг тоже проявил неслыханную доброту - приказал отпустить, предварительно выколов глаза, - ответил Вард.

- Это, по-твоему, доброта!? - поразился Александр.

- Тихо, тихо, генерал, - зашептал Вард, наклонившись, - у шатра тонкие стены. Да, это доброта, потому что божественный Василий именно так поступил с пятнадцатью тысячами болгар, когда взял их в плен в одном из сражений. Стратиг Андрей во всём следует примеру императора.

- А-а, ну, тогда конечно... - тихо пробормотал Александр, отворачиваясь к стене.

- Вот, вот... живы остались и ладно. И вообще, не надо было воевать с империей. Сидели бы дома, с жёнами и детьми в огороде ковырялись, зрение и сохранилось бы. А раз в драку полезли - получите и радуйтесь, что не убили, вот так! - произнёс Вард, вставая со стула. - Ладно, ты отдыхай, поправляйся и голову дурным не забивай. Будь здоров!

Вард вышел, а Александр долго ещё не спал. Он не мог себе представить, каково это - пятнадцать тысяч ослеплённых...

Молодой, сильный организм поправлялся быстро, уже через несколько дней Александр чувствовал себя вполне здоровым, только слабость ещё оставалась, но и она уменьшалась с каждым днём. Обратился к стратигу Андрею с просьбой отпустить его в Константинополь и Андрей не возражал. Ему совершенно не был нужен столь удачливый воин, которого он вынужден был произвести в генералы. Теперь, похоже, уже жалел о сделанном.

Стратиг приказал выделить самый быстроходный дромон с лучшей командой, вручил Александру подробный донесение для императора и следующим утром корабль вышел из порта Александрии. Дромон стремительно пересёк Средиземное море, ни разу ни встретив кораблей арабов, вот уже показались белые стены Константинополя. За время скучного недолгого плавания Александр окончательно выздоровел и на каменные плиты константинопольской пристани сошёл сильный, крепкий молодой мужчина. Длинные светлые волосы выгорели под ярким южным солнцем, стали отливать золотом и только в одном месте, справа надо лбом, притаилась маленькая седая прядь, словно серебряная наградная лента.