Кристофер Паолини - Эрагон.Брисингр

- Вы правы, Губитель Шейдов. Иногда интересно, удалось ли Гальбаториксу захватить самих богов и сделать их рабами своей воли.

- Что за боги? Духи блуждающих племен?

- А разве это имеет значение Губитель Шейдов. Бог есть Бог.

Эрагон лишь проворчал:

- Возможно вы правы.

Увидев Эрагона, склонившегося над больным, целитель подошел к нему.

- Простите его, ради Бога. После ранения он всегда говорит о таинственном блеске звезд и пылающих огнях души, которые он видит. Он редко разговаривает с кем-то кроме раненных. Они сплетничают все время. Это - все, что они могут делать в своем состоянии.

- Я уверен, что он здоров. Я не уверен, кто он, но у него есть необычная способность. Если ему станет лучше или хуже, пожалуйста, сообщите одному из Дю Врангр Гата

- Как пожелаете, Губитель Шейдов. Я сожалею о своей ошибке! – ответил целитель.

- Как он был ранен?

- Он потерял пальцы, когда попытался блокировать меч своей рукой. Позже, снаряд из катапульты Империи приземлился на его ногу. Нам пришлось ее ампутировать. Мужчины, которые были около него, сказали, что, когда приземлился снаряд, он немедленно начал кричать о свете, и когда они подобрали его, то заметили, что у него закатились глаза, да так, что исчезли даже зрачки.

- Спасибо, что вы помогаете им!

Было очень темно, когда Эрагон и Насуада покинули, наконец, палатки целителей. Насуада вздохнула и промолвила:

- Я чувствую себя полной дурой. А ты что думаешь Эрагон?

- Мы живем в странном мире, и мне повезет, если я когда-либо смогу понять хотя бы маленькую часть его, - в этот момент он снова и снова прокручивал в уме беседу с тем странным человеком.

- Ты должен рассказать об этом Арье, - сказала Насуада. - Она может знать, о ком он говорил.

Они разошлись у ее шатра. Насуада отправилась к себе, в то время как Эрагон и Сапфира продвигались к своей палатке. Там Сапфира свернулась на подстилке и приготовилась ко сну. Эрагон сидел рядом с ней. Перед глазами его проплывали толпы раненных.

То, что многие из них сказали ему, продолжало прокручиваться в его мозгу:

«Мы боремся за вас, Губитель Шейдов!»

24. Шепот в ночи

Роран открыл глаза, и уставился на свисающий холст наверху.

Тонкий серый свет проникал в палатку, придавая предметам тусклый цвет, и откидывая длинные тени дневного света. Он(Роран) дрожал. Одеяла сползли к талии, отдавая его туловище холодному ночному воздуху. Когда он натянул их назад, то заметил, что Катрина больше не лежала рядом с ним.

Он увидел, что она сидит у входа в палатку, обратив взгляд к небу. Она была укутана в в плащ поверх сорочки. Ее волосы тонкими прядками спадали на спину, словно темная запутанная ежевика.

У Рорана в горле встал ком, когда он разглядывал ее.

Таща одеяла с собой, он сел рядом с ней. Роран обнял рукой ее плечи, и она прислонялась к нему, ее голова и шея, грели его грудь. Он поцеловал ее в бровь. Долгое время, он рассматривал мерцающие звезды вместе с нею и слушал ее регулярное систематичное дыхания, единственный звук, помимо его собственного, в спящем мире.

Потом она шепнула:

- Созвездия сформированы по-другому здесь. Ты заметил?

- Да. - он переместил свою руку, положив ее на изгиб талии Катрины, чувствуя небольшую выпуклость ее растущего живота. - Что разбудило тебя?

Она задрожала.

-Я думала.

-О.

Звездный свет мерцал в ее глазах, когда она повернулась в его объятиях и пристально поглядела на него.

-Я думал о тебе и о нас... и о нашем совместном будущем.

-Это слишком тяжелые мысли для такой поздней ночи.

-Теперь, когда мы женаты, как ты планируешь заботиться обо мне и о нашем ребенке?

-Это то, что волнует тебя? -он улыбнулся. -Ты не будешь голодать; у нас есть достаточно золота, чтобы избежать этого. Кроме того, Вардены всегда проследят, чтобы у кузенов Эрагона были пища и убежище. Даже если что-то случиться со мной, они продолжат присматривать за тобой и ребенком.

-Да, но что ты собираешься делать?

Озадаченный, он искал на ее лице источник волнения.

-Я собираюсь помочь Эрагону закончить эту войну, потом, мы сможем возвратиться в Долину Паланкар и успокоиться без страха перед солдатами, тянущими нас прочь в Урубаен. Что еще я сделал бы?

-Ты будешь бороться вместе с Варденами?

-Ты знаете, что буду.

-Также как ты бы боролся сегодня, если бы Насуада позволила тебе?

-Да.

-Что , кстати, на счет нашего малыша? Марширующая/передвигающаяся армия – не место для воспитания ребенка.

-Мы не можем убежать и скрыться от Империи, Катрина. Если Вардены не победят, Гальбаторикс найдет и убьет нас, или он найдет и убьет наших детей, или детей наших детей. И я не думаю, что Вардены победят, если каждый не приложит все свои усилия, чтобы помочь им.

Она положила палец на его губы.

-Ты - моя единственная любовь. Никакой другой человек никогда не сможет захватить мое сердце. Я сделаю все, что могу, чтобы облегчить твое бремя. Я буду готовить тебе пищу, чинить твою одежду, и чистить броню... Но как только я рожу, я оставлю эту армию.

-Оставишь! –произнес он твердо -Это не имеет смысла! Куда ты пойдешь?

-Даа, возможно. Помнишь, Леди Аларис предложила нам убежище, и некоторые из наших людей все еще там. Я не была бы там одна.

-Если ты думаешь, что я позволю тебе, и нашему новорожденному ребенок уйти, пройти через Алагейзию, тогда…

-Нет повода кричать.

-Я не…

-Да, ты кричишь. -сжимая его руку между своими и положив их себе на сердце, она сказала, -Здесь не безопасно. Если бы мы были только вдвоем, то я могла бы смириться с опасностью, но ни тогда, когда наш ребенок может погибнуть. Я люблю тебя, Роран, Я очень люблю тебя, но наш ребенок должен быть важнее всего для нас. Иначе, мы не имеем право называться родителями. Слезы сияли в ее глазах, и он чувствовал, что его собственные глаза увлажнились. -Это ты, в конце концов, убедил меня оставить Карвахолл и скрыться в горах Спайн, когда солдаты напали. Это тоже самое.

Звезды плавали перед Рораном как запятнанное видение.

- Я лучше отдам свою руку, нежели расстанусь с тобой вновь.

Катрина начала плакать, ее тихое рыдание, встряхивало его тело.

-Я тоже не хочу покидать тебя.

Он сжал свои объятия и закачался назад - вперед с нею. Когда ее плач утих, он шепнул ей на ухо:

-Я лучше отдам свою руку, нежели оставлю тебя, я лучше бы умер, чем позволю кому-то причинить тебе боль... или нашему ребенку. Если ты собираешься уехать, то ты должна уехать сейчас, пока тебе еще легко путешествовать.

Она покачала головой.

-Нет. Я хочу, чтобы Гертруда стала моей акушеркой. Она единственная, кому я доверяю. Кроме того, если у меня появятся какие-нибудь трудности, было бы лучше, если бы я была здесь, где есть волшебники способные залечить раны.