Кристофер Паолини - Эрагон.Брисингр

Чувство оскорбления овладело Эрагоном, когда ни один из других вождей кланов не ответил, и он собирался ответить на тираду Вермунда резкими собственными словами, когда Орик посмотрел на него и слегка качнул головой. Это было трудно, но Эрагон сдержал свой гнев, хотя и задавался вопросом, почему Орик позволяет таким страшным оскорблениям быть неопровергнутыми.

"Это почти, словно... Ох."

Отталкиваясь от стола, Вермунд встал, его руки сжались в кулаки, а плечи сильно ссутулились. Он продолжал говорить, ругая и унижая вождей кланов с все возрастающей страстью, пока уже не кричал во всю силу своих легких.

Независимо от того, как мерзки были проклятия Вермунда, тем не менее, вожди кланов не отвечали. Они вглядывались вдаль, словно обдумывая сложные дилеммы, и их глаза скользили мимо Вермунда без остановки. Когда в своей ярости Вермунд схватил Хреидамара за переднюю часть его кольчуги, трое из охранников Хреидамара выскочили вперед и отделили Вермунда, но когда они делали это, Эрагон заметил, что выражения их лиц были мягкими и неизменными, как будто они просто помогали Хреидамару выправить его кольчугу. Как только они выпустили Вермунда, то не посмотрели на него снова.

Холод пополз по спине Эрагона. Гномы действовали так, будто Вермунд прекратил существовать. "Вот что означает быть изгнанным среди гномов". Эрагон подумал, что он скорее предпочел бы умереть, чем перенести такую судьбу, и на мгновение почувствовал шевеление жалости к Вермунду, но его жалость исчезла мгновенно, когда он вспомнил выражение лица умирающего Квистора.

С заключительным проклятьем Вермунд зашагал из комнаты, со следующими за ним соклановцами, сопровождавшими его на собрание.

Напряжение среди оставшихся вождей кланов спало, когда двери качнулись, закрываясь за Вермундом. Еще раз гномы оглянулись вокруг и продолжили громко говорить, обсуждая, что еще они должны будут сделать с Аз Свелдн рак Ангуин.

Затем Орик постучал рукоятью своего кинжала по столу, и все повернулись, чтобы услышать то, что он хотел сказать.

- Теперь, когда мы закончили с Вермундом, есть другая проблема, которую я хотел бы, чтобы собрание рассмотрело. Наша цель здесь состоит в том, чтобы выбрать преемника Хротгара. У нас всех было много времени, чтобы высказаться по этому вопросу, но теперь, я полагаю, настало время отложить слова и позволить нашим действиям говорить за нас. Поэтому я призываю собрание решить, готовы ли мы – и, по моему мнению, мы более чем готовы – приступить к заключительному голосованию через три дня по нашему обычаю. Мой голос, так как я вызываю его, "за".

Фреовин посмотрел на Хадфалу, которая посмотрела на Ганнела, который – на Манндратха, который дернул свой свисающий нос и посмотрел на Надо, глубоко опустившегося на стуле и прикусившего щеку изнутри.

- За, - произнесла Йорунн.

- За, - сказал Ундин.

- ...За, - проговорил Надо, и так же поступили восемь других вождей кланов.

Несколько часов спустя, когда собрание кланов прервалось на обед, Орик и Эрагон вернулись в залы Орика поесть. Ни один из них не говорил, пока они не вошли в комнаты, которые были непроницаемы для соглядатаев. Там Эрагон позволил себе улыбнуться.

- Ты запланировал все наперед: изгнать Аз Свелдн рак Ангуин, не так ли?

С удовлетворенным выражение на лице Орик тоже улыбнулся и хлопнул по животу.

- Да. Это было единственным действием, которое я мог предпринять, чтобы неизбежно не привести к войне кланов. У нас все еще может произойти война кланов, но она не должна быть спровоцирована нами. Я сомневаюсь, что такое бедствие случится все же. Как бы они ни ненавидели тебя, большая часть Аз Свелдн рак Ангуин будет потрясена тем, что Вермунд сделал с их именем. Он не останется долго гримстборитхом, я думаю.

- И теперь ты ручаешься, что голосование за нового короля...

- Или королеву.

- Или королеву состоится. – Эрагон колебался, вынужденный бросить тень на удовольствие Орика от триумфа, но затем спросил:

- У тебя действительно есть поддержка, необходимая тебе, чтобы добиться трона?

Орик пожал плечами.

- До этого утра ни у кого не было поддержки, в которой они нуждались. Теперь баланс сместился, и в настоящее время симпатии находятся у нас. Мы можем также ударить, пока железо горячо; у нас никогда не будет лучшей возможности чем эта. В любом случае, мы не можем позволить собранию кланов тянуться дольше. Если ты скоро не вернешься к варденам, все может быть потеряно.

- Что мы будем делать, пока ждем голосования?

- Сначала, мы отпразднуем наш успех банкетом, - объявил Орик. – Затем, когда мы пресытимся, мы продолжим как прежде: попытаемся собрать дополнительные голоса, в тоже время защищая те, которые мы уже заработали. – Зубы Орика сверкнули белым под краем его бороды, когда он улыбнулся снова. – Но прежде, чем мы сделаем больше, чем один глоток меда, есть кое-что, чему ты должен уделить внимание и о чем ты забыл.

- Чему? - спросил Эрагон, озадаченный очевидным удовольствием Орика.

- Да ведь ты должен вызвать Сапфиру в Тронжхайм, конечно же! Стану ли я королем или нет, мы коронуем нового монарха через три дня. Если Сапфира хочет посетить церемонию, она должна будет лететь быстро, чтобы прибыть сюда к этому времени.

С невыраженным словами восклицанием Эрагон побежал искать зеркало..

36. Неповиновение

Плодородная черная почва была прохладной под рукой Рорана. Он поднял рыхлый ком и раскрошил его пальцами, отмечая с одобрением, что тот был сырым и полным гниющих листьев, стеблей, мха и других органических предметов, которые обеспечивают превосходную пищу для зерновых культур. Он прижал его к губам и языку. Почва на вкус была живой, полной сотен ароматов, от размельченных гор до жуков, гнилых деревьев и нежных кончиков злачных саженцев.

"Это хорошие сельхозугодья," – подумал Роран. Он вернулся к воспоминаниям о долине Паланкар и снова увидел, как осеннее солнце течет через поле ячменя рядом с родным домом – по аккуратным рядам золотых стеблей, колышущихся от бриза – с рекой Анора на западе и снежными горами, поднимающимися высоко с обеих сторон долины. "Это – то, где я должен быть, вспахивая землю и воспитывая семью с Катриной, а не поливая кровью людских членов землю".

- Эй там! – закричал капитан Эдрик, указывая на Рорана с его лошадью. – Прекращай бездельничать, Сильный Молот, чтобы я не передумал насчет тебя и не оставил стоять на страже с лучниками!

Вытирая руки о свои леггинсы, Роран поднялся с колен.

- Да, сэр! Как вы хотите, сэр! – сказал он, подавляя неприязнь к Эдрику. С тех пор как он присоединился к отряду Эдрика, Роран попытался узнать то, что мог об истории этого человека. Из того, что услышал, Роран заключил, что Эдрик был компетентным командиром – иначе Насуада никогда не назначила бы его ответственным за такое важное задание – но у него была резкая личность, и он наказывал своих воинов даже за малейшее отклонение от установленного упражнения, когда Роран научился к своей досаде на трех отдельных событиях в течение своего первого дня с отрядом Эдрика. "Это, - считал Роран, - стиль командования, который подрывает мораль человека, так же как и препятствует творческому потенциалу и изобретательности тех, кто под тобой. Возможно, Насуада отдала меня ему по этим самым причинам, - подумал Роран. – Или возможно, это другое ее испытание. Возможно, она хочет знать, могу ли я усмирять свою гордость достаточно долго, чтобы работать с таким человеком, как Эдрик."