Саша Ино - Нежность. Том 1

— Ты труп, — прошипели губы Тау, плотно сомкнутые в нить жесткости.

В руках моего любимого блеснул клинок. Я узнал его, это оружие закаленное ненавистью мертвых воинов, только оно способно нанести магу серьезные ранения, разрезая вместе с плотью и его духовную силу. Опять след коварства Чивори…

— Ты пришел за моей жизнью? — я посмотрел в чудесные глаза моего принца. Совершенно неважно, зачем он сюда явился. Тау снова был рядом, и я испытывал радость, презрев все законы здравого смысла.

— Ты убил Карла! Мерзавец! — взревел принц Эф и замахнулся рукоятью кинжала. Я не счел нужным уклоняться. Наоборот, принял удар любимых рук, подавляя всплеск силы в моем кольце. Удар пришелся в солнечное сплетение, лишив меня равновесия. Упал.

— Тау, все равно, я счастлив быть подле тебя, — я поднялся с земли, вставая на колени перед своим врагом, — Моя жизнь в твоих руках. Как не прискорбно, но выбирая между тобой и собой, отныне я выбираю тебя… Поэтому, Тау, я не буду применять магию.

— Я уничтожу тебя, Касандер, — холодным тоном произнес Тау и выпрямился, — Ты не должен жить. Человек, который так легко играет с чужими жизнями, не имеет права ходить по земле.

— Как хочешь… Любимый.

Тау начинает смеяться.

— Ты жалок! Твое заклятие достало до тебя!

— О чем ты? — саркастично хмыкаю, скрывая свою горечь, — На мне нет цепей… Я искренне люблю тебя.

— Ложь! — кричит принц и снова бьет меня, на этот раз рукой по щеке.

— Тау… Я заслужил.

Обнимаю его ноги. Такие родные… Сбывается мечта идиота Людвига — я на коленях, у ботинок его отпрыска, унижен и повержен. Пускай… Любовь — моя ошибка. И я за нее расплачиваюсь по полной программе.

Припадаю к рыцарским сапогам моего мучителя и провожу губами. Неважно, как я низок, важно, что я люблю…

— Касандер, — Тау шокирован, но его ненависть слишком глубока, чтобы спасть с глаз, — Ты ничтожество. Я сделаю тебя посмешищем!

Он хватает меня за косы и с силой перерезает их. Волосы распадаются на пряди, теперь едва доходя до плеч.

— Ты хочешь меня унизить… Зачем, если ты можешь взять мою жизнь без боя? — смотрю Тау в глаза, — Ясно. Ненависть нитей Чивори… Фрея тебя заколдовала…

— Она спасла меня. А ты можешь говорить что угодно, но все равно отправишься в ад!

— Спасла? Всего лишь пожертвовала Юнгсом, чтобы внедрить в нашу с тобой цепь красного змея ненависти. Ей удалось, но ты не свободен! Посмотри, Тау! Прислушайся к себе… Разве не борются в тебе два начала: привязанность ко мне и ненависть? Разве камень тоски не давит сердце? Разве ночи не стали невыносимо долгими спутниками горячего бреда?

— Замолчи, ублюдок! — Тау дрогнул. Я попал в цель, он тоже сомневался.

— Хорошо, — киваю я, — Если это твое желание…

— Мое желание, чтобы ты сдох. И я вырву твою жизнь! — кидает Тау, освещая меня холодным блеском чуждых, но любимых глаз.

— Не трудись, если тебе нужна моя жизнь, ты можешь просто попросить. И я, не задумываясь, отдам ее тебе… Любое желание, любое унижение, все, весь я… для тебя одного.

Кольцо тянет руку, крича об опасности, но я заглушаю его рев. Я все решил.

Он стоит передо мной на коленях, разведя руки в стороны. В его глазах играет печаль и решительность. Касандер готовится к смерти, и я вижу его внутреннюю борьбу.

Но почему мальчишка не сопротивляется?

Я готов дать ему отпор и убить в сражении! Но Касандер сдается без боя, хотя его магические силы огромны. Он клянется в любви, заявляет, что цепей нет, и показывает, насколько Архатей и его собственная жизнь не имеют значения.

Я отрубил его косы.

Но он и бровью не повел. Вместо борьбы он целует мои ботинки. Чего колдун добивается? Любит… Да быть не может, отказываюсь верить! Он гнусный лжец. Хотя слова о Фрее вполне правдивы, я сам не раз приходил к схожему выводу. Но я не должен испытывать сомнений.

— Тау, любимый, ты пришел смыть с себя позор? — он еще и подталкивает меня к действиям, — Так давай! Пока я сдерживаю кольцо Милиотар, нанеси удар… Возьми мою жизнь.

— Замолчи! — бью Касандера, чтобы возродить в моей душе ненависть. Бью за собственную слабость.

— Решайся… — шепчут губы мальчишки, его зеленые глаза, ставшие в одночасье драконьими, горят уверенным желанием принять судьбу.

Теплый ветерок обдувает наши фигуры, играя блестящими волосами Касандера. Сейчас униженный и подавленный он выглядит достойным правителем страны. Смелость и стойкость, с которой мальчишка хочет встретить смерть, поражают даже меня, закоренелого воина, прошедшего не одно сражение.

Но я должен его ненавидеть!

Я не имею морального права впадать в сомнение. Пускай я бью безоружного, но я не должен забывать, что Касандер маг. Он может защищаться. А значит, я имею право отнять его жизнь. Карл мертв из-за гаденыша!

— За Карла! — остервенело кричу я и бью его острием клинка в грудь, прямо в сердце. За миллиметр от него рука дергается под напором сомнений, и клинок входит неглубоко под углом. Касандер вскрикивает, руки непроизвольно хватаются за сердце. Но как только черная кровь рисует витиеватые линии на его зеленом балахоне, мальчишка начинает улыбаться.

— Тау, — он вскидывает голову, смотря на меня своими глазами с расширившимися от боли зрачками, — Ты остался добр ко мне… Приятно. Но так ты меня не убьешь, слишком слабо…

Касандер дотрагивается до моих рук, сжимающих рукоять клинка.

— Лезвие прошло под сердцем, чтобы меня убить ты должен его проткнуть, — мальчишка глубоко вздыхает, подавляя боль, — Тебе нужна моя смерть, Тау, я помогу. Я выполню твое желание.

Касандер начинает вгонять кинжал себе в рану, ведя клинок моей рукой.

Да, что же он делает?!

Я не могу на это смотреть… Я не хочу так! Передо мной должен стоять враг, жестокий убийца моего брата, а не беззащитный ребенок, запутавшийся в чувствах и колдовстве.

Боже, что я делаю?

Я не могу его убить. Я не палач.

Силой останавливаю ужасный спектакль, не давая Касандеру проткнуть себя лезвием.

— Ты, — Касандер восторженно поднимает голову, — Ты не хочешь… — он грустно улыбается, — Спасибо, но, если решил оставить мне жизнь не вынимай кинжал, иначе я истеку кровью… Пусть побудет, пока я регенерирую.

Отпускаю руки. Касандер падает на землю, клинок застрял в блестящем лоске королевского балахона как черная заноза.

— Не льсти себе, — грубо бросаю я Касандеру, — Я просто не могу убить безоружного. Я повезу тебя в Эфы, пусть мой народ судит тебя за все злодейства!

Он вымученно улыбается.

— Хочешь смотреть, как меня закидают камнями? — Касандер, отрывая плечи от земли, срывается на хрип из пробитой грудной клетки.

— Да.

— Хорошо, — шепчет он, — Если тебе нужно мое полное уничтожение, я готов на него ради тебя.