Грейс Дрейвен - Сияние [litres]

Она заметила, что муж научился читать по ее лицу так же, как она научилась распознавать его чувства. Он приблизился и шепнул:

– Не беспокойся, Ильдико. Будет не так уж плохо. И если кто-то посмеет угрожать тебе, я окроплю стены кровью.

Бришен хотел успокоить жену, но она вздрогнула. Он ревностно опекал ее, и за это Ильдико была признательна. Тем не менее она надеялась, что трапеза пройдет без обезглавливаний или расчленений.

Бришен отступил и внимательно осмотрел Ильдико.

– Такого я не ожидал, – сказал он.

Пока он был на заседании совета, Ильдико готовилась к празднику. Когда служанки разложили на кровати ее привезенные из дома наряды, она неодобрительно защелкала языком.

– Мне следовало заранее обзавестись одеждой, какую носят каи.

Традиционное платье или головной убор не добавят ей сходства с каи и не сделают менее похожей на гаури, но покажут всем, что Ильдико готова принять их культуру.

Услышав ее слова, Синуэ поклонилась и выбежала из комнаты, напугав Ильдико и Киргипу. Она вернулась в сопровождении двух мужчин, которые втащили большой сундук и поставили у стены. Как только они вышли, Синуэ откинула крышку и поманила Ильдико рукой.

Увидев стопку роскошных тканей – зеленых с золотым, бронзой и черным – цвета змеиной крови, – Ильдико ахнула. Среди темных тонов сияли драгоценный амарантин, сапфировый и ярко-голубой.

Ильдико встала на колени рядом с Синуэ, запустила руки в сокровищницу и принялась доставать шали, шелковые штаны, расшитые золотом туники, пояса, украшенные драгоценными камнями и сплетенные из тончайших золотых цепочек.

– Какая красота!

Синуэ широко улыбнулась, и у Ильдико волосы встали дыбом.

– Его высочество заказал их перед отъездом к вам на родину, херцегеши . Все это для вас. Нам приказали не разбирать сундук, пока вы не распорядитесь.

Наряды поразили Ильдико. Они превосходили любое из праздничных платьев королевы Фантины, которые та надевала на церемонии государственного значения. Собственный свадебный наряд Ильдико показался лохмотьями по сравнению с этой одеждой.

– Думаю, сейчас самое время.

Два часа спустя, наряженная, подпоясанная и с тщательно уложенной прической, Ильдико предстала перед Бришеном в королевском наряде каи. Сейчас, как никогда прежде, она остро пожалела, что не умеет толком читать выражение его лица.

Ее наряд походил на наряд Бришена – длинная туника с широкими рукавами поверх облегающей нижней рубашки. Ее туника была длиннее, чем у него, и скроена, как юбка, но позволяла двигаться гораздо свободнее. Под тунику Ильдико надела штаны, которые заправила в высокие сапоги со шнуровкой. Широкий, как у Бришена, пояс из ткани был расшит рубинами, мелкими, как маковые зернышки. В тусклом свете они поблескивали, точно крошечные глазки демона.

Несмотря на вежливые, но настойчивые уверения Синуэ и Киргипы, что ей больше подойдет другой цвет, Ильдико предпочла черный. Весь ее сегодняшний наряд, вплоть до гребней в волосах, был молчаливым заявлением. Она оделась по традициям каи, показывая тем самым, что принимает этот народ, но одновременно подчеркнула цвет кожи и волос, чтобы напомнить всем, что она гаури и гордится этим.

– Что скажешь? – спросила она Бришена, который медленно ее обошел. – Подойдет?

Он встал перед ней и несколько секунд молчал. У Ильдико вспотели ладони, а служанки за спиной мужа вцепились в юбки так, что у обеих побелели суставы.

Бришен взял ее за руку и притянул так близко, что Ильдико ощутила жар его тела. Он коснулся ее спины и легко прошелся пальцами по поясу.

– Ты очень умна, жена, и у тебя дар говорить многое, не сказав ни слова. – Вокруг его глаз прорезались морщинки, уголки губ изогнулись. – Наряд прекрасно подойдет.

Между ними проскочила искра товарищества, единодушия. На мгновение Ильдико показалось, что они одни в комнате и связывают их не только брачные обеты, но и общие черты, которые придают им гораздо больше сходства, чем различия. Бришен из дома Хаскем – достойный мужчина, будь он человек или каи, или представитель какой-либо другой древней расы, населявшей эти земли, и чем лучше Ильдико узнавала мужа, тем больше к нему привязывалась.

– Для мертвого угря вы очень привлекательны, супруг мой, – сказала она и подмигнула.

Синуэ и Киргипа дружно ахнули.

– Хоть вы и похожи на вареного моллюска, но черный вам к лицу, супруга моя, – парировал Бришен, широко улыбаясь.

Снова послышались потрясенные вздохи, и Ильдико мельком заметила, что обе служанки наблюдают обмен «любезностями» с открытыми ртами. Неожиданно в дверь постучали, и обе женщины вздрогнули. Киргипа открыла и придержала дверь, впуская вереницу слуг. Они внесли небольшой стол, уставленный блюдами, и поместили его у очага. Слуги расставили тарелки, разложили ножи и льняные салфетки. В кубки, из которых пили Бришен и Ильдико, долили вина.

Все покинули комнату так же быстро и бесшумно, как появились. Ильдико посмотрела на подносы с аппетитно пахнущей едой и перевела взгляд на мужа. Тот кивком отпустил Синуэ и Киргипу.

Ильдико рассматривала блюда.

– Что это? Я думала, нам предстоит праздничная трапеза.

Она бы с удовольствием пропустила пир и поела здесь, в компании Бришена, пусть даже они оба одеты слишком торжественно для застолья на двоих.

Бришен жестом указал ей на стул.

– Присядь. Это репетиция.

Ильдико села, и он положил ей на колени салфетку.

– За столом на тебя будет смотреть каждый придворный, и тебе придется есть то, чего ты прежде никогда не пробовала. Не хочу, чтобы содержимое тарелки застигло тебя врасплох.

Ильдико ощутила укол вины. Бришен храбро проглотил все, что ему подали на свадьбе. По его лицу ничего нельзя было прочесть, пока он ел, но он был очень напряжен, и она поняла, что трапеза был для него пыткой.

– Прости за картошку, Бришен, – сказала она.

Он поджал губы и отпил вина из кубка, потом сел рядом с ней.

– Не извиняйся. Хотя, я не понимаю, как гаури могут есть такую отвратительную пищу.

Ильдико боялась, что скоро в точности повторит его слова.

Бришен снял крышку с первого блюда. Оказалось, это свежие фрукты с травами под сладким соусом. Бришен посоветовал пробовать понемногу, чтобы она смогла поесть позже.

Блюдо Ильдико понравилось, некоторые фрукты она узнала. Они были приготовлены немного не так, как она привыкла, но довольно вкусно, и остальное она пробовала уже с меньшей опаской.

К четвертому блюду – куриным медальонам в остром соусе – она окончательно растерялась. Пока выходило, что придворный повар каи – мастер своего дела. Еда оказалась выше всяких похвал. Если ее будут так кормить каждый день, она растолстеет.