Эми Кауфман - Огненные драконы [litres]

Оказавшись наверху, Рэйна наклонилась вниз и подала руку Лизабет, которой тоже помог Андерс, подсадив повыше. На мгновение Лизабет куда-то пропала, и послышался оклик Рэйны:

– Лизабет, хватить глазеть, лучше помоги!

Андерс подставил плечо Эллуке, которую наверх пришлось тянуть за руки обеим девочкам, с чем они отлично справились. Андерса подсаживать было некому, и он порадовался, что высокий рост позволял ему подпрыгнуть повыше и ухватиться за желоб, а уже на крышу мальчика втащили его спутницы.

Выкарабкавшись на траву рядом с девочками и растирая одеревеневшие от соприкосновения с ледяным желобом ладони, Андерс отметил, что в Холбарде было гораздо холоднее. Однако, оглянувшись по сторонам, он тут же забыл про мелкие неудобства.

Подобно лепесткам цветка, откликнувшимся первым утренним лучам солнца, сердце Андерса было тронуто представшей его взору картиной. Куда хватало глаз, смыкающиеся над всем Холбардом крыши были покрыты травой и цветами, местами зеленый луг вздымался холмами треугольных кровель.

Здесь, в отличие от улочек внизу, не нужно было прятаться по переулкам и, пользуясь оставленными беспризорниками мостиками, соединяющими все главные улицы, можно было пройти в любую часть Холбарда, не касаясь земли.

На расстоянии показались какие-то дети, но ребята были так далеко, что рассмотреть, кто именно там шел, Андерсу не удалось. Он просто помахал им рукой.

– Нас ведь четверо, – начала рассуждать Рэйна, – страже и в голову не придет, что среди нас те трое, которых они разыскивают.

Стараясь не отставать от идущих впереди двойняшек, Эллука и Лизабет завороженно озирались на простирающиеся повсюду луга. Лизабет видела эти поросшие травой крыши от силы пару раз, когда ходила на занятия с классом. На Эллуку они действовали успокаивающе, словно она шла по равнине. За все время пути дети спустились на улицу лишь однажды: они быстро проскочили какой-то переулок и снова поднялись на крыши.

Когда ребята подошли к порту, в волосах у Эллуки красовались бело-желтые огневушки и красные фентилии, а Лизабет вещала что-то про исследование, где было сказано о том, как в прошлом тоже пользовались проложенными по крышам дорогами.

Андерс и Рэйна составляли план дальнейших действий.

– Хитро придумано – встретиться в порту, – сказал мальчик, хотя место у него вызывало только неприятные ассоциации. – Самое многолюдное место в Холбарде, затеряемся в толпе и все, стража нас не отследит, да и не пойдут они так далеко от города.

– Верно, – согласилась Рэйна с братом. – Но все равно нам надо замаскироваться получше. Ворота мы прошли, а теперь давайте нарядимся так, будто мы вовсе не из Холбарда.

Руководствуясь этим планом, дети прошли по крышам до гостиницы, где обычно останавливались моряки и торговцы, и, опустившись на хозяйственный дворик, надергали с бельевой веревки одежды, принадлежавшей приезжим из Моситалы и Халотана.

– Извините, дорогие гости, – шепотом приговаривала Рэйна, снимая чужие вещи с веревки. – Добро пожаловать в Холбард. Ничего личного.

Эллуке переодеваться не понадобилось, она и так была не местная, так что Лизабет взяла ее широкий плащ, капюшон которого полностью скрыл лицо девочки.

– Выглядишь подозрительно, – оценила новый вид Лизабет Рэйна, – но, с другой стороны, кто знает, может, ты просто стесняешься, вот и прикрылась.

Рэйна и Андерс разбавили ворованной одеждой ту, что была на них: мальчик накинул на свой плащ яркий, расшитый золотом, розовый халотанский жилет, оставив куртку расстегнутой, чтобы вышивку было видно. А его сестра повязала поверх юбки зелено-золотую моситальскую шаль, подвернув концы золотой вышивкой наверх, чтобы они блестели на солнце.

– Нас примут за детей приезжих торговцев, – сказал Андерс. – Стоит людям увидеть что-то броское в твоей одежде, и все, ты им уже не интересен.

Рэйна удивленно покосилась на брата: обычно она выдавала подобные идеи, когда они вдвоем жили в Холбарде. Это было всего несколько недель назад, но казалось, с тех пор прошла целая вечность. Увидев недоумение на лице сестры, Андерс подумал, что она удивилась, откуда он знает то же самое, что она. Но потом Рэйна улыбнулась, и он понял: это не удивление, а восхищение.

Двойняшки закончили переодеваться, и дети наконец были готовы отправиться к портовой площади на встречу с Хейном.

Пристань после пожара видел только Андерс, не говоря о том, что Эллука вообще никогда не была в порту Холбарда. Увидев представшие их взору обугленные руины, дети так и ахнули. Даже Андерс оторопел ненадолго, хотя и видел пожар во всей красе. Нижние этажи домов стояли выпотрошенные, и по всем стенам до самой крыши виднелись следы гари. Андерс вспомнил, как в тот пожар на одной из крыш оказались Джерро и его ребята – если бы он не спас их тогда, не миновать им ожогов или даже чего похуже.

– Так значит, говорят, что это сделали драконы? – шепотом спросила Эллука, чьи щеки тут же зарделись. – Мы бы никогда! Да еще посреди Холбарда? Даже если это сделал дракон, как он остался незамеченным? Здесь же негде спрятаться.

– Превратиться в дракона, извергнуть огонь и потом обратиться – незаметно такое сделать ой как не просто, – согласилась с Эллукой Рэйна.

– Говорят, что это точно был драконий огонь, – извиняющимся тоном произнесла Лизабет. – Белый, с золотыми искрами. Такой не спутаешь с обычным огнем и нигде больше не увидишь.

И вдруг Андерс вспомнил: он видел как раз такой огонь! Это случилось за день до Испытания посохом, когда он сам превратился в первый раз. Они с Рэйной смотрели кукольное представление, в котором кукловоды смогли сделать так, что фигурки драконов выдыхали самый настоящий драконий огонь. Они с Рэйной тогда еще подумали, что, верно, те воспользовались какой-нибудь солью, чтобы сделать огонь таким белым, и металлической стружкой, чтобы получить золотые искры.

Только вот одно дело зажечь небольшой огонек на кукольном представлении, и совсем другое – устроить пожар, чтобы сжечь дотла несколько зданий. Но так ли это сложно? Мальчик решил отложить вопрос на потом, они как раз подходили к юго-восточному углу портовой площади, у самой воды. Назначенное Хейном время встречи наступило.

Дети подошли к самому краю восточного пирса, по обеим сторонам которого были пришвартованы корабли, от которых тянулись канаты, а моряки сноровисто прыгали с корабля на пирс и обратно. Недалеко, ближе к концу пирса, стояло несколько импровизированных палаток, в которых продавалось съестное, столиками служили половины распиленных бочек, а стульями – деревянные упаковочные ящики.

Ближе к концу ряда палаток дети заметили рослого Хейна, сидящего согнувшись в три погибели на одном из ящиков, так что коленки упирались в ребра. Завидев детей, он привстал, но тут же опустился обратно, не желая привлекать излишнего внимания.