Стивен Эриксон - Пыль грез. Том 2 [litres]

Брейдерал им больше не нужна.

Бадаль отправилась назад – к Рутту, Ноше и Сэддику. Им есть что обсудить. Нужно будет найти новую цель. Не одно лишь выживание. Такую, какой мы заслуживаем. Поскольку мы добыли для себя свободу выбора.

Она бросила взгляд на свой импровизированный меч. Он выглядел необычно ярким, словно впитывал в себя весь свет, что только мог. Казалось, внутри у него мерцает золотистое пламя. Да, оно было прекрасным, но не только. В нем была сила… ужасная сила.

Ей откуда-то вспомнились истории про легендарные клинки и про то, что им было принято давать имена. Итак, свой она назовет Пламя .

Твою мать! Скрипач отвернулся, чтобы не видеть трех беспокойных лиц, испуганных глаз, начинающейся паники. Он смотрел на землю.

– Оставайтесь, где стоите, – сказал он тяжам. – Нет, погодите. Курнос, найди Флакона. Смекалка, вы с Поденкой усильте кордон, особенно у их палатки. Чтобы никто не лез, ясно?

Солдаты торжественно кивнули, и Курнос неуклюже побежал прочь.

Со всех сторон лагерь снимался, солдаты собирали палатки и выдергивали колья из каменистой земли, громко жалуясь и бранясь. Запах пряной пищи из походной кухни разносился в холодном утреннем воздухе. Солдаты других взводов смотрели с тревогой, не зная ответов. Спали крепко, говорили они. Ничего не слышали.

Скрипач снова посмотрел на палатку. Порезана на полосы. Внутри – если еще можно говорить о «внутри» – на койках смятое постельное белье. Но крови нет. Мать. Мать-перемать . Тихо посапывая, он продолжил изучать землю, пытаясь найти отпечатки, следы потасовки, хоть что-нибудь. Ничто не привлекало взгляд. Слишком испуган, чтобы сосредоточиться. И где, во имя Худа, Флакон?

Полколокола назад Смекалка пришла к нему. Он только что выбрался из палатки и увидел ее – она стояла с испуганным выражением на широком лице.

– Их нет, сержант.

– Что? Кого нет?

– Их палатка вся порезана, а тел нет…

– Смекалка, о чем ты говоришь? Чья палатка? Кого нет?

– Наши сержант и капрал. Их нет.

– Геслер? Ураган?

– Их палатка изрезана.

Не изрезана, как выяснил Скрипач, последовав за Смекалкой в расположение пятого взвода. Изодрана . Толстое полотно было процарапано со всех сторон с каким-то безумным усердием. А от Геслера и Урагана не осталось и следа. Оружия и снаряжения тоже не видно. А с обеих сторон – палатки тяжей, между ними толком не протиснешься, да еще в темноте, да со всеми веревками и кольями… нет, бессмысленно .

Повернувшись, он увидел, что Курнос и Флакон притрусили туда, где стоял Поденка – который раскинул толстые руки, словно загораживая проход.

– Пропусти их, Поденка, – но больше никого. По крайней мере, пока. Флакон, давай ко мне.

– Что за ерунда, будто Геслер и Ураган дезертировали?

Скрипач чуть не двинул ему. Но не стал, а прошипел:

– Никто не дезертировал… но теперь это и есть слух дня? Идиот.

– Простите, сержант, – слишком раннее утро, и я еще плохо соображаю.

– Давай, просыпайся живее, – рявкнул Скрипач. Он показал на палатку. – Ищи знаки – здесь вокруг. Кто-то должен был пройти здесь. И если найдешь хоть каплю крови, скажи мне… но тихо, ясно?

Увидев растерзанную палатку, Флакон облизнул губы и кивнул; потом прошел мимо сержанта.

Скрипач расстегнул ремешок и снял шлем. Вытер пот со лба. Оглядел ближайшие взводы.

– Будите сержантов и обеспечьте полное охранение! – Солдаты подпрыгнули. Скрипач знал, что им известно о его болезни, – несколько дней он провалялся с вонючей лихорадкой. Он помнил, как ужасно было стоять рядом с Аномандром Рейком, но это гораздо хуже. И даже не нужна Колода Драконов, чтобы знать то, что ему известно. Да и не найти в Колоде карту Консорт Тьмы. По крайней мере, он такой не знал, хотя порой силы достигают такой мощи и настойчивости, что стирают краску с одной из младших карт и захватывают ее. Возможно, такое произошло и с его Колодой – но он не собирался тасовать ее, чтобы проверить. В любом случае его болезнь напугала людей – ужасно несправедливо, но тут уж Скрипач ничего не мог поделать. А теперь, поднявшись на ноги, он видел во многих глазах искреннее облегчение.

Он понял, что чем старше становится, тем чувствительнее его талант – если это можно назвать талантом. Он-то предпочитал говорить проклятие .

А теперь Рейк дал убить себя. Невероятно. Безумие. Драгнипур разбит на куски. Ну, разумеется, Рейк и Худ позаботились, чтобы большинство чудовищ, закованных там, были уничтожены – прекрасная сделка. Закованные души и зверинец Худа из ужасных мятежников. «Мертвые будут спать, спать вечно». Аминь.

Скрипач вцепился в бороду. Он всего три дня как встал на ноги и еще чувствовал слабость – и тут это. Их сцапали. Прямо посреди всей проклятой армии. Геслер. Ураган. Почему они? Ох, не тупи, Скрип. Они закалены в кузне Тирллана. Оба – Взошедшие .

Так подумай. От Удара Геслера и бог покачнется. Ураган может пронзить мечом сразу три тела, если разъярится как следует. Но… ни единой капли крови…

– Нашел каплю крови, сержант.

Флакон, внезапно появившийся рядом, почти шептал.

– Только одну?

– Ну, может, две капли вместе. Ложечку? Она густая и воняет.

Скрипач нахмурился.

– Воняет?

– Кровь не человечья.

– Ну, прекрасно. Демона?

– Скорее… ризана.

Ризана?

– Сейчас не время шутить, Флакон…

– Я и не шучу. Слушайте. Там нет следов, ни одного отпечатка, кроме солдатских сапог, а мы оба понимаем, что это не солдаты напали на палатку и тех, кто был внутри. Если только у солдат нет когтей длиной с меч – а палатка разодрана когтями. Но когтями на громадных руках. И еще более странно, сержант…

– Погоди. Дай подумать. – Ризаны? Порхают по ночам, жрут насекомых, летучих мышек… Машут крыльями. Твою мать, у них крылья! На него снизошло озарение. – Конечно, все, на хрен, очевидно. Вот почему нет следов. Оно просто свалилось на палатку сверху…

– Тогда кто-нибудь что-нибудь да услышал бы – по крайней мере, Гес и Ураган должны были кричать.

– Да, с этим пока неясность.

– Сержант, я проверю палатку? То есть растащу в стороны.

– Давай. – Скрипач подошел к Курносу. – Новое поручение. Найди капитана Фарадан Сорт и, пожалуй, Кулака Кенеба. И Быстрого Бена… да, сначала найди Быстрого Бена, пусть идет сюда. И слушай, Курнос, никаких разговоров о дезертирстве – хватит с нас. Геслер иУраган не дезертировали – их похитили.

Курнос покачал головой.

– Мы ничегошеньки не видели и не слышали, сержант, а я сплю чутко. Даже очень чутко.

– Думаю, какое-то колдовство все заглушило. А у демона были крылья. Он схватил обоих и умчался в ночь. Ступай, Курнос.