Розанна Браун - Песнь призраков и руин [litres]

– И как все это связано с Идиром? – Малик на всякий случай понизил голос. Вдруг их подслушивают?

– Сейчас объясню! Вот, смотри: «Дух реки воплощало в себе существо, известное под именем Ауа [25] Ауа – змея (в языках ква , Западная Африка). . В кеннуанском искусстве и мифологии изображалось во множестве образов, но чаще всего – в виде страшного призрака или змея».

Лейла положила свиток на кровать между собой и братом. У того в жилах будто застыла кровь. С пожелтевшего пергамента ему прямо в глаза злобно светила она. Метка. Юноша мысленно приказал подлинной метке – той, что внутри него, перетечь на ладонь. Как у него это получалось, он не понимал. Похожим способом подзывают собаку, что ли… В общем, мистическая «наколка» повиновалась, и Малик внимательно сравнил ее с изображением на манускрипте – совпадение полное. Теперь, когда появился повод рассмотреть метку, он заметил, что она не сплошная, как показалось Малику поначалу, а состоит из тысяч крохотных переплетенных между собой символов, отдаленно напоминающих древние кеннуанские графемы.

– Значит, Идир и есть Ауа?

– Тогда все сходится, понимаешь? Ауа был духом реки Гоньямы. Баия Алахари осушила ее, чтобы построить свой город. Естественно, он хочет отомстить ее потомкам!

Лейлины глаза лихорадочно сверкали. В известном смысле Малик радовался, что она снова стала похожа на саму себя в детстве, на девочку, хорошо ему знакомую по тем временем, когда она училась у прорицателей в Обуре. Причем специально занималась именно толкованием преданий и текстов. На прорицателей, или ясновидцев, издавна возлагались функции врачевателей, наставников и хранителей народной мудрости. В каждой эшранской деревне имелись такие люди, и Лейла часто возвращалась от них домой с целым ворохом историй, столь лакомых для младшего брата, – обо всяких интересных исторических событиях или, к примеру, о новых методах перевязки, ею освоенных. В то время они с ним были неразлейвода.

А потом ушел папа. Девочка бросила учебу и стала помогать на ферме. С тех пор она даже не заговаривала о прорицателях. Малик ни разу не слышал от нее ни единой жалобы на судьбу – вот, мол, пришлось бросить такие увлекательные, перспективные занятия ради забот о семье, но… сестра стала другой. Прежняя Лейла исчезла навсегда.

– Все равно непонятно, почему для этого он выбрал меня.

Никакие древние дрязги и распри между Алахари и кошмарным духом вроде бы не касались Малика и его родных. Если Идир ждал случая расквитаться с обидчиками целую тысячу лет, то что такого особенного теперь нашел он именно в этом несчастном парне, чтобы так загореться идеей свершить свое дело его руками? Неужели за много веков не появлялось никого более подходящего?

– Ну, кто знает? Главное, чем больше сведений мы соберем об этом Идире, или Ауа, тем скорее сможем просчитать варианты действий. Нам, возможно, понадобится запасной план.

Ясно как день, куда клонит Лейла: сомневается, что у Малика получится убить принцессу Карину. От этого недоверия и горько, и обидно, но она права. Чем детальнее они разберутся в подноготной Идира, тем лучше.

– Что ты еще накопала? – поинтересовался Малик.

– Почти ничего. Только еще немного о том, как связывать духов… Теперь все зависит от завтрашнего испытания. Посмотрим, может, мне удастся потихоньку ускользнуть и раскопать еще что-нибудь. Я надеюсь, ты подготовился, да? В народе говорят, будет что-то более… удобное для зрителей, чем на первом. Для лицезрения от начала до конца, так сказать.

– Ну, а сейчас чем займемся?

– Тунде же вроде сказал, что все победители собираются в Нижний город?

Малик поежился:

– По-моему, мне лучше остаться.

– Что? Нет! Тебе надо пойти! – горячо возразила Лейла. – Они все с рождения живут в Зиране, наверняка ты сумеешь выудить из них массу полезных сведений!

– Но можно ведь попробовать найти принцессу прямо сегодня. Вечер удобный: соревнований нет, все расслабились…

– Удобный вечер? Прямо на следующий день после переполоха на Пальцах Вдовы? – Сестра покачала головой. – Бьюсь об заклад, подле нее сейчас дежурит человек двадцать Дозорных.

Малик с виноватым видом опустил глаза. Лейла подозрительно прищурилась:

– Что означает этот взгляд?

Малик, захлебываясь, в общих чертах рассказал ей о подлинных деталях происшествия. По крайней мере о тех, которые знал сам.

– Ну почему, почему ты меня никогда не слушаешь? – простонала сестра. – Ну, значит, вот именно поэтому тебе и нельзя сегодня рыскать тут в поисках принцессы. А то опять, не ровен час, напорешься на эту неведомую силу. Ни ты, ни я не ведаем, откуда она исходит и кем направляется! И еще – думаю, тебе не стоит больше применять магическую силу.

– Что? Почему?!

– Да по той же причине: мы не знаем, как в точности она действует и где ты ее берешь. Самое разумное теперь – кропотливо собирать информацию. Этому и нужно посвятить остаток вечера. Я еще пороюсь в книгах. А ты отправляйся выуживать из победителей все, что только возможно, о нравах и распорядке жизни двора. Так мы проведем время с максимальной пользой.

Малик потеребил резинку, которую Тунде затянул вокруг его запястья. Вот бы хоть раз – один раз за всю жизнь – Лейла ошиблась. Не сумела найти «самое разумное» решение.

– Знаю я эту твою гримасу. Это гримаса испуга. Да-да, ты ее корчишь, когда боишься. – Лейла в недоумении тряхнула головой. – Неужели ты трусишь всего лишь пойти в трактир с Тунде и остальными?

– Нет, – солгал Малик.

На самом деле ему меньше всего на свете хотелось проводить в обществе победителей хоть минуту лишнюю сверх необходимого. Они все своего успеха добились честно. Он – отнюдь нет. Стоит им познакомиться с Маликом поближе, и каждому это станет ясно как день.

Лейла фыркнула:

– Что, страх сильнее желания помочь бедной сестренке?

Юноша словно удар под дых получил. Он резко сжал свой новообретенный «браслет» и не ослаблял хватки, пока боль не утихла.

А собственно… что его так расстроило и разозлило? Лейла совершенно права, и ее только благодарить нужно за новые данные об Идире. Даже если они никуда не приведут.

Но в голове Малика почему-то упорно крутилась только одна, казалось бы, совершенно «лишняя» мысль: ну почему она, сестра, не могла прийти ему на помощь там, на крыше? Она, а не Адетунде?

Но обвинять ее в этом несправедливо. Лейла не прохлаждалась, Лейла в поте лица трудилась ради общей цели, ради Нади – как умела. И ему следует брать с нее пример.

– Я пойду с Тунде. – Он опять потеребил полоску резины.

Большая часть второго дня Солнцестоя и так ушла впустую. Остается надеяться, что информация, собранная в «Тюлене», будет стоить той муки, которой Малику предстоит там подвергнуться.