Розанна Браун - Песнь призраков и руин [litres]

Фарид медленно кивнул. Над бровями его появились морщинки.

– Верить не хочется, но похоже на правду. Я займусь этим. Ну а пока… До второго испытания остается еще немного времени. Вам надо хоть чуточку отдохнуть, пока это возможно.

Карина энергично замотала головой.

– Только не сейчас. Надо проверить диспозицию караулов и охранных отрядов по городу. Убедиться, что на сегодня не запланировано никаких облав.

– Никто вас не осудит, если после такого дня вы хоть чуть-чуть поспите, – мягко возразил Фарид, но принцесса лишь покачала головой.

Страшная усталость сковывала все ее мышцы, но отдыхать сейчас, когда надо еще столько всего сделать для спасения Зирана?.. Немыслимо.

Кроме того, через пару часов, когда Солнце сядет, она наконец впервые предстанет перед победителями. Надо же морально подготовиться к встрече с тем, кого ей предстоит убить.

Отношение к Карине изменилось повсеместно – это ясно чувствовалось. В глазах простых людей, которых она встречала, вспыхивали искры подлинного уважения. Все почтительно склоняли головы. Даже в поведении членов Совета появилась какая-то необычная сердечность, хотя никто с Кариной не заговаривал.

– Если бы я только знала, что популярность в народе зарабатывается победами на площадке для вакамы, я бы вышла на нее уже давно. – Карина обратилась к Аминате, вспомнив, что по ее собственному приказу служанка сегодня вернулась во дворец.

За день специальная строительная команда успела соорудить поверх иссушенной почвы массивный помост, и теперь пятеро оставшихся победителей застыли на нем в ожидании второго испытания, купаясь в приветствиях всего Зирана.

Жрица подала Карине сигнал – мол, можно начинать, и та возгласила:

– Солнцестой афешийя!

– Солнцестой афешийя! – разом вырвалось в ответ из пятидесяти тысяч глоток.

– Настает закат третьих суток Солнцестоя, и снова мы собрались здесь во имя Великой Матери, Сотворившей Все и Вся! Днесь приглашаю всех, в ком бьется живое сердце, от мала до велика, богачей и бедняков, насладиться представлениями, кои приготовили для нас победители. Представлениями, достойными самих богов!

Принцесса окинула внимательным взглядом каждого из оставшихся участников Великого Соревнования по очереди, причем на Адиле задержала его чуть дольше, чем на остальных. Такой… невзрачный. Обычный – круглое лицо, глаза еще круглее. Торс опытного бегуна. Только бежать ему некуда. И трясется, как сухой лист, – так сильно, что даже отсюда, с трибуны, видно.

– О победители, готовы ли вы? – прокричала она.

Все пятеро прижали пальцы к губам, затем к сердцу.

– Мы готовы!

– Готов ли ты, о Зиран?

– Мы готовы! – проревела толпа.

Карина хлопнула в ладоши – всего единожды, но так звонко, что услышали и в последних рядах.

– Начнем же!

Служители принялись готовить сцену к выступлению Дрисса, а принцесса, пока оставалось время, решила еще немного поразмышлять над загадкой Цветка Кровавой Луны. Боги, Которых Нет, – это, очевидно, фараоны. Тут Адиль, скорее всего, прав. Но вот что Афуа – или Сантофи, или с кем они там беседовали в пещере – подразумевала под Тьмой За Пределами Тьмы, Карина никак не могла понять.

Тем временем над ареной низкими басами загремели барабаны – это Дрисс поднялся на помост и сразу завладел всеобщим вниманием. Одет он был как воин, изготовившийся к битве: в одной руке добытая из ритуальной коробки такуба, в другой – длинный продолговатый щит из дерева, украшенный эмблемой Солнечной Сигизии. Его бронзовые доспехи сверкали ярко, как само Светило, за честь коего он сражался, а особая раскраска лица, груди и туловища навевала ассоциации со львом в разгар охоты.

Группа служителей с явной опаской вынесла на сцену огромную клетку, буквально набитую аджуле [31] Аджуле – млекопитающее-криптид семейства псовых, предположительно обитающее в Северной Африке. Разновидность дикой собаки. Встречи с аджуле описывались на протяжении всего XX века, но существование их не доказано. . Каждый из этих диких псовых, покрытых медного цвета шерстью, был размером со слоненка. Страшные клыки клацали по прутьям решеток и, казалось, грозили разломать их. Когда Дрисс, обратив взор на этих жутких собак пустыни, принял боевую стойку, среди придворных послышались неопределенные вздохи и сдержанные смешки.

У Дрисса подлинно царственный вид . Вот уж чего у него не отнять.

Он рявкнул короткую команду – и служители, открыв клетку, бросились прочь с помоста. В едином хищном порыве вся стая кинулись на Дрисса, но тот молниеносным отработанным движением уклонился от броска первого пса, затем вихрем развернулся и полоснул по хребту второго, прежде чем тот успел вцепиться ему в ногу. Таким образом юноша по очереди разметал по сцене всю дюжину хвостатых противников – меч мелькал в воздухе с такой быстротой, что и не углядишь. Толпа одобрительно визжала. К тому моменту, когда на помосте распластался последний аджуле, вся аудитория до последнего зрителя была совершенно покорена захватывающим представлением – до последнего, если не считать Карины. Ей эта вакханалия бессмысленного насилия и кровопролития показалась отвратительной. Наметанный глаз, отвага и искусство охотника достойны похвалы, но разве это – настоящая охота, где зверя уважают как достойного противника?! Это резня, тупое избиение – и ничего больше.

Впрочем, если иметь в виду перспективу женитьбы, Дрисс из всех победителей, наверное, – самый надежный вариант. Безопасный. Прекрасно знаком с придворным этикетом и правилами, семья владеет весьма солидным капиталом, в городе он популярен. И еще – убийство данного экземпляра чревато для нее наименьшими угрызениями совести. Крутой его нрав хорошо известен, ходят слухи, что он в приступах ярости покалечил не одного и не двух своих наставников в боевом искусстве. Даже при большом желании Карине не вызвать в своем сердце скорби, если представить, как Дрисс падает замертво.

Затем наступил черед Халиля – победителя Ветра. Поэма о зеркале, извлеченном им давеча из ритуальной коробки, составила такой странный контраст к Дриссовой кровавой бойне, что буквально на третьей строчке публика начала свистеть и топать ногами. Халиль не продержался и пяти минут – бежал с помоста в слезах. Карина покачала головой, искренне жалея парня. Что ж, Сигизии Ветра наступающая эпоха точно не достанется.

Следующей была очередь Деделе. Победительница Огня выступила на середину сцены только лишь с одной флейтой, которую достала из коробки утром. Бросив короткий взгляд на принцессу, она повернулась к публике со словами:

– Добрые жители могучего города Зирана, с превеликой болью в сердце, но по собственной воле и в ясном сознании я выхожу из игр Солнцестоя. Огненный знак прекращает свое участие в них.