Розанна Браун - Песнь призраков и руин [litres]

Чудовище издало рев, сотрясший, кажется, весь мир. Этот-то рев и привел Карину с Маликом в себя – они что есть духу понеслись прочь.

Серпопард – за ними. Его огромная туша едва протискивалась сквозь довольно широкие улицы некрополя. Обломки зданий сыпались со всех сторон, и некоторые из принесенных в жертву рабов, раздавленных гигантскими лапами, обратились в прах.

– Сюда! – крикнула Карина, заметив вход в какую-то лавку – явно слишком узкий для монстра.

Едва успев нырнуть туда, молодые люди забились в угол. Зверь опустил голову на уровень дверного проема. Огромный оранжевый глаз величиной с Маликову голову моргнул один раз, другой.

В немыслимом напряжении прошло несколько секунд. Серпопард, крадучись, отошел в сторону. Юноша и девушка выдохнули с облегчением.

БАМММ!!!

Выгнув шею назад, серпопард взмахнул ею, как хлыстом, и обрушил на здание голову. Потом еще раз. И еще…

Если их не убьет сам хищник, то погребут под собою обломки дома. А у Малика при себе – никакого оружия, кроме Призрачного Клинка, да и тот слишком мал и короток, чтобы заколоть существо таких габаритов. Да и нельзя выхватывать его на глазах у Карины.

Пока Малик трясся, не зная, что придумать, Карина деловито порылась в горшках на полках и извлекла из одного моток веревки. Взгляд ее был устремлен наружу и прикован все к тому же обелиску на крыше храма.

– Адиль, пережди один удар, выбегай – и сразу налево!

– А ты?

– Обо мне не беспокойся!

И снова обрушилась на лавку башка чудовища. Ужас кандалами сковал тело Малика, но, слава богам, принцесса дала ему хорошего ободряющего пинка.

– Пошел!

Парень ринулся вперед и успел прошмыгнуть между ног мифического существа. Карина тем временем со всех ног понеслась назад, к храму. Свернув шею петлей, серпопард преследовал Малика до самого рынка, где Малик юркнул под какой-то длинный торговый ряд. Там, уже под укрытием, он продолжил свой путь, стараясь не сбивать по пути аккуратно подогнанные друг к другу прилавки, но тщетно – серпопард разметал их один за другим, как щепочки. Верхняя половина чудища металась над площадью с быстротою кобры в броске, но нижняя, грузная, тормозила его движения. Малик умело использовал это обстоятельство, петляя: то выбегал за пределы досягаемости «шейной петли», то молниеносно шмыгал чудовищу прямо под ноги – подобную тактику применяет мышь, пытающаяся спастись от кошки.

Бросив в какой-то момент взгляд через плечо, он заметил, как Карина карабкается вверх по стене храма с веревкой в зубах. На каменной кладке за собой она оставляла кровавые следы изодранных рук. «Быстрее, быстрее», – беззвучно умолял ее Малик, в очередной раз пригибаясь к земле, чтобы увернуться от серпопарда. На сей раз голова монстра попала в тележку чуть поодаль – в лицо юноше полетели разломанные доски. Силы Малика стремительно иссякали. Юноша споткнулся, но удержался на ногах и снова побежал.

– Адиль!

Карина добралась-таки до вершины храма и бросила оттуда конец веревки вниз, привязав другой к обелиску за своей спиной. Поняв, что от него требуется, Малик метнулся вперед между ног серпопарда. На последнем дыхании домчался он до культового сооружения и схватился за канат. Как только руки юноши прочно сомкнулись на нем, принцесса что есть мочи завопила:

– Кис-кис-кис! Ко мне, котик-переросток, ко мне! Смотри, где я.

Внимание страшного зверя таким образом оказалось отвлечено, и Малик решился на отчаянную контратаку. Ловко цепляясь за шерсть, он по одной из колоннообразных ног стремительно вскарабкался наверх и распластался у серпопарда на спине. Затем несколько раз обмотал веревкой его шею и завязал удавку скользящим узлом – точно как учил его много лет назад папа.

– Аданко милосердная, спаси и сохрани, – пробормотал Малик скороговоркой и спрыгнул вниз.

Приземлившись с таким грохотом, словно все кости переломались, он тем не менее проворно вскочил и пробежал прямо перед носом у серпопарда. Зловонное дыхание обдавало его с головы до пят, становясь все невыносимей, и парень уже мысленно просил прощения у Нади за то, что сам погиб, а ее так и не выручил.

Но вместо ожидаемого смертельного удара последовал лишь клокот из страшного зева. Глаза у серпопарда стали вылезать из орбит – импровизированная петля затянулась на его змеиной шее. От могучего напряжения легких мифического существа обелиск на крыше храма пошатнулся, но устоял. Из пасти чудища повалила пена, и, издав последний душераздирающий рык, оно замертво рухнуло на землю.

Малик без сил упал на колени, из глаз градом катились слезы. Он едва смог разглядеть, как Карина соскользнула вниз по стене.

– Ура! Получилось!

Она порывисто обняла напарника, накрыв волною серебристых волос, и вместе они пустились в пляс всего в нескольких метрах от неподвижной серпопардовой головы. Карина все смеялась, смеялась так заразительно, что и Малик вскоре залился хохотом – диким, хриплым, пронзительным, до колик в желудке.

– Ну ты дала! Шикарно придумала! С веревкой! И обелиском! – отрывисто восклицал он.

– А ты! Так вот просто взял и оседлал его! Ну и ну!

Карина сияла как медный таз, лицо ее выражало необузданную, безудержную радость. Так легко было бы сейчас сделать всего один шаг навстречу, приблизиться вплотную, проверить, так ли идеально они совпадают во всем, подходят друг другу, как уже начало казаться Малику…

– У нас неплохо получилось вместе, правда? Чем не команда? – вдруг тихо заметила принцесса.

Глаза у нее потемнели и приобрели такое выражение, такое… в общем, Малик дорого бы дал, чтобы узнать его истинное значение.

– Да, неплохо, – шепнул он в ответ.

Карина подалась вперед. Роскошные волосы щекотали ей кончик носа. С трудом пробиваясь сквозь морок и оцепенение от такой невыносимой близости, юноша обвил девушку руками, выхватил у нее за спиной Призрачный Клинок и поднес к тыльной стороне ее шеи на такое же близкое расстояние, какое сейчас разделяло их губы.

Один удар – и все. Конец. Больше не придется…

О Великая Мать, как же хочется поцеловать ее!

– Адиль… – прошелестела принцесса, обдав его лицо теплым душистым дыханием. Призрачный Клинок дрогнул в его руке. – Ты… Берегись!

Она толкнула его, накрыла его своим телом, вместе они упали и откатились в сторону – буквально за секунду до того, как клыки серпопарда лязгнули над тем местом, где они только что стояли. Клинок юркнул обратно под кожу Малика. Челюсти чудовища сомкнулись на подоле его рубашки, в каких-то сантиметрах от кожи.

Сердце парня бешено застучало.

– Моя рубаха!

– Ничего, я тебе новую куплю.

Карина решительно оторвала от платья широкую полоску ткани, обернула ею руку и, обезопасив себя таким образом от яда, выдернула остатки Маликовой одежды из пасти мертвого монстра. При этом один из его гнилых зубов отвалился, и принцесса бережно сунула его в карман, уже набитый к тому времени парой десятков красных цветов с храмовой крыши.