akchisko_san1 - Рики Макарони и Пятое Колесо

Между тем равенкловцы и не только хихикали над рассказом Виктора Чайнсби.

— Он говорит, его маме не поверили, когда она объявила, что выгодно выйдет замуж и работать не будет, — пересказала Бетси. — Заставили ее придумать на ходу какое‑нибудь дело, и она сказала тогда, что будет напрашиваться в помощницы изготовителю волшебных палочек, она сможет ловить единорогов, в смысле, приманивать, потому что ее красота их, несомненно, привлечет. Наверное, она это сказала с таким же пафосом, как Виктор, он утверждает, учителя так и попадали от смеха. Потом профессор Стебль предложила ей заняться изучением свойств буботубного гноя…

Уроки шли своим чередом. Рики безуспешно пытался отвлечься от беспокойства о встрече с въедливыми учителями и наладить концентрацию так, как показывал профессор Ван. Навыки Темного лорда тут совершенно не помогали, к тому же при таких трудностях Рики становилось все очевиднее, что с него хватит, а попросту, ему лень учиться.

«Из принципа не отступлю, буду закалять силу воли», — думал он, но мысль эта была лишена должной горячности. Эмоции то и дело бросали его то в одно, то в другое волнительное русло. «Надо было учиться этому в прошлом году, — огорчался Рики. — Тогда мне как раз хотелось отрешиться от всего, а теперь даже малявки ведут себя прилично!».

Это лишь частично относилось к Джиму Поттеру, который, конечно же, исправно готовил новый номер «Молнии». Причем гениальному журналисту занятость выпускников была явно безразлична. Джим настойчиво тряс Джорджину и Софию, а также членов Клуба Единства, требуя описать знаменитую Карту мародеров. Как оказалось, сын героя эту замечательную вещь никогда в руках не держал, за что очень злился на своего папашу. Но еще больше он хотел осветить это чудо народу. Он утверждал, что якобы знает историю создания Карты, и таинственные намеки, будто он уже записал ее и готовит в печать, всем мало–помалу надоели.

— А как у тебя с зельями? — каждый раз спрашивал кузена Эдгар.

— Паршиво, — честно отвечал тот, не позволяя надолго отвлечь себя такой ерундой. Ведь он был увлечен своим великим Делом!

У Рики насчет будущего дела все обстояло расплывчато, так что он сильно взволновался, когда к нему в коридоре подошел Филч и заявил, что его требуют в учительскую.

— Но мне по списку не сегодня туда, — попытался отказаться Рики.

Сердитый завхоз, не особо прислушиваясь к отговоркам ученика, все равно проводил его до двери. Однако вызывали слизеринца явно не из‑за комиссии. В учительской он застал только Флитвика и Снейпа. Последний проверял домашнюю работу и не счел нужным отвлекаться, едва дав понять, что вообще замечает Рики.

— А, Ричард, — приветствовал его маленький профессор и отставил почти пустую чашку. — Я Вас надолго не задержу. У меня буквально сегодня вышел спор с мисс Хатингтон. И я только сейчас от нее самой узнал, что она, оказывается, безобразно с Вами обошлась.

Рики не смог сразу припомнить ничего такого, и потому вопрошающе поглядел на профессора Флитвика. Снейп оторвался от наполовину исчерканного пергамента и хмуро выжидал, что дальше скажет Флитвик. Несомненно, слизеринский завуч был в курсе проблемы.

— Я ей сказал, что Вы, возглавляя Клуб Единства, имеете полное право ездить в вагоне для старост, — пояснил, наконец, преподаватель заклинаний.

Рики припомнил разом и растерялся еще больше. Действительно, примерно год, нет, целых два года назад, а точнее, почти два с половиной года назад имел место неприятный эпизод, когда Мелани его выставила из вагона для старост. У него тогда случился один из сильнейших приступов бешенства, которого он сам испугался, ведь не знал тогда еще о Темном лорде. Отличное было время!

А теперь юноша даже не знал, что сказать Флитвику.

— Знаете, сэр, я, может быть, поеду на автобусе, — пробормотал он.

Снейп соизволил повернуться к нему и выдал слабую ехидную улыбку специально для непонятливого ученика.

— Дело не в этом, а в принципе, — разъяснил он. — Я лично не вижу необходимости специально вмешиваться и делать выговоры, тем более, конфликт между Вами и мисс Хатингтон произошел довольно давно.

Рики как раз подумал о том, что после того случая в поезде очень не хотел пускать Мелани в штаб. Удивительно, насколько это перестало теперь задевать кого‑либо, все равно обсуждать секретные дела в штабе не стоило, и не из‑за Мелани, а из‑за портрета Финеана Нигеллуса.

— Зачем‑то мисс Хатингтон сама подняла эту тему, — продолжал профессор Снейп.

— И правильно сделала! — настойчиво подчеркнул профессор Флитвик. — И директор Дамблдор со мной согласился.

— Так что теперь, когда Вы все же поедете «Хогвартс–Экспрессом», рекомендуем Вам занимать купе в вагоне для старост, — подытожил Снейп.

Вывод из этого прямого указания, столь очевидный, поразил Рики тем, как он сразу всего не понял. Его снова изолировали, только на этот раз…

— Тем более, все Ваши друзья будут рядом с Вами, — добавил Флитвик, но Рики едва услышал.

Значит, так его стараются обезопасить от враждебного общества. Обезопасить его — от добропорядочных колдунов и ведьм — не наоборот!

— Спасибо, — вымолвил он, с трудом фокусируя взгляд на преподавателях. А те, со своей стороны, исправно подмечали его реакцию на новую привилегию, даже не пытаясь скрыть своего пристального наблюдения. — Только ведь, мне в «Хогвартс–Экспрессе» остается одна поездка.

Тут Рики сам себе не понравился. Зачем надо было это говорить? Его слова прозвучали, как претензия в том, что могли бы и пораньше отметить его заслуги и пустить к старостам. И Снейп едва уловимым движением бровей тотчас выразил ученику свое неудовольствие по поводу такой наглости.

— Я, конечно, очень благодарен Вам за беспокойство, сэр, — поспешил Рики обратиться к Флитвику, — но, честное слово, я не собираюсь жаловаться на Мелани Хатингтон. Вряд ли мы с ней еще вернемся к тому спору, и сейчас она относится ко мне вполне терпимо.

Однако он вспомнил и другие подвиги Мелани, в связи с чем не мог себе не признаться, что Артур непременно бы воспользовался ситуацией и рассказал о ее жульничестве со снитчем. Его задумчивая рассеянность, конечно же, не укрылась от профессора Снейпа.

— Если хотите сказать еще что‑то, сейчас у Вас есть такая возможность, — указал он.

— Вовсе нет, — категорично заявил Рики, еще раз поблагодарил учителей и распрощался. Он понимал, что не всегда следует говорить то, что хочется. Ну, напомнит он им прошлые прегрешения Хатингтон, а зачем? Куда больше хотелось осторожно спросить насчет комиссии; но недальновидно показывать, что он беспокоится.

Накануне матча между «Равенкло» и «Хуффульпуффом» неожиданно занервничала Тиффани.