akchisko_san1 - Рики Макарони и Наследники Врагов

— Зачем? Там все были старше и ничего, нормальные. А что это ты делать собираешься? — вдруг вскинулась она.

— Убрать все это, конечно же, — ответил Рики, гася свет на кончике палочки.

— Нет, не пойдет. Эта грязь мне нужна, — заявила Рози. — Ее надо собрать и спрятать по новой.

— На улице соберешь, — отрезал Рики. — Набери в банку, закрути крышку и поставь куда хочешь.

— Можно к тебе в сундук? — спросила Рози.

— Можно! — поколебавшись, согласился Рики. — Рози, Мерлин свидетель, пока ты рядом, я не останусь без приключений. Кстати, не хочешь погостить у меня летом? — спросил он, справившись с очисткой; домовые эльфы засыпали дерево внутри особым порошком, который, по их утверждению, сушил дерево и возвращал ему прочность.

— А зачем? — насторожилась Рози.

— Мой папа хочет с тобой познакомиться. Он даже может научить тебя лепить из грязи, — пообещал Рики.

— Я спрошу, что об этом думает отец Джима, — сказала Рози.

— А что, он говорил что‑нибудь насчет того, что водиться со мной нежелательно? — спросил парень.

— Нет, но ты так его достал, что это просто было видно, — ответила Рози, выпрямилась и подала ему руку, чтоб ему было удобнее подняться с пола. — Спасибо, что выручил. Знаешь, теперь, если у меня будут неприятности, можно, я буду обращаться к тебе?

«Это твое «спасибо»? Мило», — оценил Рики. Но по–настоящему возмутиться ее хитростью у него не получилось. Глаза закрывались сами собой, и приятное сознание хорошо выполненного задания растекалось на душе.

— Посмотрим, — ответил он. — А теперь спать, и большое спасибо, — отослал он домовых эльфов, а девчонка от себя велела им помалкивать.

«Настоящая слизеринка», — подумал Рики, сквозь сонность отмечая, что это очень важно.

Выйдя из черной меланхолии, Рики вдруг обнаружил, что вокруг него стало гораздо больше друзей и лиц, ему симпатизирующих. И не только вокруг, это подтвердилось в одно прекрасное утро, когда напротив Рики приземлилась большая сероватая сова с биркой «дальние расстояния».

Письмо, которое она принесла, оказалось от Марины Этерна из «МентеСана». Оно основательно, недели эдак на три, запоздало, что было понятно в связи в пресловутыми «мерами предосторожности», о которых слизеринцу приходилось много слышать в последнее время. В первой строчке бывшая одноклассница желала ему хороших пасхальных каникул. Рики не ожидал от нее никаких вестей, и было тем более приятно, что люди, с которыми он давно не виделся, помнят о нем.

«Наверное, ее Карлотта надоумила, — рассуждал Рики, рассеянно помахивая листком и все никак не сосредотачиваясь, чтобы прочесть. — Она, конечно, не сказала Марине правды, но раньше меня оттуда не поздравляли. Интересно, что там у них сейчас происходит? Что поделывает Барон?».

— Макарони! — повысила голос Тиффани, так что пришлось обратить на нее внимание. — Тебя Уизли зовет.

Только тут Рики заметил, что Артур, действительно, посылает ему призывные жесты. Остальные старосты наблюдали за этим, Мелани говорила что‑то, несомненно, критическое. Он встал и поплелся к столу старост, бессознательно продолжая сжимать в руке письмо из Италии.

— Наконец‑то! — приветствовал его Артур. — Ты что, совсем вокруг смотреть перестал? Мы тут решили насчет ухода за магическими существами…

— Извини, — пробормотал Рики, не представляя, как можно выполнить жуткое требование Хагрида.

— Ты получил письмо? — дежурно осведомился Эдгар, поглядывая на пергамент в его руке.

— А. Да. От Марины, из Италии. Она шлет поздравления с Пасхой, — ответил Рики.

Его слова, что он заметил не сразу, не понравились Доре и Селене, но слизеринка выразила это более явно.

— Как интересно, — саркастически произнесла она. — У тебя и в Африке, наверное, симпатичные знакомые завелись.

— Дора, что ты несешь? — поморщился Рики, не ожидавший напора, тем более столь недоброжелательного.

— Я несу тяжкий крест общения с болванами, — высказалась слизеринская староста.

Селена встала. Она решительно отодвинула стул и зашагала к выходу. Дора дернулась, порываясь отправиться за ней.

Подчиняясь мгновенному порыву, Рики жестом остановил ее.

— Не надо. Я сам, — сказа он.

«Нет, надо, наконец, прекратить это!». У Селены не было оснований так переживать из‑за какого‑то письма. Мысль, что она вообще не должна страдать из‑за него, Рики тут же отмел как несуразную. Слишком долго боролся он с собой. Настало время признать, что борьба проиграна.

Селена неслась вперед, не сбрасывая скорости. Рики преследовал ее по пятам. Она затормозила возле Главных дверей, но, обернувшись и увидев, кто идет за ней, решительно дернула дверь, и тут же захлопнула ее за собой.

Рики без колебаний вновь распахнул ее. Во взгляде Селены он заметил изумление — она, наверное, ожидала увидеть Дору, — но и некий проблеск, который придал ему уверенности.

Девушка преодолела уже значительный путь к теплицам. И, как назло, Хагрид околачивался в своем огороде. Не сомневаясь, что, если за ней побежать, ненавистный великан, скорее всего, вмешается, Рики все же ускорил шаг. Селена сделала то же самое; она не оглядывалась, но, должно быть, услышала его шаги.

Возле теплицы №1 Селена остановилась и подергала ручку. Можно было этого не делать. И так не вызывало сомнений, что внутри никого нет. Тогда девушка развернулась. Рики твердо знал, что просто обязан заговорить первым.

— Селена, в письме ничего такого нет, — получалось глупо, но он уже не мог остановиться, — имею я право на обычное человеческое общение?

— Имеешь, — отчеканила девушка, приближаясь к нему. — Извини. Это я зря разозлилась. Я знаю, что веду себя неподобающе. А я кто такая? — внезапно ее голос набрал силу; это было похоже на взрыв. — Со мной невозможно нормальное человеческое общение, потому что я, скорее всего, какая‑нибудь диковинная мантикора?

Рики смотрел и слушал, затаив дыхание. До сих пор он знал Селену, что называется, с хорошей стороны. Контраст был разительный. Только что она пыталась состроить каменное лицо, секунда, и — сверкающие глаза, пылающие щеки, и волосы, развевающиеся отовсюду. Пожалуй, так выглядели воительницы света, налетающие, подобно урагану, на всякую нечисть. Оружием Селены был словесный поток.

— Плевать мне на твою переписку! Хотела бы я знать, как ты ко мне относишься, Макарони! Я все думала, черта с два Трелони возьмет надо мной верх, не буду страдать, но сил моих больше нет!

— О чем ты? — пробормотал Рики, совершенно не понимая, что с ним происходит: в груди растекалось, затапливая все страхи, теплое блаженство.

— Она наобещала мне на экзамене, на третьем курсе, — прокричала Селена. — А помнишь, мы с Дорой поменялись! Я ведь кофе выбрала! Мне не других, не тебя, а себя надо опасаться! В этом году я узнала, что способна на страшные вещи, Рики.