Дмитрий Вернидуб - Морская пена

Хлопки и шипение первых петард заставили гостей повернуть головы. По обеим сторонам ворот закрутились колеса фейерверков, рассыпая снопы разноцветных искр. Бабахнули шутихи. Из-за праздничной пальбы никто не расслышал, как на пригорок поднялась повозка, запряженная четырьмя лошадьми. И вот, когда настала кульминация действа, и в небо, под удивленные крики пирующих, взвились три грохочущие ракеты, лопнув и выбросив из себя сотни маленьких, в ворота триумфально въехал Пит Репейник со своими хойбами. С криком «Чертополох!» и обнаженными саблями «морские псы» вкатились во двор. Пирующие решив, что все так и задумано, встали из-за столов и с воплями радости пустились в пляс. Только Пина осталась на месте, нервно кусая губы. По ее мнению, праздник был испорчен.

Материк потихоньку оживал. Послепотопная вода постепенно уходила в низины, открывая пригревающему солнцу заиленные пастбища, уничтоженные леса и заболоченные нивы. Но жизнь брала свое. Недавно открывшийся горестным взорам переселенцев Хойбилон начинал отстраиваться заново. Говорили, что на следующий год, не меньше половины Норного поселка переедет.

Строились и другие деревеньки. Они напоминали пограничные заставы, расположенные вокруг охраняемых входов в «заколдованные коридоры».

Тине не нравились волшебные переходы. Ей казалось, что такое легкое и неестественное перемещение в пространстве крадет у нее нечто ценное и невосполнимое, даруемое природой каждому живому существу еще при рождении. «Это слишком шикарно, чтобы не иметь последствий, — размышляла она. — Природе вряд ли такое понравится. Жаль, что Олли так увлечен происходящим».

Олли Виндибуру некогда было гадать, устроят природу должностные обязанности члена Объединенного Совета или нет. Система переходов претерпевала значительные изменения. Некоторые двери покидали прежнее место, а в новых, удобных местах вырастали другие. Сеть стремительно увеличивалась не только на материке, но и на островах Эль-Бурегаса. Появилась даже специальная Канцелярия переходов, возглавляемая Болто Хрюклом.

«План Репейника» работал на всю катушку. Настырный адмирал добился вступления хойбов в Коалицию и, фактически, держал в руках весь флот. Нури вместе с Олли занимался выездами на острова обучающих групп, куда входили представители всех трех народов. Иногда островитян привозили на материк. Принцип был такой: желающие обучаться хойбы объединялись в артели по интересам — рабуцы (от слов «работать» и «учиться»). За это им полагалась помощь от государства. Система справедливого распределения Дерга работала параллельно. Понятное дело, желающих было немало, хотя многие устремились в рабуцы не за получением трудовой профессии, а за усмариловой помощью. Но какое большое дело обходится без издержек?

Сам Репейник в любой момент мог сместить губернатора Дерга, но он этого не делал. «А зачем мне еще одна должность, — говорил Пит, — когда реальная власть и так в моих руках? На суше сидеть? Нет уж — дудки!»

Существовало несколько «неучтенных» переходов, про которые знали только Олли, Пит и их ближайшее окружение. Несмотря на значительную удаленность архипелага, друзья виделись чуть не каждую неделю, иногда тайно. Вот и сегодня они запланировали встречу подальше от посторонних глаз.

Олли правил бричкой, запряженной двумя резвыми пони. Пони весело трусили мимо строящихся домиков, подставляя ноздри и гривы теплому ветру. Вокруг нежной травкой зеленели расчищенные склоны холмов, а солнце купало в редких лужах своих игривых зайцев. Зайчики выпрыгивали вместе с брызгами из-под колес брички, а потом, словно пугаясь стука строительных молотков у обочин, пропадали в траве и придорожной грязи.

У магистрата пришлось притормозить. Узнав, что Олли будет проезжать мимо, Тина попросила занести почту, а заодно и поинтересоваться, когда ей придется сюда перебираться. Недавно почтовую контору решили перевести из крепости в Хойбилон.

Магистрат стоял весь в лесах — строители завершали отделку фасада, реставрируя подпорченные стихией фрагменты лепного орнамента. Игла шпиля вновь восходила к зениту, гордо отсвечивая свежей позолотой. Олли задрал голову: «Здорово! Как раньше».

Отдав почту и перебросившись со служащими магистрата парой слов, невысоклик повернул в сторону Столбовых холмов. На холмах обычно никто не бывал — теперь по новому переходу можно было попасть прямо в Черед-Бегасскую крепость.

Питти ждал уже полчаса. Он спустился со своего обзорного места в кирасе, кожаных штанах и неизменной кожаной зюйдвестке. За поясом у «морского волка» торчала пара пистолетов.

— Смотри: про это новое оружие я узнал от уклистов, — похвастался он. — Вернее, оно старое и совсем не волшебное. Горх про него знал, но применять боялся, поэтому держал в секрете. Думал раз волшебства в нем никакого, значит, разгадав секрет, кто угодно сможет снабдить им армию.

Олли присвистнул:

— Полезная вещица! Кстати, у нас лет двести назад тоже такое придумали, но тогдашние правители трех народов запретили изготовление эдаких штук. Наверное, боялись того же.

— Да ну?

— Ага. Историю учить надо. И вообще, с какой стати уклисты стали такие общительные? Ключик подобрал?

— А то! — хитро прищурился Пит.

Но Репейник приехал не пистолетами хвастаться. Нет, он, конечно, любил всякие новомодные штучки, и покрасоваться на публике для него было делом первостатейным. Но публики не наблюдалось, а в глазах Олли читался тревожный вопрос: «Ну, как там?»

Последнее время до ушей Виндибура стали долетать странные слухи. Вроде как Дерг начал собирать часть бывших повстанцев на одном из островов. Он называл это тренировочным лагерем ополчения. Известия принесли дельфы, с которыми установили связь Тинины выдры.

— Думаю, ты уже слышал, что у нас не все так спокойно, — вздохнул Пит. — Дерг — губернатор. И по закону — командующий всеми войсками. Вот он и взялся за ополчение, решив сформировать свою личную гвардию. Его поддержали некоторые островные вожди. Скалоеды, например, и эти… длинноухие… Соратники Дерга теперь называют себя «кроителями» и все как один ратуют за справедливое распределение.

Олли пожал плечами.

— Ну так что же, разве запретишь им? Да и так ли уж это плохо?

— Запретить я, конечно, не могу… — Репейник сделал многозначительную паузу. — Но… Ты же знаешь, хойбы только и мечтают о таком правителе, как Горх, только добреньком. И чтобы усмарила побольше. А Дерг пообещал каждому острову по своему усмариловому заводику. Тут даже те, кто его не любит призадумались. Любой хойб по натуре — бездельник!

Олли рассмеялся:

— Что-то я не замечал за тобой большой любви к повседневному труду!