Сэмюел Сайкс - Семь клинков во мраке [litres]

Но как только броня застонала, полагаю, все стало ясно.

Металл взвыл и с грохотом рухнул, на его поверхности заплясали электрические дуги. И Паладин остался прикован к камням моста невидимой силой. Он бился, неловко пытаясь подняться, лязгал, его двигатели ревели, пушки скрежетали.

Ну, удачи ему в этом, и побольше.

Я спрыгнула со льдины и поплыла к ступенькам. Я не ожидала, что все так выйдет. Шокохват – да, знаю, но в свое время звучало внушительно – штука в лучшем случае ненадежная. Эти чары притягивали к себе все металлическое, а заодно и твое собственное оружие, если вдруг зазеваешься. Этих патронов у меня обычно при себе около трех штук, я редко на них рассчитываю.

Ведь нечасто выдается сражаться с огромным доспехом, который двигается сам по себе.

Я выбралась из канала, вылила из обуви воду. К потугам Паладина добавилась ругань с металлическими отзвуками, однако чары скоро рассеются. Нужно было убраться раньше, чем это случится.

И я убралась бы… если бы не услышала песнь Госпожи.

Тихую, едва различимую за неутихающим гвалтом битвы. Однако я ее уловила. И, когда на противоположном конце улицы зарябил воздух, еще и увидела.

Увидела его.

Низкорослого, ссутулившегося так, чтобы привлекать поменьше внимания. Завернутого в потрепанный бурый плащ – такой, что сливался с землей на поле битвы. Думаю, тебе было бы сложно его заметить.

Он все-таки умеет телепортироваться.

Он стоял у начала переулка. Из-под грязного капюшона едва виднелась крысиная физиономия с татуировкой арочных врат над правым глазом. Я моргнула, и он оказался в другом месте. Ага, вон, спешит по мосту, не замеченный отрядом революционеров, которые неслись в сторону кипящих сражений. Моргнула. Теперь на другой стороне канала. Моргнула. На каменных ступенях. Моргнула. Он замер у туннеля, из которого я недавно вышла, и осмотрелся. И на долю секунды я разглядела его изворотливую, нервную рожицу.

Рикку Стук.

План сработал.

Ну, или по крайней мере та часть плана, в которой я выкуривала Рикку из норы. К части с его поимкой я как раз переходила. Я рванула за ним и только миновала мост, как двигатели вновь взревели, оживая.

Затормозила я вовремя – иначе меня снесли бы две тонны изрыгающего пламя металла. Паладин, пролетев мимо, врезался в стену. Как ни в чем не бывало стряхнул осколки камней и крошку с брони, повернулся ко мне пустым забралом.

– Имперская мразь, – прорычал изнутри человек. – Всегда прибегаешь к коварству.

Нечестное обвинение от того, кто сидит в гигантском доспехе. Впрочем, загудевшая пушка все равно волновала меня куда сильнее. Бежать некуда, прятаться негде, да и замедлить эту мудилу больше нечем.

«Только не сейчас», – пришла на отчаянном вздохе мысль. Я так близка! ТАК БЛИЗКА!!!

Я зажмурилась, взяла себя в руки.

Пожалуйста .

Как я и говорила, в богов я не верю. А вот в то, что вселенная всегда готова тебя поиметь, – разумеется. И иногда, если вселенная, пожадничав, пытается поиметь тебя сразу с двух сторон, это можно обратить на благо.

Я почувствовала, как земля подо мной содрогнулась, услышала рев за спиной, увидела нависшую надо мной тень.

Я метнулась в сторону.

Мимо грохочущей поступью пронесся Кальто.

Он вновь взревел и ринулся на Паладина. Пушка завращалась, вспыхивая, прорывая на коже алые лепестки крови. Однако Скалу это не заботило. Он врезался в доспех, словно валун, и песнь Госпожи зазвучала громче, давая ему силу противостоять грохочущим двигателям. И когда Кальто повалил Паладина на землю, глаза его сияли фиолетовым.

– Прекрасно, – прорычал он. – Прекрасно сработано. Я зол. Не думал, что еще на это способен. И все же ты разжег во мне пламя.

Его пальцы утонули в металле, словно в теплом пироге. Железо отчаянно заскрежетало, когда Кальто сорвал с Паладина шлем. Следующим стал юный революционер, который хватал воздух и обливался потом, отчаянно пытаясь нащупать крошечный револьвер. Кальто поднял парнишку над головой, держа в одной руке его шею, в другой – лодыжку.

– Я посвящаю это, – прорычал Кальто, – тебе.

И потянул. Брызнула алая жизнь. На землю рухнули два куска плоти с костями.

Я рассказала бы еще, но к тому времени уже удрала. Ни за что на свете не стала бы там задерживаться.

Особенно когда услышала залпы революционных пушек.

Далекие, они напоминали простые хлопки. Поднялся ветер. И высоко в небе родилась дюжина алых звезд.

Пушечный огонь пронесся над стенами огромными алыми снарядами, что рухнули на город, словно метеориты. Языками пламени, грудами обломков, разрушительными ветрами, скрадывающими крики людей. Один за другим они падали и разрывали город на части.

А я все бежала.

К краю моста, вниз по ступенькам к тоннелю. На звук хриплого дыхания, на шаркающие шаги в темноте. Рикку потратил слишком много сил, и это его замедлило.

Он мой.

Какофония, тоже это понимая, распалялся в моей ладони. После всего этого я уж точно не собиралась отказывать ему в удовольствии.

– Сэл!!!

Голос во мраке. Взгляд в спину. Я развернулась. Бушующая позади него бойня казалась декорациями жуткой оперы. Кэврик замер, умоляюще на меня глядя, беспомощно протягивая руки. И с его губ сорвалось единственное слово, которого я не расслышала из-за кровопролития вокруг.

Но все равно поняла.

– Пожалуйста.

И я молча посмотрела на него в ответ.

Отвернулась.

Исчезла.

Плеск шагов. Эхо дыхания. Лязг револьвера в кобуре.

Если закрыть глаза, я могла притвориться, что больше звуков нет. Если очень постараться, я могла притвориться, что не слышу ожесточенной битвы на улицах наверху, не слышу падающих пушечных снарядов. Если бы я умела лгать чуточку лучше, притворилась бы, что не слышу, как рушатся дома, как кричат люди.

Я хорошо лгу.

Но не настолько.

Я шагала дальше. Темнота сгущалась, но я упрямо двигалась вперед. Пока не увидела, как впереди забрезжил яркий фиолетовый свет. И бледную фигурку на его фоне.

С нашей последней встречи Рикку как будто стал тоньше. Здоровяком он, конечно, никогда не был, но теперь кожа и вовсе обтянула череп, и Рикку сутулился, обхватывая себя усохшими конечностями, словно мертвое деревце. Портал – яркий проход из пурпурного света – озарял страх в глазах, обрамленных темными кругами. Рикку озирался.

Я прижалась к стене туннеля. Даже если бы меня не окутывал мрак, он никогда бы меня не увидел. Рикку – человек испуганный. И как все испуганные люди, он видел врагов лишь у себя в голове. И никогда – у себя перед носом.

Рикку натянул капюшон пониже, скользнул в портал и скрылся из виду.

Я шагнула ближе, доставая Какофонию. Портал зиял кружащимся переплетением света и тихой музыки. Я ненавидела эти штуки – всегда ненавидела, даже когда их создавали люди, которых я не хотела убить. Единственной гарантией, что тебя не скинут со скалы в реку, это слова мастера дверей.