Сэмюел Сайкс - Семь клинков во мраке [litres]

А Рикку – не из тех, кому я доверяла.

Раздалось тихое шуршание. Я посмотрела вниз и увидела у ноги жирную черную крысу. Та уставилась на портал, подергивая усами. Любопытная, придвинулась ближе… и исчезла во вспышке света.

«Ну чо, твоя очередь», – сказала я себе. Нельзя пустить молву, что крысы ступают туда, куда не может Сэл Какофония. Да и кроме того…

Издали, сквозь толщу стен, донесся взрыв.

«Разве здесь ты еще не все похерила?»

Я выбросила эту мысль из головы. Выбросила все, кроме правды. Разумно ли это было, умру ли я в сожалениях, но я сделала то, что сделала. И мои решения привели меня сюда. И теперь Рикку за это умрет.

Я глубоко вдохнула. Закрыла глаза. Шагнула.

Ходить через порталы – ощущение странное. Неважно, как часто ты их используешь, оно неизменно. Ступив на порог, ты перестаешь быть человеком и превращаешься в жидкость. Словно твоя кожа, волосы, все, что тебя составляет, становится густой пастой, утекающей в сток вместе со светом и звуком. Хочется кричать, но нет голоса. Хочется удержаться, но нет тела. И падение бесконечно.

Пока вдруг не обрывается.

Я вышла с другой стороны, хватая воздух ртом и чувствуя, будто вся кожа горит огнем. А еще – неприятно остро ощущая, как органы постепенно возвращаются на места и кровь заново учится бежать по венам.

Я подняла Какофонию, выискивая любого, кому не хватает пули в лоб. Но меня встретили только тишина и крыса, которая пискнула и, удрав в темноту, с плеском скрылась из виду.

Ага. Все еще канализация.

Рикку – не идиот. Он ни за что бы не сделал портал напрямую к Враки. На случай преследования он бы выстроил множество дверей, чтобы сбить погоню с толку и только потом вернуться к тому ботинку, который он лижет.

Рикку – человек умный. И напуганный. А ум у людей, как известно, напрямую зависит от храбрости. Дай умному человеку повод сомневаться, и он сломается.

Или, в случае Рикку, он перестанет заметать следы.

Воздух здесь, внизу, был затхлым, неподвижным. Я слышала, как Рикку сопит и хлюпает водой, пробираясь по туннелям где-то впереди. Я осторожно подкралась к повороту и выглянула.

Отчаянный побег превратил Рикку в изнуренную немощь. Он тяжело дышал и прыгал на правой ноге, волоча левую за собой.

Честно говоря, я считаю, что мастерам дверей не позавидуешь. Их магией не покрасуешься; Империум, которому они служат, видит в них лишь инструмент. И что же они отдают в обмен за свою полезную, но не впечатляющую силу?

Госпожа Негоциант забирает их тела.

Сперва не все так плохо: после создания дверей приходит легкое онемение. Но в конце концов у дверника после каждого перемещения отнимаются конечности. И вскоре, если не проявить осторожность, паралич охватит все тело. Самые преданные мастера дверей Империума, прикованные к постели, абсолютно беспомощные, пытались призывать чары морганием. Пока Госпожа не забрала у них и это, оставив лишь уже не нужные Императору оболочки.

Понять, почему Рикку мог встать на сторону Враки и его Заговора, не так уж сложно. И я совершенно не стала бы его в этом винить, если бы не одно но.

Он числился в моем списке.

Я следовала за ним сквозь мрак, слушая, как он волочит ногу, плещет водой, бормочет под нос проклятия и всхлипывает. Все тщательно выверенные планы позабылись из-за ужасов битвы. Теперь Рикку всего лишь пытался удрать. К Враки, куда последую за ним и я. Рикку был медлителен, охвачен отчаянием и насмерть перепуган.

Так что, думаю, тебе очень интересно, какого рожна я умудрилась его потерять.

Все случилось быстро. В одно мгновение он сворачивал за угол. А в следующее исчез с концами.

Я шепотом выругалась. Телепортировался, мудила. Глупый ход – все равно что пригласить паралич поживиться еще чем-нибудь. Однако теперь он пропал, и я осталась наедине с тишиной и темнотой.

Ну, и сраной жирной крысой.

Она сидела на торчащей из стены трубе и дергала усиками, странно склонив голову. Я злобно на него зыркнула.

– И чо, сука, вылупился? – буркнула я, ткнув в его сторону Какофонией. – Если узнаю, что ты тут как-то замешан, я…

От позорной растраты на грызуна моих самых красочных ругательств меня спас плеск воды. Слабый, но я его все-таки уловила. Вперед, направо, за следующим поворотом. Он двигался еще медленнее.

Я поспешила его догнать, и плеск сменился стуком ботинок о камень – из притопленного канализационного туннеля я вышла на сухой пол, под стоны перегоняющих воду труб ступила в просторную цистерну. Сквозь решетку высоко над головой внутрь любопытно заглядывал слабенький свет звезд. А под ней стоял он.

Он казался лишь тенью во мраке, но я все равно его различала. Прямую спину. Расслабленную позу. И он смотрел прямо на меня.

– Что, с беготней все? – подначила я. – Как всегда благоразумен. Это мне в тебе и нравилось.

Он молчал. Трус репетировал, как будет молить о пощаде. Я, небрежно приложив Какофонию к плечу, приблизилась.

– Не стану обещать, что в итоге отпущу тебя с миром, – продолжила я. – Если хочешь, справимся быстро. Поступишь правильно, отдашь мне то, что причитается? Или ввяжешься в бой, который проиграешь, и сдохнешь здесь очередным куском дерьма, плывущим по реке?

Я умолкла. Он не произнес ни слова. Даже не шелохнулся.

– Если понадобится, – тихо добавила я, – станет очень, очень больно.

– Я знаю.

Это был не его голос.

– Ты не лжешь.

И не его поступь, когда он шагнул вперед. Не его тело, не его длинные пальцы на эфесе меча, не его глаза, изучающие меня.

Не его идеальная улыбка, мягкая, печальная, нежная, словно нож в моей спине.

– Никто никогда не говорил, – прошептал Джинду, – что Сэл Какофония – лгунья.

Я смотрела на тварей, на клыках которых блестела кровь моих друзей. Я ходила по полям сражений, где солдаты, стоящие одной ногой в могиле, все еще дышали, пока птицы рвали их внутренности. Я сидела за столами мужчин и женщин, которые бродили от одного края Шрама к другому, и на всякий их шаг приходилось по трупу.

Но никогда еще моя кровь так не стыла, как в тот момент, когда я посмотрела ему в глаза.

Никакой злобы. Никакой неприязни. Спустя столько времени, трупов, шрамов он смотрел на меня без капли ненависти. И на мгновение я забыла, что было между нами. На мгновение я захотела забыть.

– Рад тебя видеть, Салазанка. – Он шагнул вперед.

Я думала об этом моменте. Мечтала. В голове была тысяча ответов, и каждый заточен в острую иглу, чтобы однажды пронзить его сердце и убить на месте.

Но когда он шагнул навстречу, когда не отвел глаз, когда улыбнулся так, словно между нами ничего не произошло… я их все забыла. Каждая фраза, каждое проклятие, каждое слово, что я могла сказать, просто вытекли из меня. И я смогла только отступить и поднять револьвер.