Сэмюел Сайкс - Семь клинков во мраке [litres]

Третта прислонилась к стене, закрыла глаза. Как же там?..

В темноте коридора, себе под нос, эти слова прозвучали совсем не так, как в устах тысячи кадетов, которые запевали их в унисон под могучий аккомпанемент военного оркестра из сотни человек.

Впрочем, возможно, что так было уместнее, ведь Нерушимую Шестерку давным-давно разрушили.

Третта ощутила укол злости на саму себя за контрреволюционную мысль. Великий Генерал говорил, что крепости не разрушены, что однажды они вновь станут бастионом против Империума, блистательной стеной, оберегающей Шрам для детей Революции.

Великий Генерал всегда прав. Даже если Третта понятия не имела, как так может быть.

Нерушимые стали первой линией обороны, возведенной после того, как революционеры – в те далекие дни еще просто «ноли», как их прозвали угнетатели, – свергли своих имперских господ под командованием Генерала. А когда имперцы вернулись, на защиту революции встала Шестерка.

Так было вначале.

Контратака разрослась в полноценную кампанию. Магия погребла Стену Покорного под землей. Долгий Дозор взлетел на воздух – гарнизон предпочел взорвать запасы севериума, нежели сдаться. Зеленоречье захватил Империум. Гнутогвоздь стал фригольдом, населенным преступниками. А Последнее Слово Сурового, тезка ее семьи, утратили среди Плевел.

О том, как пали крепости, пели песни. Ставили бесчисленные оперы о том, как их отвоюют, как изгонят имперскую мразь. У каждого форта Шестерки была собственная опера.

Кроме Бессонной.

О ней никто не пел. Никто не заговаривал о некогда плодородных полях, богатых шахтах, счастливых семьях. Никто не хотел вспоминать изуродованные руины и почерневшие черепа. О Бессонной – только шепотки, слезы, имена.

Враки. Джинду.

Алое Облако.

А больше ничего и не было известно. Лишь то, что туда явились три имперских мага и часом позже Бессонная стала кладбищем. О горстке безымянных солдат, сопровождавших магов, все позабыли – они остались жалкими сносками на полях длинного трактата имперских злодеяний. Третта и сама едва вспомнила, что кроме тех трех там были и другие имперцы.

И теперь одна из них была ее пленницей.

Третта обычно сожалела о задержке казни, однако сейчас все больше убеждалась в правильности своего решения. Что бы ей ни предъявила Ставка Командования за помилование скитальца, все окупится с лихвой, если Третта достанет им сведения о судьбе Бессонной. Может, ее даже снова повысят. Может, даже позволят встретиться с самим Генералом.

Третта видела его лишь на портретах. Как и все ее однокурсники. Но когда она представляла себе встречу с ним, она видела не его лицо. А собственное. Безупречное, ясное, с ответной улыбкой командирам, капитанам, офицерам, которые кивали, улыбались и приветствовали Третту, когда та проходила по длинным коридорам Уэйлесской Ставки. А в конце пути?.. Там ее ждал Кэврик, младший сержант. Жизнь, которую она спасла. Революционер, которого она не бросила.

Отменная награда, думала Третта. Достойная победа.

Если она, впрочем, не помрет к тому времени от старости.

– Ты там все?! – взревела Третта и врезала кулаком по деревянной двери. – Почти полчаса прошло!

– Была почти все, – отозвались с той стороны. – А потом тебе вдруг понадобилось меня прервать.

– Это туалет, а не библиотека, – прорычала Третта, потирая глаза.

– Ничего не могу поделать. Вино прямо насквозь пролетает. Слышишь меня?

– Я же с тобой как-то разговариваю.

– Да нет, ну, не в смысле мой голос. Но ты слышишь, как я… ну, в процессе?

Третта моргнула, поморщилась.

– Это имеет значение?

– Ну, не могу я, когда ты слушаешь! Может, музыку сообразишь или типа того?

– Да еб твою, какая разница?! – Третта снова двинула кулаком по двери. – Я и так знаю, чем ты там занята!

– И это у революционеров считается этикетом? Да вы, ребята, воистину дикари.

– Я не обязана потворствовать твоему высокомерию.

– А я не обязана не обоссать все ваши красивенькие полы. Просто подумала, что тогда все мы будем чуточку счастливее.

– Пять секунд. – Третта для убедительности пнула дверь. – Потом или ты тут, или я там. И, напоминаю, я при оружии.

– Ладно, ладно! Расслабься, хули.

С той стороны донеслось кряхтение, которое Третта старательно пропустила мимо ушей, затем последовал шум стекающей по трубе воды. И, после слишком уж облегченного вздоха, из-за приоткрывшейся двери выглянули голубые глаза.

– Было бы быстрее, – вытянула Сэл закованные в кандалы руки, – без этих штук. Не говоря уже о том, что было бы человечнее.

– Человечность ни при чем, – кратко бросила Третта. – Это вопрос безопасности.

– Безопасности… – Сэл вскинула светлую бровь. – И чем тогда, по-твоему, я там в туалете собиралась заняться?

Третта и бровью не вела, когда умирали сотни людей. И теперь ее несколько раздражало, что из-за слов Сэл к щекам почему-то мигом прилила кровь.

Вернее, откровенно бесило.

– Я терплю твои выходки ради необходимой информации, – процедила Третта. – Но ради следования правилам я могу и перестать.

– Разумеется. Не хотела оскорбить. Просто стало любопытно, учат ли в уэйлесских академиях, как там все устроено. – И прежде чем Третта успела ответить – или ударить, – Сэл протянула ей локоть, как будто предлагая прогуляться. – Пройдемте-с?

Третта уставилась на этот локоть и задумалась, не врезать ли ей все равно – хотя бы из принципа. Однако драгоценное время лучше было потратить на выяснение сведений о судьбе Кэврика. Поэтому пришлось всего лишь пожестче схватить пленницу под руку и потащить обратно по коридору.

– Значит, ты была там, – пробормотала Третта, – когда Бессонная пала. Среди солдат Империума, посланных сопровождать Враки. – Она сощурилась, выплюнула имя: – И Алое Облако.

– Была, – согласилась Сэл. – Я видела… я все видела.

– Тогда ты понимаешь важность Революции. Ты наблюдала варварство Империума и его ненавистных Дарований собственными глазами. Ты понимаешь, против чего мы выступаем.

– Понимаю, – ответила Сэл. – Но сомневаюсь, что понимаешь ты. Тебя удивляет, что я служила в имперской армии?

– Скиталец по своей сути предатель. Ты могла стать им только после предательства.

– А я-то думала, ты обрадуешься, что я оставила Империум.

– Это касается только тебя и вашей гнусной богини. – Третта провела Сэл вниз по лестнице. – Меня беспокоит лишь судьба моего солдата. – Она вперила в Сэл взгляд. – Так ты видела Кэврика потом?

– Если не видела, то ты никогда не узнаешь, что с ним стряслось, – отозвалась Сэл. – И сразу же меня пристрелишь и заляпаешь моими мозгами все полы, на которые я столь учтиво не стала ссать.