Мари Бреннан - Обращая сумрак в свет [litres]

Проснулась Самшин в тревоге. Созвала она сестер и сказала:

– Снился мне сон. Сон о червях, что обитают на юге, корни дерева гложут, и мутят воды реки, и подножье горы сотрясают. Ступай-ка ты, Ималькит, погляди, что сумеешь обо всем этом разузнать.

Ималькит сложила перед собою крылья и повиновалась.

Но тревоги Самшин от этого не унялись.

– Мы спасли Озаряющее Мир, – сказала она, – но до сих пор не знаем, как оно было утрачено. И не знаем, не случится ли этого снова. Ступай-ка ты, Нахри, к нашим людям и вели им прийти ко мне: вместе думать будем, вместе совет держать.

Нахри сложила перед собою крылья и повиновалась [59] Разве они не делали все сообща? А теперь Самшин всеми распоряжается. – К. Ф. Современное драконианское общество на местном, низшем уровне управляется группами сестер, а всеми вместе правят старейшины. Но в прошлом, по-видимому, власть принадлежала одной-единственной царице, правившей с помощью сестер – впрочем, некоторые из них могли титуловаться сестрами согласно обычаю, не будучи рожденными на свет из той же кладки или из другой кладки той же матери. Возможно, примерно так это и начиналось. – К. По-моему, в отношении Нахри и Ималькит это нечестно. – К. Ф. Политика и управление государством редко имеют хоть что-либо общее с честностью. – К. .

Сошлись люди вместе у озера, звавшегося озером Полумесяца. Здесь Самшин разделила их согласно возрасту и ремеслу, установила средь них почтительность и учтивость [60] Как известно, в расцвете своем общество аневраи делилось на касты, а взаимоотношения в нем регулировались строгими правилами этикета. Полагаю, эти позднейшие нововведения приписаны здесь мифической основательнице государства, дабы вернее придать им легитимный, законный вид. Как следствие, эту часть текста можно с немалой долей уверенности отнести к классическому периоду. – К. . Кое-кто из людей принялся возражать, говоря:

– Никогда прежде у нас таких обычаев не было!

Но Самшин на это ответила:

– Прежде мы всегда жили под Озаряющим Мир. Но когда оно вдруг пропало, кто из вас бился со звездными демонами? Кто сошел в преисподнюю, чтобы вернуть его? Кто претерпел муки среди мертвых, кто дрался с хашеттами? Кто торговался с Венчающим Бездну о возвращении Верх И Низ Сотворившего на небо?

Недовольные сложили перед собою крылья и смолкли.

Начали главные среди людей держать меж собою совет, и тут воротилась к ним Ималькит.

– Была я на юге, – сказала она, – в землях приснившихся сестре червей. Живут там создания, похожие на людей, и в то же время на людей непохожие, а называются они «аму» и сотворены Всему Основанием, дабы по земле пресмыкаться.

– Не все ты поведала нам, – сказала на это Самшин. – Поведай, о чем умолчала.

– Создания эти, – продолжила Ималькит, – знают, что мы – любимые детища Верх И Низ Сотворившего. А еще знают они, что Трое считают их недостойными, и потому сердца их гложет зависть.

– Не все ты поведала нам, – сказала на это Самшин. – Поведай, о чем умолчала.

– Еще есть в их землях, – продолжила Ималькит, – гора, изрыгающая огонь и пепел.

– Не все ты поведала нам, – сказала на это Самшин. – Поведай, о чем умолчала.

– Эти создания, – продолжила Ималькит, – рыли подножье горы, пока та не пришла в ярость. Гора-то и пожрала [61] Несомненно, извержение вулкана, а не солнечное затмение. По крайней мере, в символике мифа, что вовсе не гарантирует никакой фактической точности. – К. Особенно если учесть, что таким образом извержения вулкана не вызовешь – если я, конечно, не ошибаюсь. Кстати, а как можно вызвать вулканическое извержение? Проделывал ли кто-либо нечто подобное намеренно? – К. Ф. Если и да, мне о сем неизвестно. – К. Озаряющее Мир, и отправила его вниз, прямиком в клетку к Бескрайнему Жерлу.

Услышав это, подняли члены совета рев. Что делать, как быть с этими созданиями на юге, не знал никто. Многие среди них испугались, а многие разозлились, призывая ввергнуть злодеев в преисподнюю. Много дней длился спор.

Одной из первых среди людей сделалась Тайит, взявшая четверых под крыло, когда они были юны.

– Пошлем к этим созданиям вестников, – сказала она. – Пусть расскажут им о вашем подвиге, о спасении Озаряющего Мир, и о том, во что обошлось Эктабру его возвращение. Пусть они подивятся вашей сноровке и силе. Тогда испугаются они нас и больше не станут вершить подобных злодейств.

Но остальные закричали, не соглашаясь с нею, говоря, что на юге вестников наверняка перебьют.

Еще одной из первых среди людей была Упадат: вокруг нее сплотились те, кто призывал к осторожности.

– Надо бежать на север, – сказала она, – подальше от этих созданий. Давайте уйдем туда, где они нас не найдут. Если они столь бессердечны, что покусились на Верх И Низ Сотворившее, то и на нас напасть не замедлят. Выходит, надо бежать туда, где мы сможем укрыться.

Но остальные закричали, не соглашаясь с нею, говоря, что от тех, кто сотворен Всему Основанием, нигде на земле не укроешься.

Еще одной из первых среди людей была Абикри: вокруг нее сплотились те, кто призывал ничего не предпринимать.

– Останемся здесь, – сказала она. – Эти создания уже пробовали уничтожить Озаряющее Мир, и ничего у них не вышло, а во второй раз его так просто врасплох не застать. К чему нам бояться тех, кто в сравнении с нами – все равно, что черви, пресмыкающиеся по земле?

Поднялась тогда на ноги Самшин – храбрая Самшин, благородная Самшин, самая пылкая из четверых – и, встав перед людьми, так сказала:

– Пусть они – черви, но злодеяние их должно быть наказано. Неужто мы настолько утратили преданность породившему нас, что спустим им совершенный грех лишь потому, что его невозможно повторить дважды? Неужто мы настолько утратили храбрость, что пустимся наутек от созданий, чья истинная сила заключена лишь в зависти да зломыслии? Неужто мы настолько утратили силу, чтоб говорить с ними, сложив в знак почтения крылья, хотя никакого почтения они недостойны?

На это никто не откликнулся ни словом.

– Нет, – сказала Самшин. – Мы не слабы, не трусливы, и в вере тверды по-прежнему. Так пусть же эти создания с юга узнают, для чего созданы мы Верх И Низ Сотворившим! Мы придем к ним всей силой и заставим их заплатить за совершенное святотатство. Когтем света придем мы к ним, ибо я принесла в этот мир закон и справедливость, а справедливость требует призвать их к ответу.

Впервые за всю свою жизнь сожалею я, что не вышел из скорлупы женщиной.

С самого возвращения дракониан в человеческое общество все прочие детали нашего образа затмевает в глазах людей один биологический факт: восемьдесят процентов нашего потомства – женщины. Таким образом, наши древние «цари» оказались царицами, и человеческие предрассудки касательно женского пола заставляют людей находить сей факт примечательным. Карикатуристам он служит материалом для шуток, а адамистам – топливом, питающим пламя их ненависти.