Саманта Шеннон - Обитель Апельсинового Дерева [litres]

Он рассказал ей все. О признании плотского короля в покушении на королеву-мать. О загадочном Чашнике, тоже замаравшем руки в этом убийстве. Рассказал о гибели Кита и о таинственной шкатулке, которую пронес через пустыню, и как был пленником в обители, и о дерзком побеге в Инис на «Птице-правде».

Эда вставляла слово-другое. Дополнила и расширила его рассказ, добавив о своем изгнании и о посещении вымершей Гултаги. О Косматой звезде и Румелабарской скрижали. Подробно описала основание обители, и свою веру, и зачем ее отправили в Инис. Сабран выслушала, стиснув зубы.

– Если не Клеолинда родила Сабран Первую, – заговорила она, – а я не говорю, будто поверила тебе, Эда, – кто тогда была ее мать? Кто была первая инисская королева?

– Не знаю.

Сабран вздернула бровь.

– В Лазии я еще кое-что узнала о Румелабарской скрижали, – продолжала Эда. – Ради разгадки ее тайны я побывала у инисской ведьмы Калайбы. – Она покосилась на Лота. – Здесь ее знают как Лесную хозяйку. Это она выковала для Галиана Беретнета Аскалон.

На борту корабля Эда об этом не упоминала.

– Лесная хозяйка существует на самом деле? – изумился Лот.

– Да.

Он сглотнул.

– И по твоим словам, это она сделала Истинный Меч, – сказала Сабран. – Ужас дебрей…

– Она самая, – не смутилась Эда. – Аскалон выкован силами сидена и стеррена – звездной магии, исходящей из вещества, оставленного Косматой звездой. Эти две ветви силы и описывает Румелабарская скрижаль. Когда возрастает одна, другая убывает.

Сабран укрылась за личиной безразличия, которую так часто носила в палате приемов.

– Одним словом, – с натугой подытожила она, – ты считаешь моего предка – благословенного Святого – жадным до власти, похотливым мерзавцем, пытавшимся навязать стране свою веру, получившим свой меч от Лесной хозяйки и не совладавшим с Безымянным?

– И укравшим славу за победу у принцессы Клеолинды, да.

– И ты считаешь меня семенем такого человека.

– Прекраснейшие розы растут из уродливых семян.

– Что бы ты для меня ни сделала, это не дает тебе права кощунствовать мне в лицо.

– Ты, значит, хотела бы слышать от своего нового Совета Добродетелей только то, что тебе будет приятно? – Эда подняла кубок. – Прекрасно, ваше величество. Лот сойдет за герцога Лести, а я буду герцогиней Обмана.

– Хватит! – рявкнула Сабран.

– Спокойно, – вмешался Лот. – Прошу вас.

Обе замолчали.

– Нам нельзя ссориться. Сейчас нам необходимо единство. Перед тем… – пересохшими губами закончил он, – что нас ждет.

– А что нас ждет?

Лот хотел ответить, но слова не шли с языка. Он поглядел на Эду.

– Сабран, – тихо сказала та, – Безымянный вернется.

Сабран надолго ушла в себя. Медленно поднялась, направилась к балкону, встала в дверях, так что первый свет обтекал ее с боков.

– Это правда, – наконец нарушила молчание Эда. – Меня убедило письмо от этой Непоро в обитель. Клеолинда вместе с ней связали Безымянного – но только на тысячу лет. И ни одним восходом больше. А тысяча лет на исходе.

Сабран облокотилась на перила. Ветер шевелил пряди ее волос.

– Итак, – сказала она, – все – как предсказывал мой предок. Когда иссякнет род Беретнет, Безымянный вернется.

– Ты тут совсем ни при чем, – возразила Эда, – и твои предки тоже. Галиан, скорее всего, хотел укрепить новообретенную власть, стать божеством в глазах народа. И по уши накормил своей ложью потомков.

Сабран промолчала.

Лоту стало больно за нее. Короны – выкованные в золоте страны.

– Безымянный был связан на третий день весны в двадцатый год правления сейкинской императрицы Мокво, – сказала Эда. – Только я не знаю, когда правила Мокво. Попроси княгиню Льети найти даты. Она – эрцгерцогиня Остендюрская, а в Остендюре хранятся все сведения по Востоку. – Видя, что Сабран все молчит, Эда вздохнула. – Понимаю, для тебя это ересь. Но если ты любишь женщину, которую вы знаете как Деву, если ты хоть немного почитаешь ее, – ты это сделаешь.

Сабран вздернула подбородок:

– А если узнаем дату? Что дальше?

Эда вытащила из-за воротника бледную жемчужину, унесенную из обители:

– Их называют звездным жемчугом. – Эда положила сокровище на стол. – К ней есть пара. Обе созданы из стеррена. Вторая, скорее всего, на Востоке. Легенда говорит, что нам понадобятся обе.

Королева через плечо взглянула на стол.

Солнце зажгло отливную жемчужину. Лота рядом с ней охватило прохладное спокойствие – чувство, противоположное тому, которое всегда исходило от Эды. Та представлялась ему живым солнечным пламенем. А здесь был звездный свет.

– Клеолинда, ранив Безымянного, по-видимому, отправилась на Восток, – рассказывала Эда. – Там она повстречалась с Непоро Коморидской, и они вместе сумели с помощью двух жемчужин связать Безымянного в Бездне. – Она коснулась жемчужины пальцем. – Нам придется повторить сделанное тысячу лет назад – только на этот раз мы должны довести дело до конца. А для этого нужен еще и Аскалон.

Сабран смотрела вдаль:

– Все королевы Беретнет искали Истинный Меч – и всегда тщетно.

– У них не было жемчужины, которая призвала бы этот меч. – Эда снова повесила жемчужину на шею. – Калайба сказала, что Галиан собирался оставить его у тех, кто сбережет его даже ценой жизни. Мы знаем, что у него были верные рыцари, но кто приходит на ум первым?

– Эдриг Арондинский, – назвал Лот. – Святой еще до посвящения в рыцари был его оруженосцем. И видел в нем отца.

– Где он жил?

Лот улыбнулся:

– Собственно говоря, он – один из основателей рода Исток.

Эда подняла брови.

– Златбук, – сказала она. – Пожалуй, оттуда и начну поиски. С тобой и Мег, если составите мне компанию. В любом случае ваш отец давно хотел с ней поговорить.

– Ты действительно надеешься найти его в Златбуке?

– Для начала место не хуже других.

Лот покосился на Сабран:

– Кому-то из нас надо будет остаться. С тобой может отправиться Мег.

Сабран наконец обернулась к ним.

– Правдива твоя легенда или нет, – сказала она, – мне ничего не остается, как довериться тебе, Эда. – Лицо ее застыло. – Восстает наш общий враг. Так утверждают обе наши веры. Я решила, что мы будем бороться. Я поведу Инис к победе, как вела его Глориан Защитница.

– Я верю, ты справишься, – сказала Эда.

Сабран вернулась на место.

– Сегодня ни один корабль не уходит на север, – сказала она, – так что я бы хотела видеть тебя на Зимнем пиру. Тебя тоже, Лот.

Тот насупился:

– Пир не отменен?

– По-моему, сейчас он нужен как никогда. Все должно быть уже готово.

– Люди увидят тебя без ребенка. – Лот замялся. – Ты скажешь им, что бесплодна?

Сабран опустила взгляд на свой живот.

– Бесплодна, – повторила она. – Надо бы подобрать другое слово. С этим я чувствую себя полем без посевов. Пустошью, с которой никакого проку.