Николай Грошев - Сын славного города [СИ]

Он станет столь же силён.

Или умрёт здесь, в Волчьем лесу, смыв позор своей слабости, своей смертью.

Костёр погас, красные угли остывали, теряя свой цвет. Полуголый, грязный парень, сидел рядом, примерно в метре от костра и смотрел поверх него, прямо перед собой. Смотрел в ночную темноту, в которой притаилась неясная угроза. Он ничего не слышал, ничего не видел, лес был такой же, как и бесчисленные дни до этого. Но угроза была. Нечто притаилось там, и оно следует за ним по пятам уже давно. Нечто злое, нечто, что не хотело есть. Будь иначе, оно давно уже напало бы на него. И он ждал этого нападения, ждал с тех пор как почуял, что за ним следят не только Призраки…, впрочем, они не были теми Призраки, о коих говорят боевые песни Нара — Призраки ещё не прошли своего последнего урока, ещё не стали теми, кого так назовут. Призраки, редкое явление среди юношей Малого города, их всегда было очень мало. Нет оснований думать, что это как-то изменится здесь, в Катхене. Ещё не скоро в Волчьем лесу появятся свои Призраки, воины, для коих домом стал сам лес. Вместо них, за ним присматривают те, кто называет себя Тенями. И неспроста они себя так называет. Ему так и не удалось увидеть их снова. Девушка с мечом, в причудливых одеяниях, что он видел на дереве, много дней назад — единственная кого из Теней ему довелось рассмотреть в лесу. И то, лишь потому, что она сама этого хотела. Они и правда, были Тенями — незримые, словно бы бесплотные, всегда рядом, их можно ощутить, но увидеть — нет.

То, что скрывается в темноте сейчас, наблюдает за ним, оно было таким же. Его тоже нельзя было разглядеть, пока оно того не захочет. Такое же, как они, но не совсем. Тени ощущались как холодное, бездушное, пристальное внимание. Этакий незаметный, прохладный ветерок на твоём затылке. То, что было в темноте, ощущалось иначе — злоба, сдерживаемые ярость и ненависть, жажда убивать, оно было словно сам Барг из сказок про каменных мужиков и каменных баб.

Логран ждал, сжимая в руке каменный нож — уже пятый сделанный его руками. Этот нож был гораздо лучше прежних, длиннее, острее, более прочным и служил ему уже долго. Немало оленей и кабанов, приняли смерть от этого ножа — он пробивал их кожу, словно остро отточенный клинок.

На тот случай, если с этим ножом что-то случится, он приготовил несколько заготовок.

За его спиной, подле огромного упавшего дерева, с торчавшими во все стороны сухими острыми сучьями, в земле лежат серые камни. Серые с белесыми прожилками — он нашёл их много дней назад у большой скалы. Попробовал сделать из них нож и ему повезло. Камни хорошо обрабатывались, из них нетрудно было сделать хорошее лезвие для клинка. И портились они нескоро. На всякий случай он принёс несколько сюда, обработал и закопал — если что, эти камни теперь есть в двух местах, у скалы и здесь, в этом треугольнике, что образовало сломавшееся при падении дерево. Естественное укрытие, на которое он наткнулся, когда впервые удалось раздобыть себе нормальное мясо, не крысу или птичку, а настоящее, сочное мясо. К тому времени он уже вспомнил, как добыть огонь, что для этого нужно и где это искать. Очень помогли вспомнить холодные ночи и сырое мясо. Особенно сырое мясо. От которого его трижды пронесло.

Тот, в темноте, не нападает, даже когда он спит. Словно понимает, что здесь для него подготовлена ловушка, что нападать здесь, почти наверняка, самоубийство. Небольшой проход между сучьев и плотного колючего кустарника, что вёл в это естественное укрытие, перегорожен двумя тонкими сухими лианами. Они очень прочные, а вот узел, которым они привязаны к дереву, нет. Одно хорошее движение и узлы разойдутся. Впрочем, вчера они распустились сами по себе — слишком долго стояли и одно из двух гнилых брёвен, упало вниз. Он как раз завтракал и, когда пыль от древесной трухи улеглась, как-то отстранённо подумал о том, что проходи он в этот момент там, досталось бы ему довольно-таки ощутимо. Не убило бы — брёвна подбирал такие намеренно. Они не сильно навредят ни ему, ни тому, что уже давно следит за ним. Но они заставят Нечто выйти из тени и дальше всё решит то, что решать и должно — сильный, останется в живых.

Логран свернулся клубком, подальше от костра, ближе к острым сучьям за его спиной.

Было холодно. Но с этим, пока что, он ничего поделать не мог. Придётся засыпать так. Иначе завтра он не добудет себе мяса и снова придётся питаться корнями, клубнями, да прочей малопригодной в пищу дрянью. В такой диете, только фрукты спасают, а они уже кончились — зима приходит в Сабас. Скоро станет холодно и днём. Нужна какая-то рубаха. Нужно придумать, как быть с дождями. В его укрытии удобно прятаться от хищников, но острые сучья и ловушки не остановят простой холодный зимний дождь. Он ещё не придумал, как с этим быть…

Пробуждение стало таким же, как вчера — болезненным. Его трясло. Согреться не получалось, мышцы затекли и болели. Он посмотрел вверх — сквозь листву пробивается солнце, его лучи жаркие и яркие настолько, что слепят глаза. Но они не согревают.

Логран тяжело вздохнул и посмотрел на длинную ветку, что тянулась к сухим сучьям от большого дерева, росшего впереди, в проходе между завалов образованных упавшим деревом. С ветки свешивается связка длинных, тонко нарезанных полос кабаньего мяса. Их там всего две. В первый раз он сделал пухлую связку. Сделал сразу после того, как три дня терпел абсолютное фиаско на охоте — ни кабанов, ни оленей. Лишь однажды удалось напасть на след, но кроме новых поводов для тревоги, он тогда ничего не нашёл. На лесной полянке, среди маленьких голубых цветов, он обнаружил оленя, по следу коего шёл. Обнаружил то, что от него осталось. Куски шкуры, разгрызенные кости, одно копыто валялось рядышком, а кое-где он нашёл странные следы — Арагон таких ему не показывал. Если подумать, то он иногда упоминал одного местного зверя, а вот следов этого зверя, не показывал никогда. В тот момент, на той поляне, Логран это понял. Сев на корточки возле глубокого и странного следа, он смотрел вниз, на землю и вспоминал, что показывал ему Первый Предводитель — следы степных волков, они похожи немного на эти. Но был ли случай, что бы Арагон назвал волков Волчьего леса, степными волками? Нет, такого никогда не было. Он всегда называл их просто «волки». Логран долго изучал тот след и на основе полученных в Малом городе знаний, пытался представить, с чем ему однажды придётся столкнуться. Разум с этим не справлялся. Может быть, ему просто не хватало знаний. Может быть, он был невнимателен на уроках. А может быть, подсознательно, он не хотел даже думать об этом — след оказался слишком большим и странным…

Подул ветерок и принёс запах прокопчённого два дня назад мяса.