Т. Баррон - Семь песен [litres]

Я вспомнил эти слова. Казалось, я слышал их сотни лет назад. Те же самые голоса напевали Лледру во время Хоровода Великанов, который, наконец, уничтожил Черный замок. И вспомнил, как Элен пела мне эту же песню, когда я был совсем маленьким и она качала меня на руках.

Бамбелви, продолжая храпеть, ворочался на своей лежанке из хвороста. Веточка папоротника застряла в его волосах, и казалось, что она растет у него прямо из уха. Каждый раз, когда он делал вдох или выдох, бубенчики гремели, словно кто-то встряхивал чугунный котел, полный камней. Но шут спал, не обращая на все это ни малейшего внимания.

Я снова принялся разглядывать великанов в долине и заметил неподалеку от нашего укрытия женщину с всклокоченными волосами, которая плечом задвигала на место основание каменной башни. С такого расстояния она напомнила мне ту великаншу, на могучее плечо которой уселся орел в начале Большого Совета. Я подумал, что, наверное, где-то там, внизу, так же усердно работает мой старый друг Шим. Или, что более вероятно, усердно уклоняется от работы. Мне очень хотелось снова увидеть его, но я не мог тратить драгоценное время на поиски.

– Итак, – раздался позади нас мелодичный голос, – зачем вы пришли в страну великанов?

Мы с Рией вздрогнули от неожиданности и обернулись. На источенном непогодой, поросшем мхом валуне – на валуне, который был совершенно пуст несколько секунд назад, – сидела высокая бледная женщина. Ее золотистые волосы, спадавшие почти до колен, были похожи на лучи света. Незнакомка была одета в простое голубое платье, но на ее стройной, грациозной фигуре оно выглядело, как дорогой наряд. Ее глаза сверкали необыкновенно ярко – казалось, внутри нее пылает ослепительное, жаркое пламя.

Да, она была привлекательной и располагала к себе, но я взял себя в руки. Конечно, я не обладал инстинктами Рии, однако вовсе не желал повторения истории с Нимуэ. Я потянулся к посоху, лежавшему в траве, и придвинул его к себе.

Женщина с сияющими глазами негромко рассмеялась.

– Вижу, вы мне не доверяете.

Риа, по-прежнему сидевшая на траве, расправила плечи и несколько мгновений внимательно изучала лицо незнакомки. Затем сделала глубокий вдох и сказала:

– Я тебе верю. Мы пришли сюда для того, чтобы узнать об искусстве Прыжка.

Я едва не выпрыгнул из башмаков.

– Риа! Ты же ее совсем не знаешь!

– Да-да, действительно. Но, с другой стороны… я знаю ее. Когда я смотрю на нее, мне хочется… довериться ягодам. В ней есть что-то такое, трудно это выразить словами… что напоминает мне о звездах, которые светят в самое темное время ночи.

Женщина медленно поднялась с камня, и шелк волос окутал ее, словно плащ.

– Это потому, моя дорогая девочка, что я – дух звезды. Более того, ты со мной действительно знакома, ты видела меня на небе в виде созвездия.

Несмотря на то, что земля продолжала трястись, Риа поднялась на ноги.

– Гври [11], – произнесла она так тихо, что я едва расслышал ее слова из-за непрекращавшегося грохота камней. – Ты Гври Золотые Волосы.

– Да. Я живу на небе у вашего западного горизонта. Я давно наблюдала за тобой, Риа, и за тобой, Мерлин, точно так же, как вы наблюдали за мной.

Я неловко поднялся, совершенно ошеломленный словами незнакомой женщины. Мне казалось, та ночь под деревом шоморра, когда Риа показала мне на небе очертания созвездия Гври Золотые Волосы, была так давно! Тогда с помощью Рии я увидел небесные узоры в совершенно новом свете – я понял, что нужно смотреть не на цепочки звезд, а на пространство между звездами.

Риа сделала шаг по траве.

– Но зачем ты пришла сюда, зачем проделала такой дальний путь от своего дома?

Гври снова рассмеялась, на сей раз веселее, чем прежде. И пока она смеялась, вокруг нее возникла аура золотого света.

– Я пришла, чтобы помочь великанам вашей страны восстановить их древнюю столицу. Видите ли, я уже появлялась в этой долине много, много лет тому назад, когда Варигаль был основан. Я была рядом с Дагдой, давала ему свет, необходимый для работы, – он трудился целый день и целую ночь, вырезая самого первого великана из каменного склона горы.

– Ты преодолела огромное расстояние!

– Да, Мерлин. Я переместилась сюда при помощи искусства Прыжка.

Мои ноги подогнулись, и мне показалось, что я сейчас упаду, хотя и не потому, что холм постоянно содрогался.

– Прыжка? Ты мне расскажешь… ты сможешь рассказать то, что мне нужно знать?

– Ты уже знаком со смыслом и принципом этой Песни, – возразила звезда. – Тебе остается лишь найти их в собственной душе.

– Но у нас осталось так мало времени! Луна состарилась больше чем на три четверти. А моя мама… – Горло сжал спазм, и я едва смог закончить хриплым шепотом: – Она скоро умрет. И все из-за меня, только из-за меня.

Гври пристально смотрела мне в лицо. Казалось, она, не обращая внимания на оглушительный грохот и рокот, сотрясавший долину, прислушивалась к моим мыслям, к моему внутреннему голосу.

– Что именно ты сделал?

– Я нашел говорящую раковину, и могущество этой раковины перенесло мать на остров.

Гври наклонила голову набок, и каскад золотистых волос скользнул с ее плеча.

– Нет, Мерлин. Подумай еще раз.

Ничего не понимая, я потер подбородок.

– Но эта раковина…

– Подумай хорошенько.

Я поймал взгляд Рии.

– Ты хочешь сказать… что это был я. А вовсе не раковина.

Женщина-звезда кивнула.

– Раковина нуждалась в твоих способностях, чтобы выполнить твою просьбу. В твоих способностях к Прыжку, которые еще не сформировались. Возможно, однажды ты овладеешь этим искусством. Тогда ты сможешь отправлять в любое угодное тебе место людей, предметы и даже сны. Ты сможешь путешествовать между мирами, а возможно, сквозь время, если пожелаешь.

– Сквозь время? – В памяти возникла смутная картина. – Когда я был совсем малышом, я часто мечтал прожить жизнь наоборот, из большого постепенно снова становясь маленьким. Правда! Для того, чтобы еще раз пережить самые радостные моменты прошлого.