Маргарет Оуэн - Спасти Феникса [litres]

– Зачем брать моих родичей в заложники? – потребовала она ответа.

Виимо ухмыльнулась разбитыми в кровь губами.

– Ты та девчонка, у которой все зубы. А мы уже имели беседу с одним вороньим вожачком. Может быть, договоримся и с тобой.

Тавин потянулся к ее локтю, но остановился.

– Фу…

Она не обратила на него внимания.

– Что вы наобещали Подлецу?

Виимо покачала головой.

– Тебе это не нужно, вожачок. Помоги мне вернуть этих мальчишек и…

Кожемага выкрутилась из зубной хватки. Фу навалилась на нее со всей ненавистью в своих костях.

– Что вы ему пообещали?

– Он больше не хотел быть Вороной. – Слова вылетали из Виимо с тяжелым хрипом. – Один из наших разведчиков поймал его несколько ночей назад. Пообещал, что его пощадят, что ему больше не придется сжигать трупы, иметь дело с Олеандрами. Ему только нужно сдать принца, и мы забудем, что он был Вороной.

В воцарившейся тишине зуб журавлиного чародея выпал из руки Фу. Какое-то время она слышала лишь шум моря да крики чаек, паривших над головой.

Виимо сплюнула в песок сгусток крови.

– Похоже, теперь, сдохнув, он перестал быть Вороной.

Фу втянула в себя воздух. Потянулась к мечу Па.

– Погоди. – Тавин вскинул руку.

Она вздрогнула.

То была привычка, старая, как ее кости. Сокол был Соколом, и она подскакивала от любого резкого движения. Даже если до этого он говорил, что извиняется.

Даже если это был тот, кто смотрел на нее сейчас в ужасе, поскольку впервые понял, что это значит.

Он сглотнул.

– Пожалуйста… просто… продолжай использовать зуб. Если можешь. Нам нужно знать больше.

В ответ Фу сумела только натянуто кивнуть. Зуб снова зажужжал для нее.

– Куда, как ты думаешь, мы идем? – задал вопрос Жасимир.

Взгляд Виимо сочился чистейшим ядом, однако журавлиный зуб невозмутимо вытаскивал из нее слова.

– К генералмейстеру. В Драговой.

Тавин и Жасимир переглянулись. Драговой был родовым гнездом генералмейстера и находился в днях пути от Триковоя. Это шанс.

– Как насчет сил Клокшелома? – спросил Тавин. – С чем мы имеем дело?

– Клокшелом, – каркнула Стервятница, – да одного достаточно! – Фу подтолкнула зуб, и Виимо закашлялась: – И меня. И еще трех ищеек королевы. Еще шесть кожемаг по особому распоряжению. Дюжина рядовых. И…

Она замолкла. Гримаса растянула царапины на ее лице. Щеки покраснели, потом стали пунцовыми.

Зуб журавлиного чародея верещал в костях Фу. Виимо пыталась сражаться, перетерпеть. Но зубной огонь питался ненавистью Фу, а она была глубже любого резервуара Чепарока.

Она подумала о Подлеце, бросившем их на съедение волкам, и подкормила зуб.

Виимо переломилась пополам.

– Гасты, – выдавила она. – Королева подняла для нас гастов.

– Что еще за гасты? – спросил Жасимир.

– И сколько? – добавил Тавин.

Виимо не стала сопротивляться этим вопросам вообще. Вместо этого она посмотрела на них с ухмылкой, дрожа капелькой слюны на разбитой губе.

– Скоро увидите.

На это зуб журавлиного чародея никак не отреагировал. Лордики посмотрели на Фу. Та покачала головой. Ее подташнивало, как тогда, в Думосе, при взгляде на позолоченную дверь.

– Она говорит правду.

– Замечательно, – вздохнул Тавин. – Еще что-нибудь?

Жасимир засуетился.

– А была… Ты видела кошку?

Виимо покосилась на него.

– Она была в повозке Ворон, – пробормотал он. – Ее зовут Блевотка.

– Нет, ваше высочество, – ответила Виимо медленно, как отвечают, когда чуют подвох, но не знают в чем. – Я не видела кошки.

Может, Блевотке снова повезло. Однако Фу не стала бы катать ракушки на этот счет.

– Мы закончили?

Заручившись кивками лордиков, она позволила журавлиному зубу угаснуть.

– Последний шанс, вожачок. – Виимо выставила подбородок. – Поклянись на коже папочки. Ты ведь хочешь заполучить своих обратно? Завет знает, что ты таскаешь достаточно зубов, чтобы вернуть этих мальчишек Клокшелому. Легче легкого. Даже не придется предавать, как твоему мертвому пареньку.

– Довольно. – Принц Жасимир сложил руки на груди. – Что будем с ней делать?

Последовало неловкое молчание. Тавин вынул короткий меч.

– Я этим займусь.

Глаза Виимо вспыхнули.

– Отлично, Соколенок, давай, и поживее.

Фу подумала о Негоднице, высыхавшей на глазах у Клокшелома.

А потом подумала о заложниках.

– Погодите, – сказала она.

– А вот и неожиданный поворот, – оскалилась на нее Виимо. – Решила поторговаться, вожачок?

– Не дури! – Жасимир едва заметно запнулся.

Фу с каменным лицом взялась за зуб на связке.

– Пять кожемаг на службе у королевы, еще шесть по распоряжению, так?

– Так.

– Одиннадцать достаточно, чтобы вернуть лордиков?

– Да.

Фу по-прежнему с каменным лицом опустилась на колено перед кожемагой и показала зуб.

– Видишь вот это? Это зуб Сокола. Подержи его, и я тебя вылечу. Ты останешься связанной, запомни. Я не стану иметь дел со Стервятниками без моего собственного заложника.

Виимо закатила глаза.

– Ну, думаю, так будет по справедливости.

– Фу! – Голос Тавина звучал так же скованно, как и у принца.

Фу сунула зуб между связанными ладонями кожемаги.

– Вот, смотри не урони.

– Ты нас тоже сдаешь? – потребовал ответа принц.

Фу встала и сделала шаг назад.

– Нет.

Па уже давал ей пробуждать соколиные зубы, но никогда не чародейские. Кровь была грозным наследным правом. Он говорил, что Соколы много лет учатся управлять ею, что одно неосторожное движение может взорвать вену, которую хочешь вылечить. Лишь горстка старых вождей вроде него могла призывать эти зубы к лечению, но для понимания того, что они делают, требовалась уйма опыта.

Фу не знала, что делает. Но знала, чего хочет: крови Стервятницы.

Она никогда не забудет этот крик. Только что руки Виимо были руками, и вот уже на их месте клубок сырой красной плоти и лохмотья кожи. Рыдающая Виимо склонилась над ними.

– Что ты творишь ? – Жасимир смотрел на Фу с ужасом.

– Удостоверяюсь в том, что она нас не отыщет, – равнодушно ответила Фу. – Чтобы напасть на наш след, ей нужно дотронуться до чего-то, что нам принадлежит. А Клокшелом не оставит одну из лучших ищеек Русаны подыхать с голоду. Вероятно.

– Но…

– Вот, – сказала она, затыкая еще один зуб в сумку на поясе Виимо, – тоже зуб Сокола. Если Клокшелому снова захочется тобой воспользоваться, ему лучше поспешить и передать этот зуб Па. Как только вопрос с Негодницей решится, возможно, у Па появится время, чтобы вылечить тебя.

– Ты могла бы забрать своих, – огрызнулась Виимо.

– А у королевы могло бы быть одиннадцать кожемаг. – Фу встала. – А теперь нас по десять.

Эта дорога завела ее туда, куда ведут только ужасные дороги. Путь назад был тернистым и коротким, путь вперед – тернистым и долгим, а хуже всего было то, что она знала, какой путь выбрал Подлец.